Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Но взгляд нет-нет, да спускался ниже.

И не только потому, что смотреть в его черные смеющиеся глаза было невыносимо.

Но и из-за непобедимого женского любопытства.

Судя по всему, казначей был хорош не только в одежде. Но и без нее.

Красивый, ладный мужчина, налитый молодой силой.

У него были широкие плечи, удивительно широкие, хорошо развитые руки.

Сильная шея, в отличие от тонких цыплячьих шеек аристократов, болтающихся в воротниках одежд как пестик в колоколе.

И плоский, подтянутый живот с крепким прессом.

Знатный самец!

Я облизнула мгновенно пересохшие губы и мужественно перевела взгляд на его красивое лицо, чтоб не видеть голого живота среди мыльной пены.

И всего остального…

Если бы я не знала, что этот мужчина сидит за столом и считает монеты, я бы подумала, что он либо крушит кувалдой камни на рудниках, либо таскает тяжелые грузы на своей широкой спине.

Непозволительно широкой и мощной.

Такой широкой, что, наверное, мне не удастся ее обхватить руками…

О, господи, о чем я думаю!

— Да, раньше я занимался тяжелой работой, — весело ответил казначей. Мои нескромные взгляды не укрылись от его внимания. — Так что вы хотели?

— Я хотела?! — я даже задохнулась от негодования. — Это что вы тут позабыли, господин казначей! Это моя комната! Я сняла ее! Так что убирайтесь вон!

— Ах, вон оно что! — рассмеялся он. — Так значит, это вы та самая странная крестьянка! Мне следовало бы догадаться, хотя б по запаху, что витал тут.

— Что значит странная?! — возмутилась я. — И что за особенный запах от меня исходит? Я моюсь, между прочим! Ничем от меня пахнуть не должно!

— Еще как пахнет! Рекой, травой и лесом. Тем местом, где вы живете.Где мы первый раз повстречались.

Меня словно кипятком окатили!

Что за странные намеки?

Он что, все еще помнит, как мы встретились?

Зачем?!

Но я не стала спрашивать. Не стала уточнять, что за чувства он испытывает, вспоминая эту встречу.

Что-то мне говорило, что я хожу по очень тонкому льду…

— Как вы сюда попали?

— Хозяин дал мне ключ, — ответил казначей. — Я попал в непогоду, экипаж сломался, еще и лошадь потеряла подкову и охромела. Я не доехал до дома самую малость. Устал и продрог. Вот и попросился на постой сюда. Но мне сказали, что все комнаты заняты…

— И эта, между прочим, тоже! — ядовито напомнила я.

— Да, но в отличие от остальных, ее снял не благородный почтенный господин, а странная молодая крестьянка…

— А, то есть, мужчин, и богатых, беспокоить нельзя! А простую бедную девушку вышвырнуть в ночь, в непогоду — это запросто! — злилась я.

— Мне сказали, что девушка ушла, не оставив никаких вещей, и не потребовав ужина, — парировал казначей. — Да и вы не такая уж простая. Герцогиня, если не ошибаюсь? Титула вас никто не лишал.

— Вообще-то, оставила, — сварливо ответила я, игнорируя его слова о моем положении в обществе.

— И они все целы, я их не тронул, — ответил казначей. — Да, собственно, и не нашел. Потому и занял комнату со спокойной душой.

— И так же спокойно сейчас попросите меня удалиться?!

— Да нет же. Никто вас и не думал нахально выгонять! С вами было предложено договориться и заплатить вам втрое больше потраченного! Любая бедная девушка это предложение приняла бы с радостью…

— Наверное, тепло мне будет под мостом с серебром в кармане! Как и любой бедной девушке!

— Что, нет?

— Разумеется, нет! — фыркнула я. — Если хотите, я сама вам доплачу, чтоб вы на своей шкуре почувствовали, каково это — с бесполезными монетами без крыши над головой скитаться в ночи!

Казначей рассмеялся. Вода в ванной заколыхалась, обнимая ее крепкое сильное тело. И я снова отвела взгляд.

— Тогда нам придется делить эту комнату сегодняшней ночью, — ответил он. —Тем более, что герцогиню выставить я просто не имею права. И должен просить вас проявить гостеприимство.

— Я не герцогиня более, — сухо ответила я. — Хватит об этом.

— Ну, как пожелаете, — покладисто ответил он. — Принесите-ка мне полотенце.

— Что?! — вскричала я, свирепея. Даже ногой топнула. — И не подумаю вам прислуживать!

— Ну, как скажете, — так же покладисто ответил они встал во весь рост.

В ванне.

Голый.

— Ай! — вскрикнула я, шлепком ладоней закрыв лицо.

И молниеносно повернулась спиной к этому бесстыднику!

Да что ж такое-то…

Глава 28

Конечно, я отвернулась очень быстро.

Но кое-что все-таки разглядеть успела.

Приличное такое кое-что.

И вот странно: стыдно должно было быть ему, а щеки пылали у меня!

— Я же предлагал вам решить это дело… приличнее, — заметил казначей. — Если б вы не упрямились, а послушались здравого смысла, мы бы не попали в такую неудобную ситуацию.

— Приличнее? — возмутилась я, покуда этот бесстыдник облачался в теплый роскошный тяжелый халат. — По-вашему, прилично, когда герцогиня прислуживает вам?!

— А прилично смотреть на меня, голого? Вас не поймешь, — весело ответил он. — То вы настаиваете, чтоб я позабыл о вашем титуле, то велите снова о нем вспомнить. Но если б вы принесли мне требуемое, вам не пришлось бы смотреть на мою наготу.

— Этим ваши слуги должны заниматься! — рассердилась я. — Где они, кстати?

— Им не место в господской комнате, — ответили казначей. — Тем более, что мне предстояло с вами… гхм… договариваться. Они переночуют внизу, у камина. Ну, повернитесь!

Я, смущаясь, обернулась к нему.

Казначей, довольно щуря бессовестные глаза, неторопливо завязывал пояс.

Халат он небрежно накинул на мокрое тело, не особо-то стараясь стянуть ворот.

Голая грудь его поблескивала.

Кожа была смуглая, и в расшитом золоте халате мужчина смотрелся по-восточному, экзотично.

— Да вы же вся промокли! — воскликнул казначей.

— Да что вы говорите! — язвительно ответила я. — И промокла, и замерзла, и устала. И очень рассчитывала на ванну, которую вы заняли!

— О, но это можно легко поправить, — беспечно заметил казначей. — Хотите, я велю ее наполнить заново?

— Разумеется, нет! — резко ответила я.

— Нет? — он внимательно меня оглядел. — А мне кажется, вам это необходимо. Вы вся дрожите. Это может дурно