Шеф с системой. Империя вкусов - Тимофей Афаэль

И последняя «пара» — я со своей корзиной — самой большой, набитой пирожками для Ремесленного квартала.

В стороне стояли Маша с маленьким Гришей, прижавшимся к её юбке. Девочка смотрела на собирающихся с таким тоскливым видом, что сразу было понятно — она хочет идти с нами.

Варя ходила между парами, проверяя последний раз — достаточно ли укутаны корзины, есть ли деньги на сдачу, правильно ли завязаны шарфы. Её движения были быстрыми, нервными.

— Петька, ты карту взял? — строго спросила она, останавливаясь перед мальчиком.

— Взял! — он похлопал по карману, потом засомневался и полез проверять. Достал свёрнутый листок. — Вот, на месте.

— Хорошо. Если что — сверяйся с ней, не стесняйся. Лучше десять раз проверить, чем заблудиться, — она повернулась к Матвею. — Маршрут помнишь?

— Помню, — кивнул он. — Кузница Сидора, потом гончары на Горшечной, потом конюшни у Западных ворот…

— Отлично. Только не спеши, никуда не торопись. Главное — безопасность, а не скорость, — Варя присела перед Лёшкой на корточки. Мальчик смотрел на неё широко распахнутыми глазами. — Лёшка, ты боишься?

Он молчал, потом медленно кивнул.

— Это нормально, — мягко сказала Варя, поправляя ему шарф. — Я тоже боюсь, но знаешь что? Мы идём вместе. Ты не один. Я рядом буду каждую секунду. Всё знаю, все дороги, всех людей. Просто держись рядом и делай, как я. Если страшно станет — скажи мне, и мы сразу домой вернёмся. Договорились?

— Д-договорились, — тихо ответил Лёшка и страх в глазах стал чуть меньше.

Варя обняла его за плечи, и он прижался к ней.

Маша тихонько подошла ко мне, дёрнула за рукав. Я обернулся и увидел, что у неё на глазах слёзы.

— А мы? — прошептала она, едва слышно. — Почему мы не идём? Я тоже хочу помогать…

Сердце сжалось. Я присел перед ней на корточки, взял её маленькие руки в свои:

— Маша, послушай меня. У вас с Гришей самая важная работа из всех. Самая ответственная.

— Какая? — она всхлипнула, вытирая нос рукавом.

— Дом. Кто-то должен остаться и охранять наш дом. Следить за очагом, чтобы огонь не погас — если погаснет, всем будет холодно, когда мы вернёмся. Готовить обед для всех — мы вернёмся голодные и усталые. Встречать нас у ворот. Это очень важно, Маша. Без тебя мы не справимся.

— Правда? — она подняла на меня заплаканные глаза.

— Правда. Ты же видишь — мы все уходим. Кто защитит дом, если не ты? Ты ведь уже большая. Тебе девять лет, ты многое умеешь.

— Десять, — тихо поправила она. — Мне недавно десять исполнилось.

— Вот видишь! Совсем взрослая! — я улыбнулся. — Думаешь, я кому попало такую ответственность доверю? Только самым надёжным.

Маша задумалась, вытирая слёзы:

— А если что-то случится? Если… если кто-то придёт?

— Тогда берёшь Гришу за руку и бежишь к соседу Сидору, он поможет, но ничего не случится, обещаю. Мы все вернёмся к обеду. Самое позднее — к вечеру. Хорошо?

— Хорошо, — она крепче сжала руку Гриши, который молча слушал, уткнувшись ей в бок. — Мы будем ждать и кашу сварим. Большую миску, чтобы всем хватило.

— Вот умница, — я взъерошил ей волосы. — Я знал, что на тебя можно положиться.

Маша слабо улыбнулась и отошла в сторону.

Я выпрямился, обращаясь ко всем собравшимся. Голос сделал громче, чтобы все слышали:

— Слушайте меня внимательно. Сегодня наш первый настоящий рабочий день. Не репетиция, не проба — по-настоящему. Вы идёте не просто продавать пирожки. Вы представляете наше дело, нашу семью, наш дом. Люди будут судить о нас по тому, как вы себя поведёте.

Дети замерли, слушая.

— Поэтому запомните три слова: вежливость, улыбка, чистота. Вежливость — даже если вам грубят. Улыбка — даже если страшно. Чистые руки — всегда, перед тем как отдать пирожок. Понятно?

— Понятно! — хором ответили торговцы.

Я повернулся к Варе и Матвею — двум старшим: — Варя, Матвей, — сказал я серьёзно, глядя им в глаза.

— Вы отвечаете не только за корзины. Вы отвечаете за жизнь детей, которые идут с вами. Это самое важное. Следите, чтобы они не отставали. Не сворачивали с маршрута. Не разговаривали с подозрительными людьми. Если что-то пойдёт не так — хоть что-то — бросаете всё и сразу домой. Корзины, деньги, пирожки — это всё не важно. Важны только вы. Договорились?

— Договорились, — твёрдо сказала Варя, выпрямив плечи.

— Понял, мастер, — кивнул Матвей, сглатывая. — Не подведу.

— Знаю, что не подведёте. Я вам доверяю, — я снова обратился ко всем. — И ещё. Если кто-то грубит вам — не грубите в ответ. Просто разворачивайтесь и уходите. Если кто-то хватает за руку, пристаёт с вопросами, предлагает куда-то пойти — быстро возвращайтесь домой и рассказывайте нам. Дом — ваша крепость. Сюда всегда можно вернуться. Всегда! Даже если всё пойдёт не так, даже если ничего не продадите — просто возвращайтесь целыми. Мы не будем ругаться. Мы не будем наказывать. Мы вместе разберёмся, что случилось, и найдём решение. Это понятно всем?

Все закивали. Я увидел, как напряжение в их лицах немного спало.

— А теперь самое важное, — я улыбнулся. — Улыбнитесь мне. Давайте, покажите, какие у вас улыбки. Дети неуверенно улыбнулись. Получилось кривовато — у Петьки больше похоже на гримасу, у Лёшки совсем жалко, но искренне. Даже Варя и Матвей улыбнулись, хотя видно было, что им тоже страшно.

— Вот так! Именно так! — я расхохотался, и дети тоже хихикнули. — И держитесь так весь день. Улыбка — это ваше самое лучшее оружие. С улыбкой даже самый хмурый кузнец размякнет и купит три пирожка вместо одного. Проверено на себе вчера. Сработало! Несколько детей засмеялись. Атмосфера разрядилась, стала легче.

— Ну что, командир, — я повернулся к Варе, отдавая ей честь как военному. — Отряд готов к выходу? Она встала по стойке смирно, окинула всех строгим командирским взглядом: — Правила безопасности повторите! По одному!

— Работаем только парами! Никогда не разделяемся! — выкрикнул Петька, вытянувшись.

— Только по своему маршруту! Никаких отклонений! — подхватил Матвей.

— С незнакомцами не разговариваем! Только «здравствуйте» и «до свидания»! — добавил Семка.

— Возвращаемся