Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

class="p1">— Аскольд не мог поверить, что люди построили огромные рыбины, плывущие в небе. Мы живем здесь, как жили наши предки восемь веков назад. Они прятались в этом лесу, лелеяли память, а мы чтим их традиции и живем за теми заветами... А большой мир изменился так сильно, что нашего воображения не хватает.

— Мир постоянно меняется, — Чернововк пожал плечами.

— Вы живете своей жизнью. Тебя смущают воздухоплаватели?

– Нас могут разоблачить, – взмахнул руками Аскольд. — Волшебство Властелина леса защищают от незваных гостей, но не спасают от небесных глаз. Когда рыбы заметят нас, сюда несются незапрошенные гости, и они найдут путь внутрь.

– Да, – согласился Северин. – Это может произойти.

Живой Аскольдов разум понравился характернику. Чем-то он напоминал предыдущего волхва, но в то же время был более решительным.

Они проходили мимо главной площади поселка, где на главных местах виднелись шесть темных идолов. Аскольд даже не взглянул на них, сосредоточенный на разговоре.

— Я слышал, что у вера Христа много ветвей, — сказал волхв.

Древние боги не одобрили бы этот разговор.

— Есть ветвь Рима, есть ветвь Константинополя, есть другие, отпочкованные от них, но многие спилили, — Северин заинтересованно посмотрел на Аскольда. – Зачем тебе?

Тот молча хмурил тонкие брови, пока не привел гостя в свой сад. Оттуда к сакральной поляне вела тропа волхвов.

– Большая тайна, – прошептал Аскольд, хотя поблизости не было ни души. — Пусть эти слова останутся между нами.

- Честное слово.

— Аскольд размышляет о том, как открыть поселок миру.

Едва он это произнес, как костыль упал, а волхв обеими руками схватился за голову, словно его виски пронизало нестерпимой болью. Борлак судорожно запрыгал вверх-вниз.

- С тобой все хорошо? - Характерник встревоженно склонился над скрученным волхвом.

Тот квилил и едва слышно стонал несколько секунд.

– Нет, – Аскольд открыл глаза, в которых лопнуло несколько сосудов, судорожно глотнул воздух. — Другие не одобряют это желание.

– Другие?

– Аскольди. их духи живут во мне после прикосновения старика, — волхв скривил побледневшее лицо, потянулся и не спеша поднял костыль. - Те, что были до меня. их мудрость помогает, когда Аскольд поступает правильно... Наказывает, когда Аскольд отклоняется... От того, как должно быть по замыслу.

Похоже на голос Зверя, подумал Северин.

– Но Аскольд не отступится, – волхв облокотился на костыль и гордо выпрямил спину. — Приближается время перемен.

Чернововк почувствовал глубокую симпатию к этому новолунию.

– Эпоха Владимира миновала. Вряд ли к вам придут крестить силой, — тут Северин вспомнил о борзых Святого Юрия и добавил: — Однако всякое может случиться.

- Наши предки имели, куда бежать, - Аскольд смотрел мимо Северина, словно обращаясь к незримым духам: - Мы - нет.

— В поселке знают о твоей задумке?

– Это тайна! - прошептал волхв. — Я знаю точно: все будут против, очень испугаются... Аскольд убедит, когда придет время. И сделает, как считает нужным.

Этот молодой человек бесспорно заслуживал уважения.

– Смелый поступок, – похвалил Северин.

- Необходимый поступок, - волхв повернулся к поселку за спиной. – Сотнями лет мы жили на острие. Не вымерли настоящим чудом... Или по воле богов. Волхвы постоянно вели записи родственников, чтобы не смешивать кровь... К слову, Северин не хотел бы разбавить ее собственной? Хоть несколько женщин?

Только он забыл об этом!

– Моя жена будет против, – ответил Северин твердо.

– Даже против одной?

– Даже против одной.

– Жаль, – Аскольд вздохнул. — Мы вынуждены прозябать... А мир изменился так сильно, что больше нельзя полагаться на чудо, богов или Властелина леса. Я уважаю свои корни, я помню своих предков. Но мы должны измениться или исчезнем навсегда.

На этом волхв поклонился и пошел к новенькой пристройке — пожалуй, того же хранилища для книг. Чернововк улыбнулся: смелый замысел молодого лидера понравился ему. Северин замысел был не менее дерзким.

Пора встретиться с Властелином леса.

Характерник проверил, что получил именно серебряный шар, зарядил подаренного женой пистоля. Леший — своевольное и жестокое создание, его нрав непредсказуем, как майский ливень. Вместе с другими «князьями», как называл их в дневнике бывший есаула потусторонних по прозвищу Блукач, лешие считались одними из самых могущественных созданий, живших в человеческом мире. Если Властелин леса работает на Гадру, то дела Чернововка плохи, и выстрел серебром может дать шанс на побег.

Шаги пятнают тишину. Стволы по обе стороны тропы — колонны в древнем храме. Под ногами пульсирует сердцебиение древнего, темного, родившегося задолго до рода человеческого леса. Воздух душный, потому что ветер не решается податься в эти молчаливые лабиринты. Клетка переплетенных веток глотает свет. От земли пахнет пряностями, неизвестными здешним людям. Стелются воспоминания: как он ходил здесь журью без золотой скобы, как в тени исконных деревьев чувствовал собственную ничтожность, как фигура учителя подавляла глубинный страх...

Захар убит. Есаул убит. Бозна-сколько убита в битве за Буду. А сколько еще полегло, пока он скончался в потустороннем плену?

Тропа волхвов привела к небольшой лужайке, чье пространство обнимала толстая каменная глыба. Обладатель леса ждал его перед алтарем: живая гора всевозможного зелья, огромные лаписи до земли, длинные острые когти, древний лосячий череп, украшенный пожелтевшими первоцветами. Кремозная фигура окутывала облако запахов: свежая глиця, влажная земля, опавшие листья, сладковатая гниль... Глазки черепа полыхали зеленым сиянием и злым предчувствием.

Северин поклонился, сжимая рукоятку пистоля.

- Пришел, - проскрипел леший. Он стоял в нескольких шагах, но его властный голос шептал прямо на уши: — Гадра ищет тебя.

– Знаю.

После потери половины большого пальца Северин держал оружие похуже. Но до сих пор был способен на точный выстрел в десяти шагах.

- Мне все равно, - зеленые глазницы вспыхнули. — Она не имеет власти в этом мире. Я здесь обладатель!

Одной заботой меньше. Характерник почувствовал, как невидимый взгляд прощупывает его от макушки до ног.

— Быстро состарился. Люди как бабочки. Рождаются, гаснут. Был щенком, вернулся волком, — чудовище указало на него длинным когтем. - Угасаешь. Тело отравлено Потусторонним... А я пашу жизнью! Лес моя плоть, моя сила.

– Ты звал меня, – сказал Северин.

– Ты услышал, – леший отошел от алтаря, закрытого его плетеным туловищем. – Хочу вернуть.

На камне распластался упитанный белый волк. Его сторона поднималась и спадала в ритме глубокого сна. Северин почувствовал, как к лицу хлынула кровь: за все прошедшие с тех