Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

– Мы проиграли войну?

Катя налила мужу рюмку и сунула в костлявую ладонь.

– Не проиграли. Пока.

Линия фронта пролегла по Днепру. С тех пор Орда не спешила и воспользовалась морозным затишьем для закрепления достижений: развернули штабы, подтянули и перетасовали войска, наладили пути снабжения, подавили бунты в тылу, обеспечили порядок и приняли первые клятвы на верность — в общем, преобразование. Османская Империя тем временем погрязла на восточном юге Польского королевства, потому что тыловые рейды и неумолчные восстания в Ханстве и Княжестве забрали все необходимые для наступления силы. Альянс захватил вожделенные Гиюмаа и Сааремаа, с которых когда-то началась Островная война, оккупировал северные прибрежные земли, но дальше не продвинулся.

Сейчас вся Восточная Европа пылает войной, а остальной мир делает ставки на победителей. Фаворитом считается Изумрудная Орда, ведь ее молниеносное нападение захватило земель больше, чем Империя и Альянс вместе.

— Ныне Бессмертный Темуджин созерцает Киев с левого берега, — подвела черту Катя.

Северин ударил по столу, покачал головой и отдал ей пустую рюмку.

– На том наша ватага и разошлась. С началом войны Малыш сообщил, что защита государства для него больше всего. Варган сказал, что ему нельзя сталкиваться на войну, и вместе с Павлом направился в степи к Черному морю. Эней просто решил пьянствовать. Жалкое решение? Да. Удивлена ли я? Нет.

Младший брат не упускал ни одного случая, чтобы погубить себе жизнь.

— Я словно из одного кошмара переносился в другой, — Северин потер культю пальца. - Война... Орда...

Ей было несказанно жалко мужчину, но Катя знала – он не хочет сострадания. Северин должен был принять и пережить все самостоятельно, ибо таков был его нрав.

— Посреди этого ада, между борзыми и ордынцами, ты сама воспитывала нашу дочь...

Она почувствовала, как слезы подступают к горлу.

— Какую, кстати, надо вкладывать ко сну, — Катя стремительно, чтобы он не заметил ее глаз, поднялась.

– Тебе помочь?

Последнее, чего она сейчас хотела, чтобы Северин увидел ее слезы.

— Работай ложкой, а то забыл про еду. Или живот прихватило?

— Удивительно — нет...

Оля, удивительно послушная в присутствии гостя, заснула быстро. Через несколько минут скрипнула скамья, прошелестели шаги — Северин пришел поцеловать дочь в лоб. Он всегда поступал так до исчезновения. Оля, не просыпаясь, улыбнулась: он щекотал ее усами.

- Спокойной ночи, маленькая.

Супруги вернулись за стол.

– Разве ты не говорила, что они похожи на кошачьи? — Северин коснулся усов, будто только заметил. — Почему не сбрила?

— Группой с бородой выглядят ничего, — Катя чуть не рассмеялась. — А еще меняют внешность... Это полезно, потому что наши описания хранятся у борзых.

Северин постучал по карманам - она вспомнила этот жест, так он искал трубку - и поморщился, потому что трубка потерялась больше года назад где-то в Потойбичче.

— Хорти охотятся, несмотря на войну?

— Многих забрали в ряды войска Сечевого. Оставили кучку, которая должна добить остатки Ордена. Там осели самые ярые фанатики. Мне до сих пор приходится бегать, как лисы, от норы к норе.

– В голове не укладывается, – покачал головой Северин. — Я покинул мир, где борзые Святого Юрия были нашей главной угрозой, а вернулся к миру, где их почти нет... Но половина родины лежит под чужим флагом. Не могу поверить. Не могу смириться.

С этим невозможно смириться, подумала Катя.

- Мир - дерьмо, - подытожила она вслух. – Но не без добрых людей. Эта усадьба вдали от человеческих глаз досталась недобиткам Серого Ордена от Буханевича.

— Того Буханевича?

Она вспомнила расстроенное лицо бывшего трактирщика: тот до сих пор не мог простить себе «Летопись».

— Смешно, как все обернулось, да? Он приезжает сюда раз в несколько месяцев – обновить запасы продовольствия, одежды, денег, – Катя указала за окно. — Городик еще обещает небольшой... Усматривает в этом свое искупление.

— Жаль его.

– А мне жаль нас, – Катя взглянула на пустые миски у Северина. – Ты наелся?

– Сейчас лопну.

— Вот и хорошо, потому что я тоже проголодалась. Расскажи мне в подробностях о том марево.

Бесстрастно пыталась слушать, как мужчина говорил об уютной граде и завтраке во дворе, взрослой Оле и собранных афинах, благоухающих пихтах и дальних горных долинах... О том, как ужасно все кончалось и начиналось снова.

– Я до сих пор боюсь, что этот дом, ты, Оля – все это только новый Гадрин подвох, – признался Северин, потирая искалеченного пальца. — Только поверю, что все это на самом деле, когда придет тьма, и голос...

Она не дала договорить. Подсунулась, запечатала рот поцелуем, пока не почувствовала, как его напряжение исчезло.

— Все это на самом деле. Ты, я, Оля. Мы здесь. Итого, — сказала Катя и крепко сжала его руку. — Теперь нужно подумать, как поступать дальше.

Она должна была ехать через две недели. До появления Северина тот срок был медленной очередью одноцветных дней... А теперь время стекало непослушной водой. Впервые за многие месяцы Катя чувствовала себя спокойной. Северин спал по шестнадцать часов в сутки, ел за троих и любил ее, как только выпадал случай. Поспешил наладить потерянное время с дочкой: постоянно гулял и играл с Олей, пытался учить ее словам, рассказывал обо всем на свете, а она с любопытством слушала его. Каждый вечер путешествовал по окрестностям на Шаркане, который чуть не взбесился от счастья при появлении старого хозяина. Расспрашивал о прошлом году, особенно об Орде и Темуджине, читал накопленные в углу старые газеты, рассматривал плакат «DO BOYU ZA UKRAЇNU», который привез кто-то из временных жителей тайник, подолгу размышлял, вглядываясь в себя. Жаловался на отсутствие курива, а потом забыл о нем.

Его внешность изменялась. Силы возвращались, и вместе с ними возвращался тот самый мужчина, которого она полюбила. В его голове что-то вызревало, но Катя не расспрашивала: просто позволяла себе наслаждаться супружеской жизнью, которой никогда не было, и сама кое-что задумывала, но держала это при себе.

Через несколько вечеров до отъезда Северин поделился с ней замыслом.

– Что скажешь? — спросил он с тревогой во взгляде.

Катя искала честный ответ.

- Это дерзко. Это безумно. Это не сработает, – ответила, и не успел Северин расстроиться, как продолжила: – Да, я за!

Может рассказать ему о своем замысле? Все равно он не согласится.

– Тогда