Грань Миров. Меч Равновесия - Павел Владимиров

нам надо сейчас оставить город и уходить. Уходить будем все вместе – ни одного человека мы не оставим здесь на растерзание. Мы уходим в Горное Королевство к Королю Норри. Там мы объединим силы с его войском и другими оставшимися в живых воинами, и все вместе дадим бой врагу. Выходим завтра на рассвете. Путь будет трудным, идти надо будет как можно быстрее, поэтому берем с собой только оружие, оставшееся серебро и самое необходимое.

Вечером от Эннио пришло второе сообщение, что по итогам дня флот транспортов уже огибает Островное Княжество и через полутора суток будет в Альбиосе. Триеры Эннио утопили 4 транспорта и два защищавших их пиратских корабля Хьюго. Пытаться дальше догонять на веслах парусники и уходить далеко от Оро у его кораблей не было возможности, и он приказал им возвращаться домой.

Бьянка тоже послала ответное сообщение брату, рассказав об их уходе с жителями и защитниками Камриса в Королевство Гор и Снегов, и договорилась, что пошлет ему второго голубя, когда они доберутся до места и будут в безопасности. Ей было радостно на сердце, что Эннио жив и надежно защитил оставшихся в живых жителей их Княжества. Она верила, что когда-нибудь они очистят свою родину от этого Зла и смогут снова наладить нормальную жизнь.

Ещё один голубь был отправлен вечером Сакурой к Королю Норри. Он предупреждал об их скором прибытии и сообщал, что через три дня они с конвоем беженцев пройдут через крепость Амберд на перевале Хиос.

Утром с рассветом огромная вереница обозов с сопровождающей их конницей начала свой путь из Камриса в страну гор. Не менее 60 тысяч мирных жителей со своими семьями сопровождали около 5000 воинов дружины Камриса, впереди в авангарде ехали Сакура с Бьянкой и их отряд из 280 воинов города Милл.

.....

Басир уже вторую неделю гнал вперед, меняя лошадей и верблюдов, с маленьким Мансуром на руках. Его состояние день ото дня ухудшалось, он потерял много крови, и рана никак не хотела заживать при постоянной скачке, началось заражение. Но останавливаться он не мог, опасность была слишком близко, и Басира вел вперед долг перед дочерью и Амиром. Он знал, что должен любой ценой довезти Мансура к Ахмеду живым и невредимым.

Мальчик, которому едва исполнился год, как будто понимал, в какой они оказались ситуации, и как тяжело приходится его деду. Он совсем не плакал и стойко переносил все тяжести пути.

“Мой внук будет великим воином, – думал Басир, укрывая себя и внука на привалах. – Он продолжит наш род и отомстит за всех нас!”

К концу десятого дня пути они въехали в степи, где начинались земли кочевников, к которым ушёл Ахмед после изгнания его Амиром из Гельдстана. Найдя место для ночлега, Басир снял с запасной лошади и собрал небольшую войлочную юрту, расположив там Мансура, выложил дерном очаг и разжег огонь, подбрасывая в него сухую траву и кизяк, собранный вокруг.

В эту ночь на него нахлынули воспоминания о прожитой жизни и своей юности. О бесчисленных таких же вечерах и ночах, проведенных им в походах в степи и пустыне. О рождении его дочери Адель и своей возлюбленной – её матери, которую так быстро забрала внезапная болезнь. Басир, глядя на огонь и своего внука, желал ему счастливой жизни и победы над Злом, которое пришло на их землю.

Напоив внука козьим молоком и накормив размоченной в нем же лепешкой, он обнял его, и они заснули после очень трудного для них обоих дня.

Утром на горизонте показался стан кочевников, передвигающийся по степи с бесчисленным стадом овец, табунами лошадей и нагруженными на верблюдов юртами. С трудом встав и собрав вещи, Басир почувствовал, что сесть в седло у него уже нет сил. Посадив Мансура верхом на своего коня, он повел его в поводу навстречу кочующему племени.

Ещё через час, когда они подошли ближе, с красивого скакуна спешился и приблизился человек в дорогих одеждах с кривой саблей и кинжалом на поясе в драгоценных ножнах. Басир, глядя на подходящего, понял, что он выполнил обещанное и его путь закончен – к ним приближался Ахмед.

Подойдя ближе, Ахмед, поклонившись Басиру спросил:

– Что привело тебя в такие дальние земли, Басир? Почему ты один здесь с маленьким мальчиком?

– Ахмед, приветствую тебя, – ответил ему Басир, с трудом выговаривая слова. – Этот мальчик – сын Амира и мой внук Мансур. Амир просил передать, что он просит тебя помочь его сыну.

Степь и небо закружились перед глазами старого воина, и Басир пошатнулся, потеряв равновесие.

– Амир и моя дочь мертвы, беда пришла в наши земли. Помоги Мансуру выжить и отомстить, – смог только тихо прошептать Басир склонившемуся к нему Ахмеду.

После этих слов силы окончательно покинули его, и он повис на руках подбежавшей охраны.

Маленький Мансур смотрел, сидя на коне, что происходит с его дедом и, протянув к нему руки, заплакал.

Ахмед, повернувшись к Мансуру, встал на одно колено и громко произнес для него и всех окружающих его людей:

– Император Мансур, я и весь мой народ клянёмся тебе в верности!

Все сопровождавшие Ахмеда кочевники, встав на колени, склонили головы.

…

Похоронив Басира в степи, Ахмед с Мансуром продолжили свой путь к месту стойбища его племени и его новому дому.

.....

Потеряв несколько кнорров в результате нападения со стороны флота юного Эннио, Саймон чуть более суток спустя, на рассвете, привёл все остальные свои корабли в гавань Альбиоса.

“Этот маленький, недодавленный гаденыш ещё за это заплатит, – думал он про Эннио, – но сейчас самое главное раздавить наконец-то этот ненавистный Камрис”. Сколько времени они надсмехались над ним, но теперь всему этому придёт конец!

Не оборачиваясь в зверя уже около 20 дней, Саймон чувствовал, что к нему всё больше возвращается его человеческое мышление, но внутри, при этом, всё сильнее нарастала необъяснимая звериная тоска, которая так и манила его поднять голову и протяжно выть, глядя на ночное небо.

В результате переброски через океан он сконцентрировал здесь около 80 тысяч оборотней. Остальные были уничтожены людьми Амира в ту кровавую ночь в Кадирстане, и ещё около полутора тысяч утоплены Эннио в четырех потерянных в море кноррах. Закончив продолжавшуюся целый день разгрузку ящиков, Саймон отпустил из гавани моряков на кораблях Хирама. Они ещё должны были послужить ему потом, для добивания Островного Княжества и нападения на Холмгард, и поэтому сейчас ещё не пришло время их убивать.

Выходя из гавани, команды кораблей