«Бис»-исход - Александр Владимирович Плетнёв

Следующим приняли приковылявший на честном слове бомбардировщик, принадлежащий 830-й эскадрилье, базирующейся на «Формидэбле». Управлявший «Барракудой» пилот в своём неустойчивом заходе, уже не разбирая, не выбирая – лишь бы сесть, ухватившись за первый подвернувшийся плавучий аэродром.

Экипаж пришлось на руках вынимать из изрешечённого и избитого самолёта.

Затем наступила томительная – а всего-то минут на десять – пауза и, наконец, в небе обозначились несколькими точками возвращающиеся эскадрильи. Нет, это были всё ещё вышедшие из самого начала боя одиночки – по причине полученных повреждений, истратившие боекомплект, сумевшие сбиться в пути в поддерживающую друг друга стаю. Они не пытались выдерживать чёткий строй – им лишь бы дотянуть до раскачивающихся площадок, плюхаясь на палубы, садясь штатно, дав «козла», кто как…

С кораблей выглядывали сбившихся с курса радарами, корректируя курс по радио или отправляя «Сифайры» воздушного патруля – встречать, чтобы те вывели их на правильные директрисы глиссад.

Авианосцы в ходе посадочных операций неизбежно сломали своё построение, расходясь каждый своим манёвром – для приёма даже одиночного самолёта им всякий раз приходилось сходить с намеченного курса, доворачивая на четыре румба к северу, дабы не просто создать над палубой необходимую скорость ветра, wind on deck, важней было нивелировать опасные боковые порывы. При этом эсминцы эскорта буквально с ног сбивались, чтобы хотя бы номинально изобразить противолодочную опеку.

Матросы спешили оттащить принятые машины к носовому лифту, опуская в ангар, освобождая палубу для следующих в очерёдности.

Для всех причастных картина рисовалась всё ещё в более-менее приглядном свете, ещё не утратив оптимизма – ничего такого, чтоб из ряда вон в неизбежных издержках войны. Какие-то понесённые потери, возвращающиеся разрозненно самолёты, несущие на своих фюзеляжах и плоскостях следы недавнего боя, садящиеся как попало, случалось, с ранеными в экипажах или убитыми – все, что обычно сопутствует последствиям подобной операции. «Индефатигейбл» и «Формидэбл» и до этого не скучали без дела, принимая участие в боевых действиях, восполняя составы эскадрилий, комплектуясь новыми машинами и пилотами взамен погибших. Из последнего – участие в норвежских операциях, из которых самыми примечательными были налёты на скрывавшийся в Каа-фиорде «Тирпиц». Немцы огрызались.

Но сегодня сразу бросилось в глаза: «Мало… чертовски мало вернувшихся».

За оставшиеся неполные полчаса сели практически все, все, кто уцелел в бойне: «Сифайры», «Корсары», всего пара «Файрфлаев». Ещё одна «Барракуда», не ухватившая аэрофинишёры отскоком гака при ударе о палубу, пойманная уже на улавливающие сети-баррикады. И ни одного «Эвенджера».

Постепенно эфир затихал. Сигнальщики в профессиональном споре с постами РЛС тщились обнаружить ещё кого-то в воздухе. Прямо на глазах у всей эскадры, в полутора тысячах ярдах по ходу движения, один из самолётов, не дотянув, упал. Туда немедленно бросился эсминец, пилота по всем ожиданиям должны были спасти, и многих теперь мучил вопрос «как с остальными?» Вернувшиеся экипажи доносили, что немалое количество людей сейчас там, выпрыгнув с парашютом, приводнившись, болтается на волнах в аварийных плотиках. Даже флотский состав авианосцев, всегда относящийся к лётному персоналу на своих кораблях, как к бедным родственникам[91], сейчас, видя, каково пришлось «крылатым» – счёт потерь шёл на десятки, – сочувственно угощали тех сигаретками, оказывая непритязательную моральную поддержку.

Последним вернулся «Корсар», не увиденный ни сигнальщиками, ни даже операторами радаров. Скорее всего из-за того, что финальные мили истребитель тащился издыхающим двигателем, едва удерживая высоту.

Он прошёл низко и рёвно мимо своей палубы приписки, волоча за собой предательский дымок, шатаясь, словно пьяный… с кораблей видели изъеденную дырами хвостовую часть истребителя с наполовину обгрызенным пером стабилизатора[92]. Промахнувшись на второй круг, борясь с норовистой машиной, пилот, видимо, решил не испытывать судьбу, на вираже поляна «Индефатигейбла» ему показалась, может быть, более удобной[93].

Избежать катастрофы не удалось, закрутившийся волчком уже на подломившихся шасси, самолёт буквально вышвырнуло за борт. Как ни странно, лётчик спасся.

– Мы давали ему запрет. Ему надо было увеличить мощность на второй круг или выравнивать левее на борт по оси, – лейтенант Рум[94], офицер управления посадкой на палубу, не оправдывался за действия своей команды, просто констатировал.

– Не было у него уже мощности ни выровнять, ни на повторный заход.

Разговор происходил уже потом, спустя время, когда будет окончательно ясно, что больше никто не вернётся. У «Сифайров» патруля произошла пересменка, в паузе которой инженер-электрик авианосца Лес Бэнкрофт[95] прошёлся к платформе принимающего посадочного сигнальщика на корме корабля, чтобы починить обрыв в силовых линиях.

– Как бы там ни было, на удивление при посадке разбилось не так уж и много. С учётом, какими посечёнными некоторые из них вернулись.

– Да не больше, чем обычно, – лейтенант Рум, казалось, совсем уж помрачнел, аварийность на британских авианосцах оставалась всё ещё больной темой, вина здесь была в том числе и в выучке персонала (камень в его огород). Перенимался опыт янки, как и принимались на вооружение более крепкие американские машины. Но сегодня, кроме этого искалеченного в бою «Корсара», буквально на пустом месте было потеряно ещё два истребителя. Снова сказалась неизлечимая проблема переделанного из сухопутной версии «Сифайра» – к скверному обзору из его кабины из-за длинного носа лётчики приловчились, однако узкая колейная база передних шасси применительно к нестабильной качающейся палубе авианосца и в этот раз привела к двум авариям под списание.

– А ударные эскадрильи выкосили, считай… да какой там «считай» – выкосили полностью, – ушёл с темы Бэнкрофт, – ни один «Тарпон»[96] не вернулся. Как я понял, с остатками «Барракуд» тоже негусто.

– Да. И это, видимо, всё. Больше нам крыть русских нечем. Смысла в дальнейшей погоне лично я не вижу, можно разворачиваться и возвращаться в метрополию. За пополнением. Вот только пару эсминцев в тот район я бы послал, – лейтенант повернул голову, глядя вдоль всей полётки в сторону носа, на северо-восточные румбы, куда всё ещё продолжали двигаться корабли. – Хотя… пока они туда добегут, скольких к тому времени обнаружат выживших, учитывая температуру воды, время на поиски и прочее?

– В любом случае не нам решать, полагаю, контр-адмирал это тоже понимает.

– Да уж, непростые решения…

Лейтенант не договорил. Оба, не сговариваясь, перевели взоры на правый траверз, где вновь растянулся профилем поравнявшийся флагманский «Формидэбл» с командующим соединением на борту и всем его походным штабом.

* * *

Контр-адмирал Филип Вайен всё для себя уже решил: повторной атаки, во всяком случае, сегодня, и уж тем более с теми имеемыми в наличии силами, не