Хроники Великих Магов. Абрамелин - Алексей Евгеньевич Аберемко

выбрал своё будущее, раз беспокоишься о моём. Как я уже сказал, дальнейшее своё существование я буду влачить в городе Трент. Там живёт мой сын и ещё куча любимых родственников. Да и Епископ Трентский, хотя и потерял часть власти в борьбе с коммунами144, теперь выбирается Габсбургами, а эта семья мне немного задолжала. Этот дом я продаю, чтобы купить новое жилище. Так как ты, я уже понял, принимаешь предложение начать новую жизнь, а, вернее, продолжить старую, я наследства оставлять тебе не буду. Всё-таки мы совсем не родственники, а я и родственникам ничего не собираюсь оставлять,

Тут маг сделал многозначительную паузу, но мальчик терпеливо молчал. Тогда Авраам продолжил:

– У меня в банке Цюриха есть некоторые накопления. Около пяти тысяч рейнских гульденов, – не обращая внимание на выпученные от такой суммы глаза ученика, учитель продолжил, – из них полторы тысячи я заберу на скромные подарки родственникам, остальные дарю тебе, мой мальчик. Не благодари и не возражай! Дарить подарки всегда приятнее, чем принимать. Все распоряжения я уже отдал, осталось только предъявить тебя управляющему банком как владельца. Мы заедем в Цюрих. Там ты можешь пожить несколько месяцев, а я пока съезжу в Трент, повидаюсь с родственниками, домик себе присмотрю. Потом вернусь, и мы поедем в Гасконь, принимать наследство.

– Учитель, позвольте мне Вас сопровождать в Трент. Мне хочется познакомиться с Вашей семьёй. А в Цюрихе мне одному скучно будет.

Маг задумался, потом решительно произнёс:

– Быть посему! Только, мальчик мой, позволь называть тебя при моих родственниках Ламехом. Они ортодоксальные евреи, и отнесутся с недоверием к чужаку.

– Конечно, учитель! Тем более, к этому имени я привык больше, чем к имени Леопольд.

– Ну вот и хорошо. Соберёмся и двинемся, пока весенняя распутица не началась.

* * *

Двумя неделями ранее в здание банка в городе Цюрих вошёл клиент, которого здесь знали по имени Абелард фон Вормс. Одет он был в дорогой, подбитый мехом чёрно-бурой лисицы плащ. Услугами банка мужчина пользовался не так давно, но здесь на него чуть ли не молились (управляющий, господин Бойтель, уж точно молился), ведь его вклад составлял более половины активов банка. Раньше на цюрихские банки никто и внимания не обращал, но теперь, благодаря именно этому клиенту, можно было посоперничать и с самой Флоренцией.

Именно из самого крупного из флорентийских банков, принадлежащего самому Джулиано Медичи, брату правителя Флоренции Лоренцо, перевёз своё золото Абелард фон Вормс, которого мы привыкли называть Авраам Иаков бен Моисей ха Леви Моэллин. Аврааму даже не пришлось сильно эксплуатировать свой дар предвидения, чтобы понять, что семья Медичи, бывшая на ножах с папой Сикстом IV и являвшаяся прямым конкурентом папскому карманному банкиру Пацци, скоро поимеет большие неприятности145. Конечно, могущественные братья по своей воле не отдали, а тем более, не выпустили за пределы Флоренции кучу денег на четырёх возах, запряжённых бретонскими тяжеловозами. Но, извините за каламбур, Священная Магия творит чудеса. Ещё немного помогли личные связи Авраама и отряд в тысячу тяжеловооружённых рыцарей, нанятый за баснословную для них сумму, а потому, верных. Как бы то ни было, а флорентийское золото теперь располагалось в Цюрихе, городе Швейцарского союза.

Весть о визите дорогого во всех отношениях гостя быстро разнеслась по финансовому учреждению. Навстречу, распахнув свои широкие объятья непомерно длинных рук, шёл сам господин Отто Бойтель. На самом деле, руки были не такие уж и длинные. Просто тело было коротким из-за примостившегося на спине горба. Горб располагался не ровно посередине спины, а немного сбоку, отчего одна рука была короче другой, поэтому господин Бойтель походил на нарисованного неумелой детской ручкой орангутанга. О существовании такой диковинной зверюги Отто и не подозревал, но насколько привлекательно выглядит в глазах окружающих, понял с детства. Ребёнку, родившемуся с таким уродством и в богатой семье, не позавидуешь. В лучшем случае тебя просто будут прятать от гостей в дальней комнате. А уж если между твоими именем и фамилией отсутствует слово «фон», хлебнёшь горя полной ложкой.

Всевышний даёт шанс каждой твари выжить. Если, конечно, сама тварь этого хочет. Бывает, что Бог наказал убогого за пьянство, лень или другие смертные грехи. Иногда Он посылает испытание младенцам, ещё не успевшим согрешить, но уже получивших уродство. Можно начать себя жалеть, сетовать на несправедливость провидения, обвинять в своих невзгодах всех и вся. Вскоре твои жалобы всем наскучат настолько, что отвернутся самые сочувствующие, этим только укрепив твою уверенность в жестокости мира. И тогда никакие догмы не остановят тебя в желании с этим миром расстаться. А можно принять своё несовершенство за отправную точку и начать с неё развиваться, найдя в себе ту искру божию, тот шанс выжить.

Для Отто Бойтеля таким шансом были цифры. Мать уродца невзлюбила сразу после того, как перестала кормить грудью, в полтора года. Именно тогда стал явственно проявляться горб. Она даже предлагала отцу мальчика, мелкому лавочнику Христиану Бойтелю взять грех на душу и умертвить чадо. Мол, сын уже четвёртый, а кормить убогого, так на здоровых еды не хватит. Биргит, мать Отто, считала, что это должен сделать именно Христиан, так как была уверена, что всё, что ей не нравится, это мужское дело, так как муж её стена и опора. Так, постепенно в мужские обязанности вошли уборка и готовка еды. В вопросе же о судьбе младшего сына Христиан был непреклонен. Ребёнка он перенёс жить в единственное место в доме, остававшееся личным пространством – свою контору. Когда Отто подрос, начал помогать отцу вести дела в лавке. И такую выказал проворность в этом деле, что дела пошли в гору. Цифры стали жизнью маленького горбуна. Все события у него в мозгу складывались в математические закономерности. Родись он в другой семье и без уродства, быть бы ему великим учёным. Христиан, насколько мог, поддерживал талант сына, сочинял задачки, доверял самые сложные расчеты. Но родители не вечны. Умирая, отец попросил своего друга, служащего меняльной конторы, пристроить мальчика на работу. Тогдашний управляющий не отнёсся критично к уродству соискателя должности, позадавал мальчику задачки, а потом посадил в отдельное помещение проверять записи клерков, работающих с клиентами. Уже через месяц были обнаружены недостачи почти в двенадцать гульденов и наказаны трое сотрудников. Дела конторы шли в гору. Немалую лепту в это внёс и Отто Бойтель. И вот теперь, он управляет крупным банком, а с вложениями Авраама, крупнейшим не только в Швейцарском союзе , но и на западе Великой Римской Империи.

Управляющий провёл