Бес лести предан - Элиот Лилит

купол были упрятаны императорские регалии: корона, скипетр и держава. Алексей не хотел даже прикидывать, сколько стоит все это царство золота и самоцветов. От мерцающего сияния баснословного богатства у него пошла кругом голова и отчаянно захотелось назад, в Гатчину, к простым строгим стенам и чинным интерьерам.

Императрица Екатерина сидела в кресле, одетая в светлое атласное платье. Увешанные перстнями руки покоились на подлокотниках кресла, будто она восседала на троне. Алексей впервые видел ее вблизи, так, что мог разглядеть каждый волосок в аккуратно убранной прическе, каждую морщинку на оплывающем под тяжестью лет лице. Когда-то императрица была красива, теперь прятала следы старости за толстым слоем белил и румян. Полные губы были поджаты в строгую черту. От взгляда холодных голубых глаз у Алексея побежали мурашки. Императрица смотрела на своего единственного сына с такой неприязнью, будто к ней привели посла враждебной державы.

– Объясняйся, – обронила она тяжело.

Вперед шагнул Александр.

– Ваше величество, я…

Императрица вскинула руку, одним движением оборвав заготовленную речь. Александр тотчас отступил.

– Ну? – снова обратилась императрица к сыну. – Не ври, что не знал об этой истории.

– И не думал, – голос цесаревича был сухим и резким.

Алексей отвел глаза. Нестерпимо было стоять и слушать, как с его высочеством говорят так, будто пажа отчитывают. Но что еще оставалось?

– И что же, ты решил, что имеешь право отменять мои приказания?

– Ваше величество, – снова вскинулся Александр, – я сам просил…

На этот раз сразу две пары глаз удостоили его тяжелым взглядом. Цесаревич отчеканил:

– Генерал Мелиссино уже несколько месяцев не мог найти в городе раскрытый разлом. Его нужно было отыскать, иначе число пострадавших бы только множилось. Я уверен, генерал докладывал вашему величеству о жертвах среди горожан.

Императрица поджала губы, не говоря ни «да», ни «нет». Алексей прослужил в рядах столичных бесогонов достаточно, чтобы знать, сколь многое в бесовских вопросах она пускает на самотек. Да что там многое – считай, что все. Оборона столицы от гостей с Изнанки целиком лежала на генерале Мелиссино и его подчиненных.

– Для того, чтобы таких проблем не возникало, я и выделяю средства этим ночным отрядам. Если они не в состоянии справиться сами, куда же идут деньги?

Взгляд цесаревича потемнел так, что Алексей всерьез забеспокоился, не рявкнет ли он что-то безумное, вроде «в карман твоим фаворитам». Но цесаревич сдержался.

– Есть вещи, которые под силу только членам императорской фамилии, – процедил он. – Ваше величество бы знали это, если быть чуть больше интересовались «такими проблемами».

Глаза императрицы сверкнули.

– Вы поглядите, он опять учит меня, как управлять моим государством!

В висках скапливалась тяжелая ярость. «Моим государством»! Да как у нее хватает наглости…

– Куда уж мне вас учить, – голос цесаревича сочился застарелым ядом. – Я лишь хотел указать, что присутствие кого-то из нас было абсолютно необходимо. И поскольку Александр в самом деле просил поручить это ему, я решил, что это будет лучше, чем…

– Чем написать мне и испросить разрешения приехать сюда? – насмешливо перебила императрица. – Что за глупые отговорки? Ты просто смешон.

«Убей ее, – прошипела тьма внутри. – Что же проще? Что же правильнее? Убей ее».

Алексей принялся перемножать в уме трехзначные числа.

– Каждый раз, когда я пишу вам свои рекомендации о войне с бесами, вы игнорируете мои письма, – возразил цесаревич с потемневшим от гнева лицом.

– Потому что твоя «война» – такой же дутый фарс, как твоя маленькая армия. Генерал Мелиссино превосходно справлялся все эти годы и без твоей помощи.

Алексей стиснул зубы. Заговорит – сделает только хуже, но как бы ему хотелось вдолбить в эту надменную голову хоть малую часть того, что он знал о бесах и Изнанке. Выжженные черные тела, огненные трещины разломов, кровожадные темные колоссы… Все пронеслось перед глазами пестрым хороводом, ярче и ярче разжигая палящий грудь яростный огонь. О, как же он сейчас ненавидел эту проклятую старуху…

– Ну довольно твоих оправданий, – оборвала сына императрица, когда тот снова открыл рот. – Александр, ты расскажи, что сегодня произошло.

Александр, уже долго не отрывавший взгляд от ковра, вскинул голову.

– Я подумал, что ждать больше нельзя, и попросил позволить мне самому найти разлом. Никто другой бы не смог. Я его нашел. И закрыл. Вот и все.

– Ах вот оно что, – голова императрицы склонилась набок. – И почему же ты пошел просить разрешения у своего отца, а не у меня?

Александр замялся.

– Я… Я подумал, что отец скорее мне разрешит.

Императрица фыркнула.

– Каков хитрец! – снова нахмурилась. – У твоего отца нет права что-то тебе разрешать. Особенно – вопреки моей воле.

– Я знаю, ваше величество, – вид у Александра сделался жутко виноватый. – Но мне очень уж хотелось. Я знаю, что поступил глупо. Такого больше не будет, я вам обещаю. Если только вы простите мне…

– Ох, ну началось, – императрица снова вскинула руку, но морщинистые пальцы изгибались уже не так хищно. – Не заговаривайте мне зубы, господин Александр, я эти ваши приемчики наизусть знаю. Тем более, что виню я не тебя, а твоего сумасбродного отца. Впрочем, ты тоже хорош. Разве генерал Мелиссино не сказал, что вам с Константином слишком опасно даже приближаться к тому месту? Ты однажды унаследуешь престол, разве можно так собой рисковать? Или ты и на войне собираешься бросаться впереди армии?

От Алексея не укрылось, как дернулись губы цесаревича при словах «однажды унаследуешь престол», но для человека такого взрывного темперамента он сегодня проявлял чудеса выдержки.

– Мне ничего не угрожало, – Александр солгал так легко и гладко, что даже Алексей, своими глазами видевший, как его чуть не погубил вырвавшийся из-под контроля царский огонь, на миг поверил. – К тому же я был не один. Отец послал со мной своего лучшего офицера.

«Лучшего офицера». После сегодняшнего Алексей сомневался, что он вообще еще офицер.

Императрица вгляделась в его лицо. По коже снова прошел мороз.

– Ты, кажется, состоял раньше при генерале Мелиссино?

Сдерживая душащий гнев, Алексей отвесил еще один почтительный поклон, как при входе.

– Да, ваше величество. Я был его старшим адъютантом.

Императрица хмыкнула.

– Я верно понимаю, что защищать своего сына ты отправил одного-единственного офицера?

– Я отправил с ним своего лучшего бесогона, – холодно поправил цесаревич. – К тому же бесы действительно не представляют для моих детей никакой угрозы.

Он ничего не упомянул про опасность царского огня, продолжив начатую Александром линию. Алексей знал, как цесаревич ненавидит все эти ухищрения и придворные пируэты. Если бы только он мог что-то сделать… Тьма вскипела с новой силой.

«Убей ее! – захватило разум жаркое шипение. – Сделай своего