Бес лести предан - Элиот Лилит

убийства и кровопролитие. Я не хочу переворота. Я хочу справедливости. Но если в погоне за ней переступлю труп собственной матери, чем я лучше нее?

«И это его называют жестоким безумцем?»

Разбивая давящую тишину, цесаревич вдруг усмехнулся.

– Хорошо же ты меня отвлек. Я почти забыл, что вы с Александром натворили.

Алексей и сам почти забыл. Когда всерьез обдумываешь, не следует ли тебе убить императрицу, и не такое забудешь.

– Я не пытался вас отвлечь, ваше высочество. За свои ошибки я всегда отвечаю, вы это знаете.

– Знаю. Хоть ты и редко их совершаешь. Зато когда совершаешь… Впрочем, после того, что ты мне тут напредлагал, пустить моего сына на Изнанку, верно, и не казалось тебе таким уж безрассудством.

– Я не знал, как Изнанка действует на светлых. Я не оправдываюсь, но если бы я понимал всю опасность…

– Ну тихо. Задним числом все умны. Я велел тебе не дать Александру натворить глупостей, и вы натворили их вдвоем. Это мне урок, чтобы меньше рассчитывал на здравомыслие окружающих.

Алексей уставился на свои заляпанные грязью сапоги. Сцепил за спиной пальцы так, что костяшки заломило. Услышал, как цесаревич встает из-за стола.

– Герман говорит, я слишком много на тебя взваливаю. Скажи, так это?

Уж не предлагают ли ему путь к отступлению? Списать все на усталость и замутненный разум от непрерывного сжигания тьмы? Это даже не будет ложью…

– Нет, ваше высочество, – ответил Алексей упрямо. – Вы никогда не возлагали на меня чего-то, что было бы мне не по силам.

Шаги гулкие, как удары колокола.

– Вот поэтому императору нельзя иметь любимцев, – произнес цесаревич. – Как тебя бранить, когда ты такой честный?

Алексей не ответил – он дышал-то едва. Теперь он видел и носки сапог цесаревича в нескольких шагах от его. Мягкий голос произнес:

– Езжай домой, Алексей Андреевич.

Сердце упало. Не виселица, не ссылка, даже не палки. А все-таки – черная бездна.

– Вы меня отсылаете? – вывел он онемевшими губами.

– Отсылаю? Да бог с тобой, я даю тебе отпуск.

Алексей вскинул голову.

– Но, ваше высочество, я не просил об отпуске!

– И не попросишь, я тебя знаю. А в одном Герман прав, надо хоть иногда давать тебе передышку. Хороших лошадей не загоняют.

– Но кто же возьмет на себя мои обязанности, пока я буду в отъезде?

– Да уж найду кого-нибудь. Думаешь, вся Гатчина только на тебе и держится? – цесаревич фыркнул. – Нет, любезный мой, только половина.

– Но… – Алексей растерялся еще больше. – Я еще не закончил тот список, который вы мне поручили…

– Он мне нужен к восшествию на престол. Показалось тебе сегодня, что ее величество в дурном здравии?

– Нет, ваше высочество.

– Вот и мне нет. Так что время у тебя будет. Ты свободен.

Александр ждал его в проходной.

– Ну что? Собираемся на виселицу, или пронесло?

– Да полно вам шутить… – Алексей еще не до конца пришел в себя. – Никакой виселицы, меня отправили навестить родных, и все.

Александр просиял.

– Ну слава богу! Ты рад, что едешь домой?

– Я иду собираться.

– Это значит «да, очень рад»?

– Да, ваше высочество.

Александр рассмеялся.

– Я же говорил тебе бросить это «высочество». Прибереги для церемоний и Зимнего дворца. Так что, ты рад, но и теперь не улыбнешься?

Алексей едва не застонал. Как у Александра выходит сочетать в себе безбашенного храбреца, придворного лицедея и несносного мальчишку?

Алексей повернулся к нему и растянул губы так, что щеки затрещали.

– Довольны?

– О господи, – Александр спрятал лицо в ладонях. – Тебе… Тебе, пожалуй, еще нужно потренироваться.

– Дома потренируюсь, – обещание, которое Алексей и не думал выполнять, слетело с губ так легко, что он испугался. Что же, сам теперь занимается пустой болтовней?

– Ну смотри же, я проверю, как вернешься! – Александр проводил его до самых дверей. – Доброй дороги. Я тебя буду ждать с нетерпением.

И, поразив Алексея еще больше, шагнул вперед и по-свойски обнял его. Алексей окаменел, не зная, куда девать несуразно длинные неловкие руки. Родичи всегда обнимали его на прощание, но то родичи…

А Александр уже со смехом отступил.

– Я погляжу, тебя во всем тренировать надо, – шальная улыбка скользнула по его губам. – Ну да для того друзья и нужны. До свидания, Алексей Андреевич. Надеюсь, скоро свидимся.

Алексей еще минуту оглушенно таращился ему вслед.

«Для того друзья и нужны».

Друзья. Ну не может он в самом деле… Или может?

«Вы знаете-то друг друга два дня!» – мысленно прикрикнул на себя Алексей. Сердито зашагал навстречу холодному ветру. И все-таки – руки дрожали.

Впервые с тех пор, как ночь заговорила с ним, Алексей не чувствовал себя таким беспробудно одиноким.

Глава 22. Возвращение

Алексей давно не был дома. Родители иногда навещали их с братом в Петербурге, но сам он всегда был слишком занят по службе. И как же странно снова оказаться в родных местах. Мирный пейзаж: горы, голубое озеро, реющие в небе птицы… Все прежнее, а он – другой. В старой спальне теперь тесно, обеденный стол, под который лазал мальчишкой, – ошметок дерева на низеньких ножках, и даже тернистые кусты, под которыми впервые увидел бесов, нынче едва дотягивались ему до бедра. Обнимаясь с матерью, Алексей теперь клал подбородок ей на макушку, а ведь она вовсе не мала ростом. Вырос он. Вырос из дома, как из детской одежды. Вырос из родного имения, как вырастают из старых башмаков.

И заняться нечем, даже от работы по дому мать отталкивала:

– Приехал отдыхать – так отдыхай. Вид у тебя болезненный.

– Да у меня всегда такой вид, – оправдался он, но она слышать ничего не желала.

Отец, совершенно седой, с обвисшими щеками и подбородком, только слушал их перепалки. Да все жаловался: чего же раньше не приезжал?

– Мы тут скоро лицо твое забудем! Совсем не жалеешь старика отца… А помнишь, как мы чуть с голоду не померли в Петербурге? Аль забыл уже все?

– Помню, конечно.

– А непохоже. Опять ведь уедешь и несколько лет носа не покажешь. Отцу умирать скоро, а он только о службе и думает! Кто ты там сейчас по званию?

– Майор от артиллерии.

– Майор! – возмущенно выдохнул отец, но глаза у него горели гордостью. – Майор, а отца родного не вспоминает.

Чтобы не умереть со скуки, Алексей читал прихваченные книги: простые труды по артиллерии из гатчинской библиотеки – Герман слишком ревностно оберегал свою коллекцию, чтобы что-то одалживать. Много гулял. Занимался с Петей, самым младшим братом, которого собирались на будущий год отправить в кадеты. И изнывал от