Ассасин 1: миссия в Сараево - Алим Онербекович Тыналин

ответил Бурный. — По моему указанию Крупский доложил своим кураторам, что кружок получил предупреждение из Кракова и теперь насторожен. Операцию отложили на неопределенный срок.

Полковник встал из-за стола и подошел к окну. Постоял, глядя на дождливую улицу, потом обернулся. Лицо его было непроницаемым, но в глазах читалось напряженное раздумье.

— Поручик Бурный, вы понимаете, что сделали? — Голос его звучал странно, не гневно, не восторженно, а задумчиво. — Вы сорвали операцию охранного отделения. Технически это может расцениваться как…

— Как выполнение задания, господин полковник, — спокойно перебил Бурный. — Вы поручили мне завербовать информатора в польской среде. Я завербовал двух. Вы не ставили задачу помогать охранке в провокациях. Более того, массовые аресты студентов в Варшаве сейчас осложнили бы балканскую миссию. Австрийцы использовали бы это для пропаганды против России.

Редигер вернулся к столу и сел. Долго смотрел на молодого поручика, словно видел его впервые.

— Стратегическое мышление, — наконец произнес он. — Вы подумали на несколько шагов вперед. Правильно. Охранка преследует свои цели, мы — свои. Иногда они совпадают, иногда нет.

Он снова взял папку и начал методично просматривать документы. Бурный терпеливо ждал, не шевелясь.

— Список провокаторов охранного отделения, — пробормотал полковник, изучая один из листов. — Семнадцать имен с адресами и кураторами. Это золото, поручик. Чистое золото для нашей работы.

Он перелистнул еще несколько страниц.

— Методы работы охранки, схемы вербовки, явочные квартиры… — Редигер покачал головой. — За две недели вы добыли информации больше, чем мои агенты за полгода.

Бурный не ответил, продолжая сидеть неподвижно. Внутри него Халим позволил себе легкую усмешку, полковник еще не видел самого главного.

— А это что? — Редигер достал из папки отдельный конверт, запечатанный сургучом.

— Дополнительная информация, господин полковник. О поручике Викторе Суворине из варшавского жандармского управления.

Полковник вскрыл конверт и начал читать. Лицо его постепенно каменело.

— Убийство профессора Жеромского под видом самоубийства… Пытки в подвалах на Шуха… — Он поднял глаза. — Откуда эти сведения?

— От Крупского, господин полковник. Он был свидетелем некоторых событий. Остальное — из документов охранки, которые он передал мне.

Редигер медленно сложил письмо обратно в конверт и положил на стол. Долго молчал, барабаня пальцами по сукну.

— Поручик Бурный, — наконец произнес он, и в голосе его звучала новая нота, не начальника, а равного, — вы только что превратились из кандидата в незаменимого человека.

Он встал и подошел к сейфу, стоявшему в углу кабинета. Открыл его ключом, достал толстый конверт с красной восковой печатью.

— Два других кандидата провалились, — сказал он, возвращаясь к столу. — Капитан Энгельгардт не смог войти в доверие к полякам из-за немецкого происхождения. Поручик Волков выдал себя аристократическими замашками. Его едва не разоблачили как провокатора охранки, хотя он работал для нас.

Редигер положил конверт на стол перед Бурным.

— Вы не просто выполнили задание, Александр Николаевич. Вы превзошли все ожидания. Два информатора вместо одного. Нейтрализация опасной провокации. Ценнейшая разведывательная информация о методах работы охранки. И все это, за две недели, без единого провала.

Он сел и посмотрел прямо в глаза поручику.

— Поручик Бурный, вы готовы к балканской миссии.

Бурный на мгновение застыл. Балканы. То самое задание, о котором Редигер упоминал при первой встрече. Сербия, Австро-Венгрия, пороховая бочка Европы.

— Готов, господин полковник, — твердо ответил он.

Редигер кивнул и вскрыл конверт. Достал несколько листов бумаги, покрытых мелким печатным текстом.

— Депеша из Петербурга, — пояснил он. — От генерала Жилинского, начальника Главного управления Генерального штаба. Балканы на грани взрыва. Сербские националистические организации радикализируются. Австро-Венгрия готовится к силовому решению славянского вопроса.

Он положил бумаги на стол между ними.

— Ваша миссия, поручик, заключается в следующем. Вы отправитесь в Белград под прикрытием корреспондента русской газеты. Установите контакты с лидерами сербских националистических движений, особенно с организацией «Черная рука» и группой «Млада Босна».

Редигер встал и подошел к большой карте Балкан, висевшей на стене. Провел пальцем от Белграда к Сараево.

— Ваша главная задача — предотвратить провокацию. Любую провокацию, которая может дать Австро-Венгрии повод для военных действий против Сербии.

Он обернулся, и в глазах его Бурный увидел стальную решимость.

— Война неизбежна, Александр Николаевич. Столкновение России с германским блоком — вопрос времени. Но эта война не должна начаться преждевременно. Нам нужно еще два, а лучше три года для завершения военных реформ, модернизации армии, укрепления союза с Францией. Если война начнется сейчас, в тысяча девятьсот четырнадцатом году, мы не готовы. Это может стоить империи всего.

Редигер вернулся к столу и сел.

— Сербские горячие головы мечтают об объединении всех южных славян под эгидой Белграда. Боснийские студенты готовы на террор против австрийских властей. Австрийская разведка только и ждет повода, чтобы спровоцировать конфликт. Ваша задача — удерживать ситуацию под контролем. Любыми средствами.

— Любыми? — переспросил Бурный, и в голосе его не было ни удивления, ни колебания. Только уточнение задачи.

— Любыми, — подтвердил Редигер. — Если придется устранить особо опасных фанатиков, устраняйте. Если нужно будет сорвать теракт, срывайте. Если потребуется завербовать ключевых людей, вербуйте. У вас будет полная свобода действий.

Он достал из ящика стола небольшой кожаный кошелек и положил перед Бурным.

— Пять тысяч рублей на первые расходы. В Белграде вас встретит наш резидент, подполковник Артамонов, он работает военным атташе при посольстве. Пароль и отзыв в этом конверте. — Редигер протянул еще один запечатанный конверт. — Артамонов обеспечит вас документами, жильем и связью с Петербургом.

Бурный взял кошелек и конверт, спрятал во внутренний карман мундира.

— Когда отправление, господин полковник?

— Немедленно. — Редигер посмотрел на часы, висевшие на стене. — Сегодня суббота. В понедельник утром вы выезжаете из Варшавы. Поездом до Вены, оттуда дальше до Белграда. Путь займет три дня. К пятнице вы должны быть на месте и начать работу.

Он встал, давая понять, что аудиенция окончена.

— Дополнительные инструкции получите от Артамонова. Он в курсе ситуации и имеет прямую связь с Генеральным штабом. Но помните, Александр Николаевич, вы офицер военной разведки. Ваша задача не допустить преждевременной войны, но и не потерять влияние России на Балканах. Это тонкая грань. Очень тонкая.

Бурный встал и вытянулся по стойке смирно.

— Служу России, господин полковник.

Редигер обошел стол и протянул руку. Бурный пожал ее, крепко, по-военному.

— Удачи вам, поручик. И помните, империя делает на вас большую ставку. Не подведите.

— Не подведу, господин полковник.

Бурный развернулся и направился к двери. У самого порога голос Редигера остановил его:

— Александр Николаевич?

— Слушаю, господин полковник.

— То, что вы сделали в Варшаве… — Редигер помолчал. — Это работа не просто хорошего разведчика. Это работа мастера. В ваши двадцать три года вы действуете, как человек с