Системный Творец IV - Александр Сорокин

Топора будет централизован. В городах организуют обязательные очереди и предварительное обучение для всех желающих пройти Инициацию. Цель — снизить потери и… вести учет каждого, кто получил класс.

Он помолчал, давая нам осознать всю тяжесть последствий.

— Это значит, что шанс для нашего брата, новорожденного Творца, остаться незамеченным и сбежать, стремится к нулю. Его вычислят и уничтожат сразу после выхода из-под статуи.

В зале повисла тягучая тишина, воздух сгустился от гнетущего предчувствия.

— Следовательно, наша задача меняется. — голос Элронда стал жестким, как сталь. — Мы не можем ждать, пока новый Творец проявит себя и подаст сигнал бедствия. Мы должны быть там. С самого начала Инициации и до момента, пока последний человек не покинет статую. Наши наблюдатели должны дежурить у каждой активированной статуи в радиусе нашего доступа. И в случае обнаружения брата — действовать мгновенно. Выкрасть его до того, как имперские системщики успеют его идентифицировать.

Он обвел зал суровым взглядом.

— Это рискованно, беспрецедентно, но это наш единственный шанс пополнять ряды.

Не успел никто опомниться, как Элронд продолжил:

— Ответственной за организацию и проведение этих мероприятий я назначаю Кселу.

Словно по команде, Ксела поднялась. Ее движения, плавные и уверенные, напоминали хищницу, учуявшую добычу. Она заняла место рядом с Элрондом, и на ее идеальных губах расцвела улыбка. Но это была не улыбка радости или спокойствия, а хищная, кровожадная ухмылка, предвещающая предвкушение и холодную жестокость.

Я не мог отвести от нее взгляд. В груди сжимался холодный, тяжелый комок. Почему именно она? Элронд, мудрый и осторожный лидер, не мог не видеть, кто такая Ксела на самом деле!

Он только что говорил о выкрадывании, о спасении. Но Ксела при любой возможности будет выбирать насилие. Никаких хитрых диверсий или тихих похищений. Она устроит кровавую баню вокруг статуи, лишь бы добиться своего, не задумываясь о жертвах — ни среди имперцев, ни среди мирных инициируемых.

Я посмотрел на ее лицо, на оскал, в котором читалось лишь нетерпеливое ожидание хаоса. И с леденящей душу ясностью понял: ничем хорошим это назначение не закончится. Это была не операция спасения, а закладка мины под будущую бойню.

Глава 14

В зале воздух словно сгустился, предвещая бурю. Слова Элронда о назначении Кселы прозвучали как смертный приговор. Вокруг поднялся тихий, тревожный шепот, доносивший обрывки фраз, полных страха и недоверия:

— … Ксела? Не может быть…

— … Элронд сошел с ума?

— … Опять начнется…

— … Лериан… они же убьют друг друга…

Никто не осмеливался высказать протест вслух. Страх перед Кселой сковал всех. Она была не просто одним из четырех Системных Творцов Пристанища, но и обладала чудовищной силой. Ее ледяная воля, безжалостность и готовность вселяли не просто опасение, а настоящий ужас. Она была воплощением хаоса, непредсказуемой и смертоносной.

Ксела, стоявшая рядом с Элрондом, словно впитывала напряжение, витавшее в воздухе. Ее мраморное лицо оставалось бесстрастным, но в бездонных глазах я уловил отблеск хищного предвкушения — той самой искры, что пугала меня с первой нашей встречи. Она медленно обвела собравшихся победоносным взглядом, словно оценивая, кто осмелится бросить ей вызов. Легкая, едва уловимая улыбка тронула ее губы, и, сделав шаг вперед, Ксела приготовилась заговорить.

Но в этот момент со своего места резко поднялся Лериан.

— Я против такого назначения! — его голос прозвучал резко и властно, словно лезвие, рассекающее гул.

Разговоры мгновенно стихли. Наступила такая тишина, что казалось, слышно, как в отдалении роняла слезу одинокая капля. Все взгляды, как по команде, устремились к Лериану и Кселе.

Девушка медленно повернулась к нему. Ее улыбка, и без того широкая, расцвела еще больше, обнажая ряд безупречно белых зубов. В ней не было и тени тепла — лишь холодное предвкушение грядущей схватки. Но она промолчала, уступая ему право первого слова.

Элронд, сохраняя внешнее спокойствие, внимательно вгляделся в Лериана.

— Твое несогласие принято к сведению, Лериан. — сказал он своим глубоким, бархатным голосом. — Но я хочу услышать не просто эмоции. Объясни, что именно в моем решении вызывает у тебя возражения.

Лериан вышел на открытое пространство. Его лицо исказила не ярость, а глубокая, почти болезненная озабоченность.

— Что не нравится? Элронд, да мы все прекрасно знаем Кселу, её методы и подход к решению проблем! Ты поручаешь спасение Творцов той, кто при первой же возможности хватается за насилие и разрушение! Она не станет плести хитроумные интриги или организовывать тихие похищения, а устроит кровавую баню вокруг каждой статуи! Кровь имперских солдат, а возможно, и невинных инициируемых, потечет рекой!

Он обвел взглядом зал и продолжил:

— И что мы получим в итоге? Не спасенных братьев, а лишь новый виток ненависти со стороны Империи! Обычные жители, которые до сих пор относились к нам если не с симпатией, то хотя бы с безразличием, увидят в нас не жертв, а безжалостных убийц! Нам не нужна эта ненависть! Мы и так балансируем на грани выживания!

Слова Лериана нашли живой отклик. По залу прокатился одобрительный гул. Многие Творцы, особенно те, кто придерживался более консервативных взглядов, одобрительно кивали, их лица выражали поддержку.

Элронд выслушал, не перебивая, и медленно кивнул.

— Твои опасения, Лериан, понятны и, признаюсь, отчасти справедливы. Но я считаю, что ты преувеличиваешь. До такого не дойдет.

Он перевел взгляд на Кселу, затем снова обвел взглядом собравшихся.

— Мы с Кселой провели долгий и откровенный разговор. Четко очертили границы дозволенного, и она приняла мои условия. Более того, — Элронд сделал паузу, подчеркивая важность следующей фразы, — только у нее есть необходимые артефакты и опыт для проведения операций такого масштаба и сложности. Без них наши шансы на успех равны нулю.

Лериан скептически покачал головой.

— Необходимые артефакты? Какие же? Неужто те самые шаловливые игрушки, что оставляют за собой лишь горы трупов и выжженную землю?

В этот момент заговорила Ксела. Ее голос был тих, но обладал такой металлической силой, что его услышал каждый.

— Ты ошибаешься, Лериан. На сей раз речь не о разрушении, а о