Тяжёлая реальность. Флибустьер - Хайдарали Мирзоевич Усманов

Каждый новый челнок приносил всё больше эльфиек, пленных и полуживых. Их встречали дроиды, турели, и сам Кирилл – без устали надевая ошейники, пока на борту крейсера уже не стало собираться целое воинство послушных рабов, подчинённых его воле.

И с каждой новой захваченной фигурой, с каждым щелчком замка ошейника, всё очевиднее становилось, что этот лёгкий крейсер, который ещё час назад был домом для отряда эльфийских мародёров, превращался в тёмный улей, где хозяином был уже не их капитан, а Кирилл – тот, кто управлял не разумными, а их полной покорностью.

В ангаре и коридорах лёгкого крейсера эльфов постепенно формировалась новая, холодно рассчитанная система власти. Кирилл и Сейрион работали без спешки, но их действия были словно заранее спланированы.

Сначала это выглядело как обычное использование рабских ошейников. Захваченных эльфиек и пиратов заковывали в металлические обручи, превращая их в молчаливых подчинённых. Но вскоре Кирилл начал думать шире. Он не собирался тратить свои силы на постоянный контроль над десятками пленников. Вместо этого он создал иерархию, используя самую простую и вместе с тем изощрённую логику.

Каждому пленнику назначался “старший” – тот, кто получил ошейник раньше и чьё подчинение проверялось уже несколько раз. Старшие управляли младшими, заставляли их подчиняться приказам, наказывали за сопротивление. А для того, чтобы не возникло сомнений, Кирилл связал их ошейники в одну сеть, где при малейшей попытке бунта младшего вся боль и наказание автоматически переходили и на старшего. Таким образом каждый был заинтересован в том, чтобы его “подопечные” оставались тихими и послушными.

Со временем система приобрела вид пирамиды. В основании стояли пираты – грязные, измученные, но уже полностью сломленные. Над ними – эльфийки, взятые на борту крейсера. Ещё выше – несколько наиболее сильных и выносливых пленных, которых Кирилл сам назначал “надзирателями”.

Сейрион дополняла структуру тонкой психологической обработкой. Она выбирала тех, у кого взгляд ещё не угас окончательно, и подбрасывала им иллюзию выбора:

“Ты можешь быть пешкой, которую бросят первой в бой, или стать старшим и управлять остальными.”

И почти все соглашались… Хотя были и те, кто всё же хотел найти способ вырваться из-под нового контроля. Как та же Сейрион ранее.

Капитан эльфийского крейсера – гордая, высокая эльфийка с длинными серебристыми волосами – дольше других сохраняла ясность сознания. Её держали под охраной дроидов и ещё не успели заковать, рассчитывая, что из неё можно будет извлечь больше пользы. Но именно она первой решилась на отчаянный шаг.

Оказавшись в одном из отсеков вместе с несколькими ещё не сломленными подчинёнными, она подняла их на бунт.

– Мы не можем позволить, чтобы наш корабль стал логовом этих тварей! – Её голос дрожал, но в глазах горел фанатичный огонь. – Лучше погибнуть, чем стать их рабами!

Она успела вооружить двух своих людей трофейным оружием и прорваться в коридор, но дальше началось то, чего она никак не ожидала.

Из соседнего шлюза вышла группа эльфиек, которых она считала своими союзниками. Но их глаза были пусты, движения – механически точны. И когда капитан выкрикнула:

– За мной! Мы должны вернуть контроль! – Те молча направили оружие на неё и её спутников. И именно в этот момент проявилась вся жестокость новой иерархии. Управляемые через ошейники эльфийки, ещё вчера бывшие её подчинёнными, атаковали своего же капитана. Выстрелы парализаторов ослепили коридор яркими вспышками. Один за другим её соратники падали на пол, сотрясаемые судорогами.

Капитан осталась последней. Она сражалась отчаянно, отбиваясь мечом, найденным в арсенале, но силы были неравны. Дроиды шагнули из-за угла, блокируя ей путь отступления, а её же собственные офицеры, с холодными глазами рабов, окружили её.

Один из них – лейтенант, которой капитан когда-то доверяла больше всех – сама надела на неё ошейник. Щелчок замка прозвучал в тишине громче выстрела. Серебристые волосы капитана упали на плечи, а её лицо исказилось от ужаса и бессилия.

– Нет… – Прошептала она. – Не вы…

Но уже через секунду её взгляд потух, и она, как и остальные, встала в строй, ожидая приказа. И теперь на борту крейсера царил новый порядок. Кирилл и Сейрион больше не тратили силы на прямое управление каждым пленным. Система работала сама собой. Старшие следили за младшими, младшие боялись наказать старших своим неповиновением.

И когда Кирилл проходил мимо, коридоры заполнял беззвучный строй пленников – бывших врагов, превращённых в послушных исполнителей. Он видел, как капитан, ещё недавно пытавшаяся поднять восстание, теперь сама помогала пристёгивать ошейник к шее очередной пленницы. А Сейрион смотрела на это с лёгкой усмешкой.

– Удобнее, чем дроиды. – Заметила она. – Эти не ломаются.

А Кирилл молча думал о том, что крейсер перестал быть эльфийским. Он стал его собственным, и каждый новый щелчок замка делал его власть только крепче.

Кирилл не торопился с демонстрациями. Всё происходило хладнокровно, расчётливо – как точный механизм часов. Он видел крейсер теперь не как трофей, а как могильную яму для вещей, которые им действительно нужны. Навигационные и гравитационные модули, компакты реакторных контроллеров, узлы наведения и редкие кристаллы, без которых импульсные двигатели старого пула уже не оживишь. Чтобы добыть это быстро и с минимальными потерями, нужны были руки – тысячи мелких операций, нескончаемые переключения, перенос тяжестей, полевые правки кода. И эти руки он уже имел. Живые, послушные, с рабскими ошейниками.

Он созвал “сборочную” планку в ангаре – длинный ряд пленных, разделил их по ролям и назначил первые команды. Сейрион стояла рядом и вносила поправки. Кто годится на физическую работу… Кто – на тонкую настройку электроники… Кто может выдержать принудительную интеграцию с интерфейсными консолями… Кирилл раздал приказы чётко и без слов о сожалениях. Так как теперь каждый пленник – это был полноценный узел новой машины. Так он воплотил в жизнь этакий принцип “живого интерфейса”.

Кирилл и Сейрион использовали ошейники не только для подавления воли – они перенастроили их в интерфейсные ретрансляторы. Ошейник стал посредником между человеческим нервным откликом и имеющимися аналоговыми входами крейсера. Через базовую прошивку, внедрённую Сейрион, ошейник мог переводить простые моторные команды в импульсы, которые старые релейные платы понимали как “ручной ввод”. Это не был нейроинтерфейс премиум-класса – скорее грубая, но надёжная трансляция “нажимай – держи – включи” – но этого хватало. А дальше пошло и полноценное распределение ролей – кто куда идёт, и что именно он будет делать.

Сначала тяга и реакторы. Крепкие, физически выносливые пленные – бывшие пилоты пиратов и орчиха с мощной мускулатурой – были отправлены