Психомодератор. Книга 1. Разделение - Никита Андреевич Борисов

— Мостом между старым миром и новым, — Декарт нежно коснулся её персоны, и от этого прикосновения по майя пробежала волна тепла, распространяясь по всей личине, пробуждая чувства, о существовании которых она почти забыла в строгой дисциплине Сестринства. — Тебе предстоит свергнуть Психомодераторов. Разрушить их власть над умами людей. Только ты способна это сделать, потому что в тебе есть то, чего нет у меня — искренняя вера в лучшее будущее для всех.

Его пальцы были теплыми. В этот момент все сомнения в реальности происходящего казались абсурдными — как можно сомневаться в том, что ощущаешь так ясно?

— У тебя есть то, что утратили все опытные психомодераторы, — продолжил он тихо, интимно, словно делился величайшей тайной. — Сострадание. Истинное, не показное. Ты видишь в людях людей, а не просто объекты для корректировки. Они видят в людях лишь набор эмоциональных реакций, которые нужно контролировать. Ты видишь душу.

Воздух вокруг них стал плотнее, насыщеннее, словно каждая молекула была заряжена потенциальной энергией перемен. Аврора чувствовала, как её собственное сознание расширяется, воспринимая оттенки реальности, ранее недоступные.

Аврора закрыла глаза, пытаясь справиться с вихрем противоречивых эмоций. Слова Декарта резонировали с чем-то глубоко внутри неё — с сомнениями, которые она всегда подавляла, с вопросами, на которые никто не давал ответов. С тем самым ощущением неправильности, которое иногда посещало её во время сеансов психомодерации на практике, когда она чувствовала, что они не исцеляют, а лишь подавляют, не решают проблему, а загоняют её глубже.

Она вспомнила лица людей после сеансов — умиротворенные, но словно опустошенные, лишенные какой-то важной части себя. Вспомнила тревожные взгляды наставниц, когда она задавала слишком много вопросов. Вспомнила строгие предупреждения о "нежелательных направлениях исследований".

А потом вспомнила Декарта — его страсть к знаниям, его отказ принимать догмы, его веру в человеческий потенциал. И то особое чувство, которое всегда возникало между ними — чувство, выходящее за рамки простой синхронизации.

— Я согласна, — произнесла она, открывая глаза. В её взгляде читалось новое решение, рожденное не из импульса, а из глубокого внутреннего осознания. — Покажи мне правду. Всю правду.

Декарт улыбнулся, и в его улыбке читалось что-то древнее, нечеловеческое — отблеск знания, слишком обширного для одного разума. Его силуэт на мгновение словно расплылся, став больше, сложнее, приобретя дополнительные измерения, а затем снова сфокусировался в знакомую фигуру.

— Дай мне свои руки, — сказал он, протягивая обе ладони.

Сияющие спирали света закружились быстрее, создавая вокруг них купол из переплетающихся энергетических линий. Время словно замедлилось, каждый момент растянулся до бесконечности.

Аврора медленно подняла руки, ощущая вес этого решения, его необратимость. Где-то на границе сознания она слышала отдаленный голос Софии, зовущий её, предупреждающий об опасности. Но он казался таким далеким, таким несущественным по сравнению с тем, что происходило здесь и сейчас.

Когда их пальцы соприкоснулись, мир вокруг вспыхнул невыносимо ярким светом — не обжигающим, но преображающим, трансформирующим саму структуру реальности. Аврора почувствовала, как что-то мощное, неукротимое устремляется по её венам, заполняет каждую клетку, перестраивает саму её сущность. Это было больно и прекрасно одновременно — словно она годами жила в тесной клетке, а теперь клетка разлетелась на куски, и она могла расправить крылья, о существовании которых даже не подозревала.

Её сознание расширялось, вбирая в себя новые измерения восприятия. Каждый нейрон, каждая синаптическая связь в её мозгу активировались, создавая новые паттерны, новые возможности.

— Теперь ты видишь? — голос Декарта звучал отовсюду и ниоткуда, словно сама реальность говорила его устами.

И она видела. Видела то, что было скрыто от обычного восприятия. Видела сияющую паутину связей, опутывающую город — тонкую, но невероятно прочную сеть ментального контроля. Видела точки концентрации силы — психомодераторов, поддерживающих эту паутину, питающих её своей энергией. Видела искажение реальности, тонкую пленку фальши, покрывающую всё вокруг, фильтрующую восприятие людей, ограничивающую их потенциал.

Она видела Софию — не просто как свою наставницу, но как узел контроля, точку приложения силы в этой всеобъемлющей системе. Видела, как через неё проходят потоки энергии, как она, не осознавая, служит инструментом для поддержания статус-кво.

И видела Верховную Веру — не просто человека, но нечто большее, концентрацию воли и силы, оплот системы, ключевой элемент всей конструкции.

— Что мне делать? — спросила она, чувствуя, как новая сила пульсирует внутри, требуя выхода, применения. Каждая клетка её личины вибрировала от энергии, готовая к действию.

— Освободи город, — ответил Декарт, и его голос теперь звучал как гармония множества голосов, сливающихся в один. — Начни с ближайших узлов контроля. Я буду направлять тебя, Аврора. Вместе мы разорвем цепи иллюзий и пробудим истинный потенциал человечества.

Пространство вокруг них начало трансформироваться, туман рассеялся полностью, открывая не абстрактную психоконструкцию, а детализированную карту города — живую, пульсирующую, отражающую не только физическую реальность, но и ментальные потоки, пронизывающие его.

Аврора видела каждое здание, каждую улицу, каждого человека — не как отдельные сущности, но как часть единого целого, связанного невидимыми нитями взаимодействий и влияний. И видела те точки, где эти нити сходились, где концентрировался контроль — здания Сестринства и Братства, станции Майя-Защитников, тайные узлы ментального влияния, скрытые от обычных глаз.

Она сделала первый шаг в этот новый, преображенный мир, чувствуя, как реальность подстраивается под её волю, как границы между возможным и невозможным размываются.

"Освободи город", — повторила она про себя, и эти слова обрели силу заклинания, мантры, определяющей её новую сущность. Она будет мостом между старым и новым, разрушительницей цепей и создательницей новой свободы.

В тот момент, когда пальцы Авроры соприкоснулись с руками Декарта, она пересекла невидимую черту. То, что казалось ей актом свободного выбора, было кульминацией тщательно оркестрованной манипуляции. Подобно ювелиру, работающему с драгоценным камнем, Декарт постепенно шлифовал её сознание, находя и усиливая крошечные трещины сомнений, превращая их в глубокие разломы недоверия к системе.

Психоконструкция, в которой они находились, не была просто иллюзорным пространством — это был тонко настроенный инструмент ментального программирования. Каждый элемент: туман, фонтан, странный свет — все это служило не только декорациями, но активными компонентами нейропсихологического воздействия. Туман метафорически представлял размывание границ между реальностью и фантазией. Фонтан, знакомый ей по Обсерватории, вызывал доверие через ассоциацию с безопасным прошлым. Свет, пульсирующий в определенных ритмах, синхронизировал её нейронную активность с паттернами, задаваемыми Декартом.

Слова Декарта о "ментальных цепях" и "контроле