Салага - Василиса Мельницкая

— И вообще, — добавил Леня. — Мишка нормальный пацан, но в его положении не от всякого предложения отказываются. Я на вашем месте его остерегался бы.

— Собирайте вещи, — сказал Матвей. — Только самое необходимое. Машину оставляем здесь, едем на электричке. На последнюю успеваем. Сава, займись вывихом. У вас есть полчаса.

И когда мое летнее приключение превратилось в детектив с переодеванием и побегом?

Глава 26

После короткого, но эффективного совещания, все разошлись по комнатам. Яра поднималась по лестнице, прихрамывая, а Савелий за ее спиной только что зубами не скрипел от злости.

Взять Яру на руки или перекинуть через плечо, если будет сопротивляться, и отнести наверх, щадя ее травмированную лодыжку, что может быть проще? Но нельзя. Ничего такого нельзя, пока он окончательно не избавится от навязанной невесты.

В комнате Яра сразу же начала собирать вещи в дорогу.

— Яр, сядь, — попросил Савелий. — Ногу покажи.

— Что ты там хочешь увидеть?

Она даже не повернулась, продолжая перебирать одежду в сумке.

— Мне нужно понять, к какому врачу обратиться. В управление или обойдемся…

— Ни к какому, — перебила его Яра. — Матвей преувеличивает, вывиха нет. Это простое растяжение.

— Если бы мы ехали на машине, я купил бы тебе мазь, наложил повязку и запретил бы садится за руль, — терпеливо ответил Савелий. — Но нам придется ходить пешком. Если нога не будет в покое, нужно другое лечение.

Яра вздохнула и уставилась в потолок. Савелий чувствовал ее раздражение. И не удивился бы, если бы в него полетела подушка или что-нибудь потяжелее.

— Яр, у нас мало времени, — напомнил Савелий.

— Не хочу в управление. Опять все на уши встанут, — пробурчала она.

— Хорошо, это будет мой знакомый врач. Химеру здесь оставь. Давай руку.

На этот раз через Испод прошли без приключений, даже тени завалящей не встретилось. Савелий не постеснялся побеспокоить личного врача Бестужевых. И, оказалось, правильно сделал, что настоял на лечении. Врач сказал, что связки надорваны, и последствия такой травмы могли быть неприятными.

— Спасибо, — сказала Яра, когда они вернулись в московскую квартиру.

— Всегда рад помочь, — отозвался Савелий. — Яра, прости, я…

— Избавь меня от этого, пожалуйста, — поморщилась Яра. — Не хочу я говорить о твоей невесте. И я прекрасно понимаю, что ты ее сюда не звал.

— Можно сказать, именно я ее сюда и позвал, — вздохнул он. — Потому и прошу прощения. Я сказал ей, что люблю другую.

Неприятное разочарование. Недоумение. Знакомая обида. И… легкая грусть, смывающая эти эмоции, как летний дождь смывает пыль с листвы.

— Спасибо, — сказала Яра.

Сарказма в ее словах не было.

— Не понимаю, — признался Савелий. — За что ты благодаришь?

— За урок, — ответила она. — Я так переживала, когда ты или Матвей вляпывались в неприятности по моей вине, что отказывалась от дружбы с вами. Свои ошибки я считала предательством, и была уверена, что мне нет прощения. А сейчас ошибку совершил ты, и я поняла, что друга простить легко, когда в ошибке нет злого умысла.

— Если он есть, это уже не друг.

— Точно, — согласилась Яра. — Но рано или поздно твоя невеста узнает, что ты ее обманул.

— Плевать.

— Меня больше волнует Леня. Почему ты ему поверил?

— Не ему. Александру Ивановичу. Если он попросил взять Леньку с собой, значит, опасности нет.

— Допустим. Тогда почему не сказать Лене правду? О том, что я ищу мать? По легенде Ярослав тоже из детского дома.

— Матвей правильно сделал. Лучше убрать с тебя фокус внимания.

— Вы с Матвеем одногодки, но ты опытнее. Почему позволяешь ему командовать?

Вопрос был с подвохом.

— Матвей не командует, — улыбнулся Савелий. — Он берет ответственность за ту часть командной работы, где его опыт перевешивает мой. Я делаю так же.

— У меня есть шанс когда-нибудь стать членом вашей команды?

Яра улыбку не заметила. Наоборот, посерьезнела, подобралась.

— Да как бы… Это мы с Матвеем — часть твоей команды, — осторожно напомнил он.

Она кивнула и отвернулась. Вновь занялась вещами. Савелий покидал в сумку то, что подвернулось под руку. Время поджимало, и выяснять, почему Яра расстроена, не было никакого смысла. Он и так это понимал.

На электричку не опоздали. Яра почти сразу уснула, привалившись к Матвею. Он нахально щурился, игнорируя свирепый взгляд Савелия, сидящего напротив них. Леня дремал, прислонившись лбом к оконному стеклу. Химера спала в сумке Яры, устроившись поверх ее вещей. Она умела становиться незаметной.

— Где няня живет? — спросил Савелий, чтобы не молчать.

Им с Матвеем, как старшим, спать не стоит. Откровенно говоря, и не хочется, несмотря на предыдущие бессонные ночи.

— Козельск, — ответил Матвей.

— От Калуги далеко?

— На автобусе часа два.

— А… — Савелий взглядом указал на спящую Яру.

— Волосово, — одними губами произнес Матвей. — В Козельске узнаем, стоит ли туда ехать.

Удачное стечение обстоятельств или Матвей заранее придумал няню в Козельске? Леня под боком — и ничего толком не обсудить. Поехали бы втроем, как и договаривались…

Савелий взглянул на Яру, вздохнул — и отвернулся.

В Калугу приехали около двух часов ночи, переночевали в гостинице. Утром позавтракали и сели на автобус до Козельска. Там, расспрашивая местных, нашли нужную улицу.

К няне Матвей отправился один. Правда, вернулся быстро.

— Тамара Егоровна просит всех в гости, — сказал он.

Отказываться они не стали.

Жила Тамара Егоровна одна, семьей так и не обзавелась, зарабатывала все тем же — нянчила чужих детей. Женщиной она была дородной, и вовсе не старой. Как Савелий понял, в кормилицы к Шереметевым она попала после неудачных родов. Понесла без мужа, оттого беременность долго от родных прятала, отчего младенец в утробе страдал, а после рождения умер. По сути, Матвей был ее первенцем, и она его не забыла. Смотрела с любовью, все норовила по волосам погладить. А за столом куски повкуснее, да побольше подкладывала.

Заметил Савелий и то, что живет Тамара Егоровна небогато. Мебель старая, еда, хоть и вкусная, но скромная. На кухне кран течет, в ванной комнате плесенью пахнет. Так что вопрос Матвея прозвучал вполне уместно.

—