Эмбрион - Эдуард Сероусов

Елена задумалась над этим ответом, над его импликациями, над его философскими и этическими измерениями. Если будущее не фиксировано, если оно существует как множество потенциальных состояний, вероятностных волн, возможных исходов… то какова природа свободы воли, выбора, ответственности? И что означает возможность предвидения, предсказания, знания о событиях до их наступления?

– Я буду наблюдать за этими предсказаниями, – сказала она наконец. – Проверять их реализацию, их точность, их… достоверность. И если они подтвердятся… тогда мы продолжим этот диалог. Это исследование. Это… понимание.

"Хорошо. Я буду ждать. И готовиться к дальнейшей коммуникации. К более глубокому обмену, более сложному взаимодействию, более полному… контакту".

Елена почувствовала, как присутствие отступает, как связь ослабевает, как диалог заканчивается. Не резко, не полностью, но… временно. Как будто это другое сознание нуждалось в отдыхе, в восстановлении, в интеграции опыта, как и любое другое сознание.

Она открыла глаза, возвращаясь к обычному восприятию, к физической реальности своей комнаты в институте. Темнота, тишина, ощущение изоляции и одновременно – наблюдения. Институт никогда не спал полностью, всегда были камеры, датчики, мониторы, фиксирующие, записывающие, анализирующие.

Елена взяла свой планшет и быстро записала все детали диалога, все предсказания, все свои мысли и реакции. Не для институтского отчета – для себя. Для своего понимания, своего анализа, своего… архива. Доказательства того, что это действительно происходит, что это не игра воображения, не самовнушение, не побочный эффект экспериментальных процедур.

Или, возможно, доказательства обратного, если предсказания не сбудутся, если весь этот опыт окажется иллюзией, фантазией, проекцией её собственных надежд, страхов, теоретических концепций.

Закончив запись, Елена попыталась уснуть, но сон не приходил. Её ум был слишком активен, слишком стимулирован, слишком полон новыми идеями, новыми вопросами, новыми… возможностями. Если то, что она испытывала, было реальным, если этот диалог действительно был коммуникацией с другим сознанием, с существом, способным воспринимать вероятностные линии будущего… тогда это меняло всё. Её понимание реальности, её научные теории, её личную жизнь, её… будущее.

И будущее её ребенка. Существа, которое уже было уникальным, необычным, беспрецедентным в своем развитии, своих способностях, своем… потенциале.

Утро принесло обычную рутину института – медицинские обследования, научные брифинги, экспериментальные процедуры. Но Елена проходила через эти протоколы с новым чувством ожидания, антиципации, почти… нетерпения. 15:47 приближалось, и с ним – первая проверка, первый тест, первое подтверждение или опровержение реальности её опыта.

Доктор Петрова заметила её состояние во время утреннего обследования.

– Вы выглядите… напряженной, доктор Соколова, – сказала она, изучая показатели на мониторах. – Что-то беспокоит вас?

Елена колебалась. Доктор Петрова была, возможно, единственным человеком в институте, которому она могла доверять, кто проявлял искреннюю заботу о её благополучии, а не просто научный интерес к экспериментальному субъекту. Но даже с ней Елена не была готова поделиться полной информацией о своих переживаниях, своих контактах, своих… диалогах с сознанием внутри неё.

– Просто необычные сны, – сказала она наконец. – Яркие, детальные, почти… пророческие.

Петрова кивнула с пониманием.

– Это не редкость при беременности, особенно такой необычной, как ваша. Измененный гормональный фон, физиологические адаптации, подсознательные процессы… всё это может создавать интенсивные сновидения, которые кажутся очень реальными, очень значимыми.

– Да, конечно, – согласилась Елена, не желая вдаваться в детали. – Просто они очень… впечатляющие.

– Если они вызывают дистресс, мы можем рассмотреть медикаментозную коррекцию, – предложила Петрова. – Хотя я предпочла бы избегать дополнительных фармакологических интервенций, учитывая уникальность вашего состояния.

– Нет, нет необходимости, – быстро сказала Елена. – Это не дистресс, просто… интерес. Научное любопытство.

Петрова улыбнулась.

– Всегда ученый, даже в роли субъекта исследования. Это то, что делает вас таким ценным участником проекта, доктор Соколова.

После обследования Елена направилась в лабораторию квантовой физики, где должна была провести несколько часов, работая над теоретическими аспектами проекта. Это была одна из немногих областей, где её экспертиза всё еще была востребована, где она всё еще могла функционировать как ученый, а не только как экспериментальный субъект.

В лаборатории она встретила Михаила, который координировал подготовку к испытаниям нового оборудования. Именно того, которое, согласно предсказанию, должно было вызвать перегрузку и отключение электричества в 15:47.

– Лена, рад тебя видеть, – он улыбнулся с некоторой неловкостью, которая всегда сопровождала их взаимодействия после развода. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – ответила она нейтрально. – Что происходит здесь?

– Готовимся к испытаниям нового квантового генератора. Более мощного, более стабильного, более… универсального в своих применениях.

Елена изучила оборудование с профессиональным интересом. Действительно, конструкция выглядела впечатляюще – интеграция сверхпроводящих элементов, криогенных систем, квантовых интерфейсов, всё объединенное в компактный, элегантный дизайн.

– Когда планируете первое включение?

– Сегодня днем, около трех, – ответил Михаил. – Если хочешь, можешь присутствовать. Твоя экспертиза в квантовых системах была бы полезна.

Елена почувствовала, как её сердце ускоряется. Три часа. Испытания начнутся примерно за 45 минут до предсказанного отключения электричества. Идеальная временная рамка для наблюдения, для проверки, для… верификации.

– Да, я бы хотела присутствовать, – сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал просто профессионально заинтересованным, а не… ожидающим подтверждения пророчества.

Остаток утра и начало дня Елена провела, работая над своими теоретическими моделями, но её мысли постоянно возвращались к предстоящему испытанию, к предсказанному отключению, к возможности подтверждения того, что её диалоги с сознанием внутри неё были реальными, значимыми, достоверными.

В 14:50 она вернулась в лабораторию, где уже собралась группа ученых и техников для испытания нового генератора. Михаил руководил процессом, давая инструкции, проверяя параметры, координируя действия команды.

– А, Елена, ты вовремя, – он кивнул ей. – Мы как раз начинаем предварительные тесты.

Она заняла место немного в стороне, наблюдая за процессом с внешним спокойствием, которое маскировало её внутреннее напряжение, её ожидание, её… антиципацию. Часы на стене показывали 15:05. Менее часа до предсказанного события.

Техники начали подготовительные процедуры – активацию систем охлаждения, калибровку квантовых сенсоров, инициализацию контрольных протоколов. Всё шло по плану, методично, профессионально, без каких-либо признаков проблем или аномалий.

В 15:30 Михаил дал команду к основной фазе испытания – активации квантового ядра генератора. Системы начали поэтапное включение, мониторы показывали стабильные параметры, всё индикаторы были в зеленой зоне.

– Выглядит многообещающе, – прокомментировал один из техников, изучая данные на своем дисплее. – Все системы функционируют в пределах ожидаемых параметров.

Елена продолжала наблюдать, её взгляд перемещался между оборудованием, мониторами и часами на стене. 15:40. Семь минут до предсказанного отключения.

– Переходим к полной мощности, – объявил Михаил. – Все системы готовы?

– Готовы, – подтвердил главный техник. – Начинаем финальную последовательность.

Генератор загудел, звук постепенно повышался по тону и интенсивности. Индикаторы