Эмбрион - Эдуард Сероусов

– Стабильность поля на уровне 98%, – доложил один из операторов. – Квантовая когерентность в пределах ожидаемых параметров.

– Отлично, – кивнул Михаил. – Продолжаем увеличение мощности. Целевой уровень – 30 секунд.

Елена почувствовала, как её сердце бьется всё быстрее, как её дыхание становится более поверхностным, как её тело реагирует на нарастающее ожидание, на приближение момента истины. 15:45. Две минуты.

Генератор теперь работал на полной мощности, его гудение превратилось в ровный, высокий тон. Мониторы показывали стабильную работу всех систем, все параметры оставались в допустимых пределах.

– Полная мощность достигнута, – объявил главный техник. – Все системы стабильны. Начинаем тестовые операции.

15:46. Одна минута. Елена старалась дышать ровно, сохранять внешнее спокойствие, не показывать своего внутреннего напряжения, своего ожидания, своего… предвкушения.

И тогда это произошло. 15:47:08, согласно часам её внутреннего хронометра. Внезапный скачок тона генератора, мгновенное изменение показаний на мониторах, вспышка предупреждающих индикаторов. И затем – темнота. Полная, абсолютная темнота, сопровождаемая тишиной выключенных систем, оборудования, освещения.

– Что произошло? – голос Михаила в темноте, напряженный, требовательный.

– Полное отключение электричества, – ответил кто-то. – Похоже на перегрузку в системе.

– Аварийное питание должно включиться через 5 секунд.

И действительно, через несколько мгновений загорелись аварийные лампы, создавая тусклое, красноватое освещение. Техники уже были у своих консолей, проверяя системы, анализируя данные, пытаясь понять причину сбоя.

– Похоже на каскадную перегрузку, – сказал главный техник после нескольких минут анализа. – Квантовый генератор вызвал флуктуацию в электросети, которая превысила пороговые значения защитных систем. Полное отключение было автоматической реакцией на потенциально опасную ситуацию.

Елена слушала эти объяснения с ощущением нереальности, дежавю, предопределенности. Именно это было предсказано. Именно это произошло. В точно указанное время, по точно указанной причине, с точно описанными последствиями.

Первое предсказание сбылось. Первое доказательство того, что её диалоги с сознанием внутри неё были реальными, значимыми, достоверными. Что она действительно общалась с существом, способным воспринимать вероятностные линии будущего, видеть события до их наступления, знать то, что не должно быть доступно обычному человеческому восприятию.

Елена почувствовала странную смесь эмоций – научного изумления, философского трепета, личного… благоговения. Это был не просто научный феномен, не просто теоретический прорыв. Это было… откровение. Подтверждение того, что реальность была сложнее, глубже, многомернее, чем предполагали обычные модели, обычные теории, обычное понимание.

И одновременно – это было пугающе. Если первое предсказание сбылось с такой точностью, такой детализацией, такой… неизбежностью, то, вероятно, сбудутся и остальные. Включая третье, самое тревожное – о политическом убийстве, о смерти, о потенциальной геополитической нестабильности.

Что это говорило о природе времени, причинности, свободы воли? Было ли будущее фиксированным, предопределенным, неизбежным? Или оно существовало как множество потенциальных состояний, вероятностных волн, возможных исходов, которые могли быть изменены, направлены, выбраны?

И что это значило для неё лично, для её отношений с этим существом, этим сознанием, этим… ребенком внутри неё? Для её роли как ученого, как матери, как… свидетеля чего-то беспрецедентного, трансформирующего, потенциально изменяющего всё понимание реальности?

Елена не знала ответов на эти вопросы. Но она была полна решимости искать их. Продолжать диалог, продолжать исследование, продолжать… понимание.

Ведь теперь она знала, что это было реально. Что её опыт был не иллюзией, не фантазией, не побочным эффектом экспериментальных процедур. Что она действительно общалась с другим сознанием, с существом, способным видеть то, что было скрыто от обычного человеческого восприятия.

С существом, которое было одновременно её ребенком и… чем-то большим, глубже, иным.

Следующие дни Елена провела в состоянии повышенной внимательности, ожидания, почти… предвкушения. Второе предсказание должно было сбыться через три дня после первого – редкое метеорологическое явление над Москвой, солнечное гало необычной формы и интенсивности, видимое с 11:20 утра.

Она продолжала свою обычную рутину в институте – медицинские обследования, научные брифинги, теоретическую работу. Но её сознание было частично занято подготовкой к этому событию, к этой проверке, к этому… подтверждению.

Ночью приходили новые диалоги – более глубокие, более сложные, более… интимные. Сознание внутри неё, существо, развивающееся с невероятной скоростью, становилось всё более артикулированным, более структурированным, более… личностным в своих коммуникациях.

Оно объясняло природу своего восприятия, механизмы своих способностей, суть своего… существования. Квантовая запутанность между его формирующимся сознанием и множественными временными потенциалами. Способность воспринимать вероятностные волны, потенциальные состояния, возможные исходы. Видение не одного фиксированного будущего, а множества потенциальных будущих, некоторые из которых были более вероятными, более… реальными, чем другие.

И Елена слушала, задавала вопросы, пыталась понять, интегрировать, концептуализировать эту информацию. Не только как ученый, стремящийся к знанию, но и как мать, пытающаяся понять своего ребенка, его природу, его… потенциал.

Утром третьего дня она проснулась с ощущением ожидания, антиципации, почти… возбуждения. Сегодня должно было произойти второе предсказанное событие – солнечное гало, видимое с 11:20 утра.

Елена прошла через утреннюю рутину института – медицинское обследование, завтрак, научный брифинг. Но её мысли были частично заняты предстоящим событием, её внимание периодически обращалось к часам, к приближающемуся времени предсказания.

В 11:00 она нашла предлог, чтобы подняться на крышу института – открытое пространство, которое использовалось для некоторых экспериментов, требующих прямого доступа к атмосфере, к солнечному свету, к естественным условиям. Место, откуда открывался широкий вид на небо, на горизонт, на… метеорологические явления.

Небо было ясным, голубым, безоблачным. Солнце сияло ярко, но без каких-либо необычных эффектов, без каких-либо признаков предсказанного явления. Елена посмотрела на часы – 11:15. Пять минут до предполагаемого начала события.

На крыше были и другие сотрудники института – ученые, проводящие свои эксперименты, техники, обслуживающие оборудование, охрана, контролирующая доступ. Никто из них не обращал особого внимания на небо, на солнце, на возможность необычного метеорологического явления.

11:18. Две минуты. Елена продолжала наблюдать, её внимание полностью сосредоточено на небе, на солнце, на… ожидании подтверждения или опровержения реальности её опыта.

11:20. Момент предсказания. И именно в этот момент это началось – тонкий, едва заметный ореол вокруг солнца. Не обычное круговое гало, которое иногда можно наблюдать при определенных атмосферных условиях, а что-то более сложное, более структурированное, более… уникальное.

В течение следующих минут явление становилось всё более заметным, более интенсивным, более впечатляющим. Световые дуги, расходящиеся от солнца в различных направлениях. Радужные отражения, пересекающиеся в сложных геометрических паттернах. Оптические эффекты, которые создавали впечатление многомерной структуры, разворачивающейся в небе.

Другие сотрудники института заметили явление, указывали на него, фотографировали, комментировали. Кто-то назвал это "солнечной короной", кто-то – "атмосферной аномалией", кто-то – просто "красивым небесным шоу".

Но Елена знала, что это было нечто большее. Это было предсказанное событие, второе подтверждение, второе