Отцовское знамя - Наиль Эдуардович Выборнов

Белгородское княжество. Окрестности Оскольского городища. Начало лета 55-го года от Последней Войны

И снова мы отправились в путь. Целый день ехали по тракту на север, причем со скоростью пешехода, чтобы за нами поспела телега и пешие воины. Их, кстати, прибавилось, в Огибном к нам решили присоединиться двое молодых парней и еще один взрослый мужчина – настоящий великан, которого местные звали не иначе как Камнем.

Боярич Никита испытал всех троих в бою на мечах и без особых трудов побил их. Зато в рукопашной схватке они показали себя гораздо лучше: молодые были достаточно ловкими и гибкими, чтобы сделать из них воинов, а Камень даже смог побить меня. Обхватил руками и швырнул на землю так, что я потом с трудом поднялся на ноги.

Вооружили парней из добычи, которую взяли с разбойников в Лисице, выдали им стеганые поддоспешники, с которых чуть раньше лисицынские бабы отстирали кровь бывших владельцев, да поставили в строй вместе с боевыми холопами Никиты. Там они показали себя чуть лучше, чем поодиночке, видимо тренировались раньше с ополчением, но все равно ничего особого из себя не представляли. Хотя, научатся, если выживут.

А уж чтобы выжили, это наша забота. Но мы их зря под мечи и рогатины подставлять не собираемся, так что все должно быть хорошо.

Чтобы ночь не застала нас в пути, пришлось остановиться. Заночевать решили в лесу, разбили лагерь, поставили палатки и шатер. В шатер положили Пашку, который более-менее пришёл в себя и даже смог поесть. Еще пару дней полежит и сможет, наверное, в седло сесть.

А на следующий день снова поехали, но на этот раз уже не все. Ехали всемером, с двумя вьючными лошадьми, которых загрузили шкурами, добытыми еще в Орловских лесах, и ценной, но громоздкой утварью из добычи. Все это было решено сменять на звонкое серебро и поделить. Продать решили все скопом в Осколе, где цены были выше, чем в любой из деревень и даже выше, чем в Белгороде, в котором полностью и безраздельно властвовали купцы из Союза Торговых Городов.

– Далеко еще? – спросил я у Ефима, который в этих местах уже бывал вместе с караваном своего отца.

– Не, – мотнул тот головой. – Сейчас из леса выедем, уже город видно будет.

– А большой он? – заинтересовался Ромка.

– Да какой, – махнул рукой новик. – Село обычное, просто частоколом огорожено. Раньше село и было, не больше Лисицы, в Огибном даже больше людей жило, наверное. А потом отъехал туда боярин один, а с ним приказчик толковый оказался. Лавку открыли, торговое место появилось, народ, кому до цен особого дела не было, ездить туда стали, кто-то даже навсегда переехал, промысел заводить люди начали. Постепенно вокруг частокола посад образовался, вот и стал Оскол городом.

– А харчевни-то там есть? – спросил Кондрат. – И пиво, чтобы свежее. А то у меня от дряни, которой нас в Огибном потчевали до сих пор башка гудит.

– Скажи спасибо, что тебе не свежего пивка налили, – заметил Ромка. – Вот ты его попил бы со спорыньей.

– Да, княжич вылечил бы, – махнул рукой Кондрат. – Боярича Никиту же на ноги поставил. Боярина Яна тоже, рука нормально двигается уже, скоро лубки снимать можно будет. Да и Пашку Бешеного выходил тоже, а я чем хуже.

– Как вы его зовете? – заинтересовался я.

– Так бешеным, – бесхитростно ответил Кондрат. – Он ведь бешеный и есть. В бою страшен, бьется в полную силу всегда. А лицо ты его видел?

– А сам-то он слышал, что вы его так называете? – в том ему спросил я.

– Да знает он, – ответил Ромка. – Ему нравится даже.

– Ладно, – пожал я плечами. – Его дело. Так что с харчевнями-то?

– Харчевни есть, но какое там пиво, не знаю, – ответил, наконец, Ефим. – Мне тогда батюшка с братьями не разрешали пить. Но, думаю, если деньги есть, можно и свежего попросить.

– Если мне еще раз стоялой браги нальют, я в ней трактирщика и утоплю, – заявил Кондрат. – Красный Телец мне свидетелем, утоплю.

– Да ты не божись, – ответил ему Ефим. – Кто еще знает, попьем мы там пива или нет. Все-таки по делу в город едем.

– Так это княжич по делу едет, а мы его охраняем, – ответил Кондрат. – Вот у тебя, Ефимка, какие дела в Осколе? А их и нет никаких, и у меня нет. Делом из нас всех только Олег занят будет, а нам почему бы тогда не отдохнуть?

– Это мы посмотрим еще, – ответил я. – Вот отправлю вас на рынок шкуры и рухлядь продавать, да коней и оружие покупать. Тогда посмотрим, кто будет по городу как оголтелый носиться, лишний рубль сберечь пытаясь, а кто в харчевне пиво пить и подавальщиц за сиськи мять.

– Кстати, насчет сисек, – задумался Ромка. – Ты почему лекарку ту деревенскую с нами не позвал в путь? Она ведь сама напрашивалась. Или не понравилась девка?

– Да понравилась, – махнул я рукой. – Только сам подумай: нас почти полсотни мужиков. От бабы в такой компании только раздор будут, передерутся все. А никак кто обидит, мне же самому за это потом и наказывать придется. Лучше уж так, пусть по вдовушкам ходят, да за подавальщицами бегают.

– Вот, – кивнул Кондрат. – Купцы, которые по Днепру на ладьях плавают тоже баб не берут. Говорят, что на ладье от бабы одни беды.

– В любой компании, где одни мужики, от бабы одни беды будут, – согласился я. – Лишние они там.

– Мудрено ты говоришь, – покачал головой Ефим. – А вот мне брат рассказывал, что там на Закате, в немецких землях, за армиями купцы ходят, ну и дома с бабами продажными. Ты о таком не слышал?

– Не слышал, – ответил я. – Только ведь, если купцы за армией ходят, то не потому что им нравится это, а для прибытка. Добычу они скупают задешево, а потом в городах продают втридорога. А про баб не скажу, но думаю, что красивые, да чистые за армиями не ходят. Они по домам своих мужиков ждут.

– Да, – согласился Ромка и кивнул мне.

Он-то в отличие от остальных про Машку знал и, похоже, понимал, что я соскучился. А может быть Пашка раньше ему жаловался на то, как по его сестренке скучает. Год уже не виделись ведь.

– Так что, думаю, бабы там такие, что ты, Ефим, на нее глянешь, да решишь, что лучше кобылу собственную приголубить.

– Кобылу, ну ты скажешь тоже, – расхохотался Кондрат.

– Зря смеешься, – ответил ему Ефим. – Вот, про татар из Железной Орды говорят, что они во время похода кобыл своих…