Отцовское знамя - Наиль Эдуардович Выборнов

– Врут, – махнул рукой Кондрат.

– А вот и не врут, мне точно говорили, – продолжал убежденно говорить Ефим. – Из Воронежских земель семья переселилась, они и рассказывали. Ну, знаешь, где Воронежское княжество было, а после набега татарского нет ничего. А ты, княжич, что думаешь?

– Врут, – ответил я. – Зачем им кобыл своих приходовать, если они режут, жгут, ну и насильничают конечно.

– А зачем врать про них? – спросил Кондрат.

– Да, боятся потому что, – мне много рассказывали об этом в монастыре, поэтому я говорить мог вполне уверенно. – Татары такие же люди, как и все остальные, просто разбойники. Но, разбойники и у нас бывают, так они ведь кобыл не приходуют.

– А чего им не живется спокойно? У нас же не поголовно все в разбойники подаются, кто-то и землю пашет.

– Ну, так у них так же наверняка. Племя такое, разбойничье. Но с другой стороны, они ведь в степях живут, воды у них не так уж много, земля много хуже родит, хоть лес сводить и не приходится. Может кто-то и от безнадеги разбойничает.

– Ты жалеешь татар как будто, княжич, – помотал головой Ефим.

– Я их не жалею, – ответил я. – Я просто их не боюсь. Придут – будем бить их так же, как мой отец бил. А, может быть, и сами в набег на них пойдем. Я бы, например, от пары стад не отказался бы, а лошади у них, говорят, выносливее и неприхотливее наших.

– Вот, это любо! – в один голос заявили Ефим с Кондратом и переглянулись, будто сами этого не ожидали.

– Ага, только как бы они в ответ не ударили бы, – проворчал Ромка, вдруг вскинулся и спросил. – Слышите? Как будто бьется кто-то там впереди.

Все замолчали и принялись вслушиваться в звуки, доносившиеся с тракта. И действительно, откуда-то спереди слышался лязг стали о сталь. Мы проехали чуть вперед и увидели как вокруг нескольких телег, доверху загруженных товаром, бьются люди.

– Похоже, разбойники на купца напали, – проговорил Ефим.

– Поможем? – посмотрев на меня загоревшимися глазами, спросил Кондрат.

Я его понимал: в настоящей схватке он толком еще бывал, а уж о конной сшибке и говорить нечего. Сам я склонялся к тому, чтобы вмешаться: во-первых, разбойников было всего с десяток, во вторых, все они были вовлечены в схватку с охраной каравана, поэтому удара со спины не ждали. Ну а в-третьих, не любил я эту погань, которая мешает простым путникам передвигаться между городами. Одни беды от них.

– Ладно, – сказал я и распутал узлы на веревках, которыми мое копье было примотано к седлу. – Бейте наверняка и смотрите, чтобы никого из купцов не задели.

Парни похватали копья, мы пришпорили своих лошадей и с криком “Ура” конной лавой бросились вперед. Я ехал первым и, как мне казалось, кричал громче всех, чувствуя как в груди разгорается пожар.

Все вышло, как я и предполагал: удара в спину разбойники не ждали, только трое из них заметили нас, причем один тут же пропустил молодецкий удар топором от охранника каравана и свалился с разрубленной головой.

Когда первый из разбойников оказался на расстоянии удара копьем, я выбросил вперед руку с рогатиной и почувствовал, как меня охватывает ликование: попал. Причем, удар оказался таким сильным, что копье не просто завязло в теле бандита, а пробило его насквозь и клинкообразный наконечник выглянул из его спины.

Копье пришлось бросить, но я тут же выхватил меч из ножен, дернул повод, заставляя лошадь развернуться, и как раз вовремя, чтобы успеть отразить удар одного из опомнившихся разбойников. Но он все равно был в проигрышной позиции, ведь на коне я был выше. Без особых трудов я связал его меч своим, скользнул вдоль клинка и вогнал кончик лезвия в грудь бандита.

Стряхнул обмякшее тело, развернулся и понял, что веселье закончилось: разбойники побежали. Причем бежали они по-умному в лес, там, где мы на лошадях точно не пройдем, так что и преследовать их не было смысла.

Ромка стащил со спины самострел, взвел тетиву, наложил болт, утопил спусковой крючок, и один из бандитов упал, получив толстую и короткую стрелку прямо между лопаток.

Остальные тоже схватились, было за самострелы, но спины разбойников уже перестали мелькать между деревьев. Ушли. Ну и черт с ними, что они вдвоем сделать-то могут. Скорее всего равно не жильцы, если только новую шайку не найдут, к которой примкнуть можно.

– Спасибо тебе, воин, – проговорил тот самый мужчина, который прорубил замешкавшемуся ублюдку голову, замешкался на миг, пристально посмотрев мне в лицо и спросил. – Мы, кажется знакомы?

Теперь уже пришел мой черед всматриваться в его лицо. К счастью, узнал я его быстро: это был тот самый купец, которого мои люди во главе с Игнатом провожали до границ Брянского княжества. Надо же, какое совпадение: дважды встретиться с одним и тем же купцом. Впрочем, ничего плохого о нем я сказать не могу, он расплатился ровно по уговору и даже кормил моих людей.

– Я Олег, – ответил я. – В начале весны ты нанял моих людей у харчевни Тараса Зуши, они проводили тебя до границ Брянского княжества.

– Точно, – он ударил себя ладонью по лбу, из-за чего на нем остался кровавый отпечаток. – А я-то стою и пытаюсь вспомнить, где же мы виделись. Ты еще уехал, оставил вместо себя старика этого, как его там?

– Игнат, – напомнил я. – Не просто старика, а своего наставника.

– В любом случае, спасибо, что помог, – он на секунду задумался и спросил. – А ты сейчас не в Оскол направляешься? Может быть, нам по пути?

– По пути, – кивнул я. – А что, предлагаешь присоединиться?

– У меня троих охранников побили, людей не хватает. Если пойдете с нами, то заплачу каждому по рублю. Подумай, тут дороги на полдня пути, а прибыток солидный.

– Согласен, – решил не выпендриваться я.

Почему бы и нет в самом деле, по рублю за полдня работы, тем более, что вряд ли кто-нибудь решится напасть на купца, которого сопровождает почти десяток конных воинов. Это мы знаем, что едут новики, а посторонний человек что увидит? Лошадей, да броню, которой у обычных воинов быть не может. Да и будет парням на что гульнуть в городе.

– Тогда мы сейчас обоз в порядок приведем, покойников оберем, да двинем, – продолжал купец. – Ладно?

– Хорошо, – я спешился, подошел к разбойнику, которого убил копьем, схватился за древко, выдернул и повернулся к своим. – Наших покойников оберите, да оттащите куда-нибудь в сторону от дороги. Нечего им тут валяться, проехать мешают.