Экспансия на позавчера - Алексей Небоходов

Сначала они казались миражем – дрожащие в воздухе размытые очертания, теряющиеся в солнечном мареве. Но чем ближе они подъезжали, тем отчётливее вырисовывались контуры – массивные, неподвижные, застывшие в вечности.

– Что это? – Иван прищурился, пытаясь разглядеть детали.

– Похоже на обломки… или нет, – Лиана замолчала, словно сама не веря своим словам.

Их скорость замедлилась, вездеход осторожно пробирался через участок с более плотным песком. Когда расстояние сократилось, сомнений не осталось – перед ними раскинулось кладбище кораблей.

Гигантские остовы звездолётов беспорядочно разбросаны по песчаному морю, словно чьи-то небрежно брошенные игрушки. Одни выглядели относительно целыми, другие были разрушены до основания – их корпус словно расплавился под действием неведомой силы. Некоторые стояли вертикально, вонзившись в песок носовыми секциями, как могильные плиты.

Внутри машины повисла напряжённая тишина.

– Их тут десятки, – выдохнул Иван.

Лиана провела пальцем по экрану, фиксируя координаты.

– Аномалия? – спросил он, не отрывая взгляда от мрачного пейзажа.

– Скорее закономерность. Их не просто сбили – они будто притянуты сюда, как если бы что-то целенаправленно собирало их в одном месте.

Иван медленно кивнул. Это уже было похоже на правду.

Они остановились у первого корпуса. Иван вышел первым, песок под ногами был странно плотным, с лёгким металлическим привкусом, словно пропитался остатками разорванных оболочек кораблей.

Ближайший остов возвышался над ним, исполинский и молчаливый. Покрытый глубокими вмятинами, с прорванной обшивкой, он выглядел так, будто подвергся чудовищной атаке, но при этом его внутренние отсеки казались неповреждёнными.

Пальцы Ивана скользнули по холодному металлу, и он замер. Под слоем песка проступал символ.

– Лиана, – позвал он, едва дыша.

Она подошла, посмотрела туда, куда указывал его палец:

– Это не может быть правдой…

Перед ними был знак одного из кораблей, числившихся пропавшими более ста лет назад. Лиана оглянулась:

– Ты понимаешь, что это значит?

– Что-то, – он провёл рукой по эмблеме, стирая налипший песок, – собирает их здесь.

Её глаза сузились:

– Или кто-то.

Они молча развернулись к остальным кораблям. На первый взгляд это была просто свалка погибших судов. Но стоило приглядеться внимательнее, и возникало ощущение, что часть кораблей не просто разрушена, а аккуратно разобрана.

Лиана провела пальцами по краю разорванной панели.

– Здесь нет следов случайного разрушения. Эти фрагменты словно вырезаны с хирургической точностью…

Иван кивнул, уже понимая, что означает этот холодный, безжизненный порядок.

– Их разбирали.

Но кем? И зачем? Чем дольше Иван и Лиана двигались между обломками, тем больше осознавали масштаб увиденного. Кладбище звездолётов не ограничивалось тем участком, который они заметили при приближении. Когда Иван забрался на обломок одного из корпусов и огляделся, сердце неприятно сжалось – оно уходило за горизонт, растворяясь в песчаном мареве, будто планета намеренно собирала здесь все потерянные суда.

Лиана медленно шла между корпусами, скользя пальцами по шрамам на обшивке, оставленным не временем, а чем-то или даже кем-то другим. Некоторые корабли лежали здесь столетиями, их металл покрывался слоем окаменелого песка, а другие выглядели так, словно были сбиты недавно.

Иван спустился, продолжая осматривать останки. Его внимание привлекли чёткие линии на одной из пластин корпуса. Подойдя ближе, он провёл рукой по тёмной, едва различимой эмблеме, едва сдерживая выдох: логотип Земной Колониальной Администрации.

– Лиана… – его голос был странно глухим.

Она обернулась и подошла, склонившись рядом:

– Это наш корабль?

– Нет. Но он земной.

На металлической пластине угадывался стёртый номер, но общий контур герба был безошибочным. Земная экспедиция когда-то попала сюда.

– Сколько лет он тут? – Лиана провела ладонью по покрытой коррозией поверхности. – Не меньше века?

Она молчала, вглядываясь в покорёженные линии, потом резко развернулась, глядя на окружающие их корабли другими глазами.

– А если они все… – она замолчала, но Иван и так понял, что она хочет сказать.

Не просто старые, не просто сбитые, не просто забытые. Затянутые. Севантор веками собирал звездолёты, как паук в кокон затягивает добычу.

– Мы в ловушке, – медленно произнёс Иван, осознавая, что вероятность выбраться отсюда становится пугающе низкой.

Лиана глубоко вдохнула, разрывая удушливую паутину паники.

– Тогда нам нужно понять, что здесь происходит.

Они переглянулись.

До этого момента их задача казалась понятной: найти пропавшие данные, разобраться, кто похитил матрицы. Теперь всё изменилось. Их миссия больше не ограничивалась поиском информации – теперь стоял куда более сложный вопрос: почему эта планета поглощает корабли, и есть ли способ выбраться?

Медленно, с тяжестью, которую невозможно было сбросить, они направились дальше, чувствуя, как напряжение сгущается вокруг.

Сквозь зыбкое марево песка вдали мелькнуло нечто едва уловимое, размытое, словно не принадлежавшее этой реальности. Иван напрягся, стараясь рассмотреть очертания, но форма ускользала, растворяясь в колеблющемся воздухе.

Лиана тоже замерла, прищурившись. Её взгляд метался, пытаясь ухватить мелькающий образ. В тот же миг земля под их ногами ощутимо вздрогнула, передав вибрацию через металл, прокатившуюся волной по воздуху, проникая под кожу неприятным предчувствием.

Там, вдалеке, что-то было, но не просто существовало – оно двигалось, медленно, но уверенно, заставляя их осознать, что этот мир не просто собирает корабли, а живёт своей затаённой, непостижимой жизнью.

Пейзаж Севантора был обманчиво прост: песчаное море растягивалось до самого горизонта, разбитое острозубыми грядами утонувших в пыли скал. Но стоило взглянуть внимательнее, как становилось ясно – эта пустыня жила своей тайной жизнью, скрывая в себе нечто чуждое, неподвластное земной логике.

Барханы здесь не просто дрейфовали под напором ветра, а двигались по собственным законам, меняя очертания с пугающей точностью. В одном месте поверхность была гладкой, нетронутой, но стоило сделать несколько шагов в сторону, как под ногами обнаруживались глубокие разломы, скрытые зыбучие провалы, способные поглотить любого, кто решится ступить на их границы.

Цвет песка был странным: не однородный, как на привычных пустынных планетах, а испещрённый тончайшими прожилками тёмного, почти угольного оттенка, будто время здесь наслаивалось слоями, оставляя следы давно забытых катастроф. Иногда сквозь поверхность проглядывали фрагменты металла, обломки, слишком гладкие и правильные, чтобы быть естественным образованием.

Воздух был сухим, но в нём чувствовалось нечто большее, чем просто отсутствие влаги. Он был тяжелее, чем должен, будто каждая частица насыщена невидимой энергией. Казалось, что само пространство здесь давит медленно, незаметно, но неотвратимо, как невидимая рука, обхватившая всё вокруг.

Далеко на горизонте темнели осколки давно разрушенных скальных массивов. Их изломанные силуэты напоминали кости древнего существа, разорванного и брошенного на медленное обращение в прах. Там, среди этих останков, песок застыл неравномерными пластами, образуя причудливые гряды, будто здесь когда-то прокатывались волны, теперь застывшие во времени.

Иногда поверхность земли начинала дрожать. Почти незаметно – лёгкая вибрация, пробегающая по барханам, словно далёкое дыхание