Патриот. Смута. Том 5 - Евгений Колдаев

Местные — не плохие воины. Вовсе нет.

Через многое они прошли.

Только вот выучку по типу полков нового строя мало им кто показывал и в голову вбивал. Казалось бы, не так все и сложно. Но, полки, доведенные до автоматизма, творили на поле боя чудеса. Здесь и моим еще далеко до идеала, а новоприбывшие вообще ни в зуб ногой.

Все впереди.

В лучах прошедшего через зенит солнца я сказал служилым людям елецким все те слова, что произносил ранее. О Земском Соборе, о цариках слабых, негодных, о том, что нужен нам сильный, избранный Царь. Всей землей, всем миром.

Переглядывались люди. За несколько последних часов они уже успели поговорить с пришедшими вместе со мной частями. Слухи распространялись стремительно. Почти все понимали, что многие господарем меня зовут. Только я, Игорь Васильевич Данилов, только врагам о таком говорил. А для своих — слово мое. Не Царь я. Избрать мы должны повелителя, чтобы он и Землю хранил, и веру православную.

Прошло все рутинно. Воинство удвоилось и разместилось в ожидании обоза, готовое выдвигаться.

Ближе к вечеру, часа за три до заката, наконец-то последние подводы были переправлены. Оставил небольшой гарнизон в Талицком остроге. Сам отдал приказ выдвигаться в Елец. Перед отьездом проверил как здоровье и как дела у семьи Беловых. Воевода врагом мне не был, оставлял его здесь, от раны лечиться. А потом — в монастырь. На год.

Отец находился без сознания. Жар стоял сильный. Но Войский побывал у них, посмотрел рану, сказал, что шансы есть. Мне об этом доложил. Сын смотрел волком, недовольно. Супруга… Тут сложно. Видно было что и злость в ней есть и ненависть, но и благодарность за то, что жизнь оставил и ее с дочкой спас.

Пожелал выздоровления скорейшего. Казакам, оставшимся наказал никакого зла не чинить. Помогать в чем нужно.

Вышел.

Наконец-то войско тронулось. Невероятная машина — люди, подводы, кони. Пришло в движение. Диву давался я, что удалось сделать и что впереди еще предстоит. Приподнялся на стременах, застыв у ворот, смотрел окрест.

И тут раздалось. Три всадника летело с востока. Мои дозорные, точно и гонец какой-то с ними. Раздались крики.

— Господарь! Господарь, воевода! Гонец к вам! Примите.

Глава 14

Примчались.

Гонец слетел с седла, направился ко мне, а мои служилые люди, что из дозора поклонились и двинулись обратно. Сторожить. Эту задачу никто не отменял.

Выглядел приехавший гость помято. Пропыленный кафтан, грязный, пропахший потом как своим, так и конским. Сальные волосы торчали из-под сдвинутой набекрень шапки. Сабля, пистолет при нем. Сумка через плечо висит, и на ремне четыре заряда пороховых. К седлу лук с колчаном приторочены.

Две лошади выглядели еще хуже.

Гнал он их нещадно и давно. Не первый день в седле, это точно.

— Господарь, Игорь Васильевич Данилов. — В голосе не было вопроса. Сопровождающие его люди доставили его туда, куда надо, куда требовал. — Письмо вам. Срочно передать надлежит! Торопился, как мог, господарь. — Он запыхался, припал на одно колено.

Приметил я, что ноги и руки трясутся. В большом напряжении этот человек. Точно несся давно, устал. Но крепок он и телом, и духом, говорит четко, выверено.

Какой почет мне оказывается.

Чудно все это выглядело. Ох, чудно.

— Ты кто такой? Откуда? — Я принял из его рук бумагу. Взглянул на печать.

Птица какая-то, вроде с мечом в лапе. Перед собой держит. М-да… не настолько хорошо я историю знаю, чтобы все гербы отечественные даже крупные понимать. Но раз герб, значит, кто-то важный.

— Я-то… — Он переводил дыхание, косился на мой перстень. — Я человек служилый из Рязани. Прокопий Ляпунов челом бьет…

Вот как!

Давно меня так ничего не удивляло. А тут, только с одним гонцом поговорил и на тебе.

Черт! А что же изменилось с момента отъезда Федора Шрамова и до отправки этого человека? Интересно, с каким интервалом они выдвинулись из Рязани? Хм… Не провокация ли. Хотя. Человек явно ехал издалека, измотан сильно. И Федор, скорее всего, прояснит ситуацию.

В Ельце разберемся, на военном совете, а пока взглянуть надо, что там, внутри.

Сломал печать. Развернул.

«Господарю нашему, Игорю Васильевичу Данилову, Царю русскому…» Дальше шел витиеватый текст.

Так.

Пробежался глазами в общих чертах, чтобы суть понять.

Выходило, что Ляпунов признавал заслуги мои перед отечеством, говорил, что царем мне должно на трон взойти и всю Смуту завершить. Что было ему божие явление во сне, и прозрел он. Господарем меня на троне ему бог показал в шапке с державой и скипетром.

Вот лис — он же лица моего отродясь не видывал. Или?

Что если это происки Мстиславских и Ляпунов лишь пешка… Ну ладно, чуть большая фигура в игре старого интригана. Черт. Я же очень плохо пока понимаю структуру всех этих «кремлевских башен». Кто за кого, кто под кем ходит. Все познания — что Мстиславские за творящимся на юге Руси стояли и татар хотели вести внутрь страны. И в этом с Шуйским заодно были. А вот кто там еще. Там же их, бояр этих, много. Каждый свою линию гнет. Недаром с отлучением Василия придет семибоярщина. То есть семь! Целых семь группировок и за каждой свои люди.

Надо бы сесть, вспомнить. Что в истории писалось. А также послушать, что Войский скажет, он человек пожилой, опытный. А еще, может стоит Артемку Шеншина допросить еще разок. Он-то во все эти дела точно вхож. От остальных моих людей толку в таком деле почти ноль. Вояки они славные, отважные и верные, но вот…

Хотя может еще Серафим.

Отвлекся от раздумий, погрузился дальше в чтение.

Тут еще интереснее шло. Ляпунов обещал войска послать к Твери немедля. Писал, что сам их возглавит, зная, что я туда со своими людьми иду с юга. Радоваться этому или печалиться — пока не ясно. Войско хорошо, но верность Прокопия под большим вопросом. А еще дальше написано было, что по всей земле Рязанской людей рассылать воевода собрался. С письмами о том, что есть на земле Русской истинный царь.

Дочитал. Скривился.

Не было печали. Но впереди меня ждет все больше вот таких писем. И нужно быть готовым, понимать, как все это работает и действует.

— От Ляпунова, значит? — Спросил я гонца.

— Да, так точно, господарь. Он него. От воеводы Рязанского. — Гонец, стоя