Дети, сотканные ветром. Часть 3 - Артём Ерёмин

— Что за чудовищные творения? — вопрос командир опричников направил подросткам, будто подмастерья каждый день имели дело с подобным.

Тем временем горящий автоматон тихо двигался к скоплению людей. Лев подозревал, что не ради приветствия незваных гостей.

— Стой на месте! — один из опричников голосом обозначил чары.

Автоматон не шелохнулся и остался глух к приказам. Скрипя и обливаясь расплавленным металлом, он продолжал своё шествие.

— Кажется, в Соборе без ведома царского надзора клепают машины, неподвластные чарам, — сообразил библиотекарь. — Весьма грозного вида.

— Для Седой Пряхи давно заготовлена камера в узилище Глоданного края. Тьфу! — сплюнул капитан. — Как бы то ни было, мы обязаны устранить препятствие.

— Будет сделано, — откликнулся опричник с раскатружьем.

— Вполсилы будь добр. Не хочется, чтобы с пробитого потолка нам за шиворот полилась озёрная вода.

Опричник прицелился и пальнул в горящего стража. Волосы на голове Льва приподнялись, а металлические застёжки на стёганке едва не унеслись вслед за пучком энергии.

Горящая машина покачнулась от удара. Металлические ступни твёрдо врезались в каменный пол.

— Дело дрянь, — сообразил Вий.

Даже сквозь закрытые шлемы было видно, как ошеломлены солдаты результатом выстрела.

Не тратясь на замешательство, библиотекарь распустил свою плеть. С хлёстким звуком рубиновая лента обхватила торс автоматона. Однорукий старик потянул изо всех сил — податливый от жары корпус вмялся, и только. Горящая машина твёрдо стояла на ногах. Если залп из раскатружья не повалил её, то человеку и подавно.

— Ну же, мальчишки, подсобите, — позвал старик. — Налегай!

Подстёгнутые недружелюбным видом автоматона, Вий и Клим откликнулись на призыв старика. Благодаря общим усилиям плеть глубже врезалась в корпус. Автоматон утробно заурчал, и его голова сорвалась с шеи. На её месте взметнулся огненный фонтан.

Вьюны и библиотекарь рухнули на пол, плеть освободилась, разрезав внутренности механизма.

— Благодарю за помощь, — старик вскочил на ноги с диким возбуждением. — Хоть я и далёк от зодчества, но готов поспорить, что Совет цехов захочет выменять обломки стражей Кагорты за серебро, равное их весу. В груди технологического чуда запрятан огненный привод.

— К бесу серебро лучше напомните опосля расспросить, где ты так поднаторел с кнутом, — сказал капитан, наблюдая, как пламя дожирает последнего стража подземелья.

— Прежде чем оставшуюся при мне руку навсегда захватили книги, её мозолила пастушья плеть. Давняя история, как раз под кружку медовухи в здешнем кабаке. Сейчас же надобно идти по следам Миазмов. Странно, что они не добили последнюю машину.

— Очень странно, — погасшим голосом обронил капитан.

Густой чёрный дым поднимался от поверженного автоматона и обтекал человеческую фигуру, зависшую под потолком. Машину до её гибели занимал не расписной потолок. В тенях свода Миазм игрался с ним в прятки, как теперь с опричниками.

— Вечер всё краше! — захихикал Миазм, когда все взгляды устремлялись на него. — Почему меня никто не предупредил, что Кагорта пригласила на пир кошатников? Захватил бы для вас косточек.

Взведённые раскатружья наполнили воздух электричеством. Капитан опричников жестом успокоил подчинённых.

— Хватит паясничать, мятежник, — приказал он. — Спускайся на землю. Ты пока можешь надеяться на царское помилование. В отличие от Вылко. Я замолвлю словечко на суде, если ты поможешь поймать своего пособника.

— Не врёшь?

Миазм вынырнул из дыма. «Светлячки» осветили его зелёную личину с перекошенным лицом. Лев готов был поклясться в том, что его маска стала куда безумней.

— Знаешь, мне вправду надоело бегать от правосудия батюшки-царя, — сказал Алчность. Он зашагал по воздуху, словно спускался по невидимым ступеням. — Опять эта парочка уединилась решать древние головоломки. Меня же оставили прибраться! Представляете, словно я им слуга!

— Послушай, если ты тотчас же уйдёшь, то мы не станем тебя преследовать, — капитан опричников не оставлял надежду сторговаться с противником. — Вылко погубил наших товарищей, потому он до суда не доживёт.

Алчность спустился на пол и задумался над предложением.

— Прекрасно! Делайте с ним всё то, на что богато ваше воображение.

Миазм, напевая, что-то себе в маску, прошествовал к выходу мимо напряжённых опричников.

— Чую не к добру, — шепнул Вий.

Рядом со Львом незаметно оказались вьюны и Есения. Трубочист поднял к груди щит-перчатку. Если начнётся заварушка, то он намеревался закрыть собой друзей. Они не должны быть с ним в подземелье между опаснейшими преступниками и не менее жестокими карателями.

— Ах да! Вроде бы он пощадил ваших ребят на Скудельнице? — не поворачиваясь спиной, сказал миазм.

Дула раскатружей следовали за ним, но его это обстоятельство не беспокоило.

— Однако забрал жизни у маяка, — напомнил капитан.

Миазм остановился у сломанных дверей и повернулся:

— Нет же. Это я скинул в море тех вояк с их кошками.

— Пли! — заорал капитан.

— Бежим! — во всё горло завопил Вий.

Волосы на его голове вздыбились, когда прозвучали выстрелы. Два заряда угодили в преломлённое пространство перед Алчностью. Мужчину точно накрыли стеклянным куполом. Энергия из смертоносного оружия мгновение заиграла на его поверхности и после расщепилась на десятки лучей.

Как только подземелье разошлось молниями и, подростки уже неслись к входу в следующую галерею. Смертоносный луч ударил в колонну рядом с ними, град острых осколков посыпался на головы. Лев раскрыл щит над Есенией. Даже сквозь стёганку он ощутил болезненную дробь.

— Чем думают эти душегубы?! — вопрошал Вий. — Потолок держится на честном слове!

Он и Клим бесполезно пытались закрыть просевшую дверь, когда через неё пробежали Лев и Есения.

— Нужно уйти вглубь, —