Адвокат вампира - Елена Комарова

– Употребляет, – искривил губы Аурель. – Для тех же целей, что и ваш. Только меньше, и на нас это не оказывает негативного воздействия.

– Еще одно достоинство, – едва слышно пробормотал себе под нос Грей. – В таком случае, не желаете ли присоединиться?

– Нет, – коротко ответил носферату.

Грей с видом «ваше дело» пожал плечами и сделал еще глоток, затем вернул стакан на столик и откинулся на спинку кресла, изучающе глядя на Ауреля. Того же, казалось, всецело поглощала игра языков пламени в камине. Молчание затягивалось.

– Повторюсь, – нарушил тишину первым Дориан, – я не любитель рождественских празднеств. Как правило, это означает невыносимые любительские хоралы, приемы в кругу все тех же достойнейших, но давно опостылевших столпов общества и рассуждения о важности сострадания к нищим мира сего. В этом году я надеюсь отдать свой долг джентльмена, ответив не более чем на два приглашения. Время – это единственная ценность, которая невосполнима. Не поможете мне выбрать, куда поехать?

– Зачем вы держите меня здесь? – спросил Аурель.

Грей вновь потянулся к виски.

– Мы уже обсуждали этот вопрос, – отметил он.

– Только ответа я так и не получил.

– Настойчивость – добродетель для юношей вашего возраста, – усмехнулся Грей. – Только, увы, она одна – бесполезна. Поверьте, – продолжил он, – я питаю к вам лишь самые дружеские чувства и не намерен причинить какой-либо вред. Более того, когда я посвящу вас в свой план, убежден, что вы его одобрите, а возможно, и охотно разделите.

– Посвятите меня сейчас, – дернул уголком губ граф.

– Еще не время, мой юный друг. Терпение – еще одна добродетель. Вы мой гость, граф, и на правах хозяина я спрошу, довольны ли вы? Устраивает ли вас комната? Еда?

– Благодарю вас, – ядовито сказал Аурель. – Все это превосходно. А теперь я хочу узнать, как скоро вас покину.

Грей задумчиво поболтал содержимым бокала.

– Ваше ожидание вскоре закончится, – сказал он, доставая из кармана узкую полоску бумаги – телеграмму. Аурель попытался разобрать напечатанное, однако, прежде чем ему удалось прочесть хоть одно слово, Дориан Грей скомкал бумагу и бросил в огонь. – Не желаете ли партию в шахматы? – спросил он.

Антикварный шахматный набор расставили на соседнем столике, черная и белая армии выстроились парадным порядком, ожидая сигнала к атаке.

– Увы, мистер Грей, – ответил Аурель. – Вынужден отказать. У меня дьявольски болит голова.

Глава 4. Алан Кэмпбелл

Профессор Ван Хельсинг протянул руку спутнице, помогая выйти из кэба. Миссис Тернер благодарно приняла его поддержку, ступая на мостовую у центрального входа на вокзал Кингс-Кросс.

Как всегда в это время года, вокзал являл собой воплощение ада на земле для случайного прохожего. Сотни и сотни людей в непрерывном движении: они прибывали в экипажах и омнибусах, налегке или нагруженные многочисленными чемоданами, спешили, спорили с носильщиками, переговаривались, что-то покупали у торговцев, занявших подступы к Кингс-Кроссу, подобно войскам Ганнибала у стен вечного Рима. Людские потоки двигались во всех направлениях, к платформам, кафе, кассам, расписаниям и, конечно, выходам.

Праздничная пора собирала в Лондоне всех тех, кто обычно предпочитал проводить основную часть года за его пределами. Одни хотели навестить родных и друзей, весело провести время, встретить праздники в семейном кругу. Другие приезжали ненадолго, чтобы вернуться домой, сгибаясь под тяжестью купленных в столице подарков.

Задержавшись на миг, профессор посмотрел на круглый циферблат часов, венчающих строгий, а если сравнивать со зданием соседнего Сент-Панкраса – даже подчеркнуто аскетичный фасад Кингс-Кросса.

Эти два железнодорожных вокзала напоминали двуликого бога Януса: практически официальная британская неоготика, бесчисленное количество деталей и роскошь декора, смешение стилей десятков стран и времен – Сент-Панкрас, лик, смотрящий в прошлое; простота и четкость геометрических фигур и линий, стекло и железобетон – Кингс-Кросс, лик, смотрящий в будущее. Хотя на самом деле старинный вид являлся лишь маской, скрывающей стальные каркасы, а футуристический фасад Кингс-Кросса, созданный архитектурной фантазией Льюиса Кьюбитта, был почти на двадцать лет старше фасада соседа.

Потоки ширились и набирали силу, угрожая перейти в настоящее наводнение, и лавировать в них становилось сложнее с каждой секундой. Тем не менее, профессор Ван Хельсинг, галантно придерживая миссис Тернер под локоть и сжимая в другой руке ее дорожный саквояж, преодолевал препятствия и обходил рифы с уверенностью опытного лоцмана.

Миновав кассы, они подошли к западной платформе, где уже собралась немалая толпа, ожидающая отправки поезда на Лидс. На входе нес стражу служитель в униформе железной дороги, которому миссис Тернер, замешкавшись на несколько мгновений, отданных поискам в недрах ридикюля, и предъявила билет.

– Поверните направо и пройдите до конца состава, – вежливо кивнув, произнес служитель.

– До отправки поезда еще пятнадцать минут, – сказал Ван Хельсинг. – Если желаете, можно поесть в кафе или купить что-то в дорогу.

– Еще чего, – вздернула подбородок пожилая дама. – Знаю я, чем потчуют в этих местах! А уж о том, чтобы было чем утолить голод в дороге, я и сама позаботилась в первую очередь, – с этими словами она забрала у профессора саквояж и демонстративно прижала к животу.

– Профессор Ван Хельсинг! Миссис Тернер! – от ожидающей на платформе толпы отделилась знакомая фигура и быстро направилась к ним. – Рад, что вы так быстро добрались.

– Добрый день, мистер Харкер, – тепло приветствовала постояльца миссис Тернер. – Просто слов нет, как я благодарна вам с профессором за заботу.

– Ах, миссис Тернер, – возвышенным тоном произнес Ван Хельсинг, – не долг ли это честного христианина и человека?

Домовладелица сдержанно хихикнула и одобрительно похлопала профессора по руке.

– Ваш багаж уже погружен, – докладывал тем временем Джонатан. – Никакого беспокойства вплоть до самого Лидса. Через несколько минут принесут грелки, и надеюсь, путешествие будет приятным.

– Еще бы ему не быть! – воскликнула миссис Тернер. – Последний раз я путешествовала первым классом так давно, еще был жив мой дорогой супруг. Замечательная была поездка, только дорогая очень. Если б не ваш чудесный подарок, снова встречать мне Рождество вдали от дочки и внуков. А теперь-то я буду рядом с ними, да еще и доеду, как королева! Желаю вам, дорогие мои господа, так же чудесно провести праздники, – с чувством закончила она свою речь.

– Мы приложим все усилия, – заверил ее Джонатан с великолепной серьезностью в голосе, заставляя пожилую даму снова хихикнуть.

Вместе они прошли до дверей купе первого класса.

– С Энни вы построже, она девица хоть и толковая, да больно современная, нахваталась разных идей. Так что спуску ей не давайте, чтоб свои обязанности выполняла. Жаль только, что не удастся вас удивить рождественским ужином…

– О, на этот счет не волнуйтесь, – мягко улыбнулся Ван Хельсинг, пока его молодой помощник помогал даме устроиться. – Мы с Джонатаном оба приглашены на праздничный ужин Общества любителей естественной истории.

Миссис Тернер с сомнением покачала головой: разве ужины какого-то там Общества могут сравниться с той высшей степенью кулинарного мастерства, коей владели на ее кухне?

Еще раз пожелав Ван Хельсингу и Джонатану веселых праздников, дама устроилась в купе. Кроме нее, там оказалась еще одна пожилая леди, и тоже следующая до самого Лидса. Лучшей спутницы нельзя было и пожелать: не прошло и минуты, как обе дамы нашли общий язык и принялись оживленно сплетничать.

Наконец прозвучал сигнал к отправлению поезда, и колеса состава пошевелились, сначала медленно и будто нехотя, затем все быстрее. Вагоны тронулись с места. Миссис Тернер помахала в окно Джонатану и профессору, те ответили поклонами и вскоре исчезли из виду, когда поезд выбрался из-под прозрачного полукруглого покрова, отправляясь на север. Платформа осталась далеко позади.

– Энни пока может остаться в доме, – сказал профессор, проводив последний вагон взглядом. – Сколько у нас еще времени, Джонатан?

– По моим подсчетам – около недели, – отозвался адвокат.

– Нужно успеть сделать все необходимое до прибытия гостя. А затем, думаю, Энни обрадуется нескольким выходным дням и возможности провести праздники с родными. А также небольшой