Проклятый Лекарь. Том 8 - Виктор Молотов

Чёрные нити потянулись от моих пальцев к оборотню. Тонкие, почти невидимые даже для магического зрения. Они проникали сквозь барьер, впивались в ауру зверя, вытягивая жизненную силу.

Не быстро. Не мгновенно. Оборотни-таки живучие твари, их энергетика плотная, сопротивляющаяся. Но нити делали своё дело. Капля за каплей, грамм за граммом.

Оборотень почувствовал. Дёрнулся, пытаясь оборвать связь. Зарычал с новой яростью. Ударил по барьеру — раз, два, три. Барьер рассыпался.

Но он уже ослаб. Движения стали медленнее. Удары — слабее. Я высасывал его жизнь, как вампир кровь. Только эффективнее.

— Кирилл! — я не отрывал взгляда от противника. — Можешь ударить?

— Да… — он поднялся, держась за бок. Лицо бледное, но решительное. — Что делать?

— Ослепи его. Максимальная мощность. Всё, что у тебя есть. Когда он зажмурится, я добью.

Кирилл кивнул. Собрал всю оставшуюся силу. Я видел, как его аура пульсирует, как он выжимает из себя последние капли магии.

И он выстрелил. Вспышка была такой яркой, что даже я, стоявший сбоку, на секунду ослеп. Белое пламя, чистый свет, концентрированная энергия жизни. Оборотень взвыл, закрывая морду лапами, отступая, спотыкаясь.

Мой момент.

Я сорвал все ограничения. Вся накопленная некроэнергия — всё, что я взял на кладбище, всё, что скопил за последние дни — хлынула наружу. Концентрированный поток тьмы, противоположность того, что сделал Кирилл.

Чёрный луч врезался оборотню прямо в грудь. Удар был впечатляющим. Даже по моим меркам.

Зверя отбросило назад. Он врезался в забор, проломив доски. Пролетел ещё метра три. Рухнул на землю, взрывая когтями траву. И начал меняться обратно.

Шерсть втягивалась в кожу. Кости хрустели, возвращаясь к человеческим пропорциям. Морда сплющивалась в лицо. Когти укорачивались, превращаясь в ногти.

Через несколько секунд на земле лежал голый мужчина лет тридцати пяти. Среднего телосложения, без особых примет. Без сознания.

Бой окончен.

Я проверил Сосуд Живы. Шестьдесят один процент. Потратил почти тринадцать на этот бой. Много. Слишком много для одного оборотня. Но победа была за нами. А она стоит затрат.

— Он… мёртв? — Кирилл подошёл, пошатываясь. Держался за бок, дышал тяжело.

Я присел рядом с телом. Профессиональный осмотр — привычка, которую не вытравить никакой некромантией.

Пульс на сонной артерии — крупном сосуде на шее, снабжающем мозг кровью — слабый, около шестидесяти ударов в минуту. Дыхание поверхностное, но ритмичное — около двенадцати вдохов в минуту. Зрачки при проверке фонариком, который я всегда ношу с собой, реагируют на свет — сужаются симметрично. Значит, повреждения мозга нет, или они минимальны.

— Жив, — констатировал я. — Без сознания. Глубокий обморок, вызванный критической потерей жизненной силы. Некротический удар высосал из него примерно семьдесят процентов энергии. Для обычного человека это было бы смертельно. Для оборотня — тяжело, но переживаемо. Регенерация спасёт.

— Это… хорошо?

— Это отлично. Мёртвые плохо отвечают на вопросы. Разве что их поднять, но зомби — не лучшие собеседники. А у меня к этому господину много вопросов.

Достал из кармана куртки пластиковые стяжки. Всегда ношу с собой — привычка ещё с тех времён, когда был Архиличом. Тогда я использовал магические цепи, но принцип тот же. Связанный пленник — безопасный пленник.

Быстро зафиксировал ему руки за спиной. Три стяжки внахлёст для надёжности. Потом ноги — ещё три стяжки. Потом дополнительная связка между руками и ногами, чтобы не мог встать.

— Вы всегда носите с собой… это? — Кирилл смотрел на мои манипуляции с некоторым ужасом.

— Всегда. Никогда не знаешь, когда понадобится кого-нибудь связать. Оборотни особенно опасны. Даже ослабленные, они сильнее обычного человека в три-четыре раза. Лучше перестраховаться.

Закончив с путами, я проверил результат. Надёжно. Даже если очнётся — не вырвется. По крайней мере, не сразу.

— Помоги мне его поднять, — сказал я Кириллу. — Тащим к машине.

— А если кто-нибудь увидит? — он нервно оглянулся. — Мы посреди города, рядом детский сад…

— Детский сад закрыт. Ночь на дворе. Жители спят. А если кто и увидит, то кого? Двух мужчин, несущих третьего, пьяного? Обычная картина для любого города после одиннадцати вечера. Никто и не заподозрит.

А камер с нашей стороны не было, это я сразу проверил.

— Но он голый! — завозмущался Кирилл.

Я посмотрел на пленника. Действительно, голый. Одежда порвалась при трансформации — обычное дело для оборотней. Они либо раздеваются заранее, либо тратятся на специальные «растяжимые» костюмы.

— Снимай куртку.

— Что? — захлопал глазами Кирилл.

— Куртку снимай. Накроем его.

Кирилл неохотно стянул куртку. Мы накрыли ею пленника. Ну, по крайней мере, интересные места были прикрыты.

Взвалили тело на плечи — по одному с каждой стороны. Тяжёлый. Килограммов девяносто, не меньше. Мышечная масса оборотня сохранялась даже в человеческой форме — побочный эффект метаболизма.

— Моя спина это запомнит, — простонал Кирилл.

— Терпи. Это часть обучения.

— Какого обучения⁈

— Обучения тому, что после боя всегда есть работа. Убрать следы, эвакуировать пленников, залечить раны. Герои в книгах побеждают и уходят в закат. В реальности они побеждают и два часа занимаются логистикой.

Мы дотащили тело до джипа. Сергей, увидев нас, выскочил из машины. Глаза круглые, рот открыт.

— Это что⁈ — воскликнул он

— Пленник. Открывай багажник, — велел я.

— Но… но это же…

— Сергей. Багажник. Сейчас. Вопросы потом.

Он замолчал. Профессионализм взял верх над любопытством. Открыл багажник.

Мы загрузили тело. Я накрыл его брезентом на всякий случай. Если нас остановят — ну, мало ли, везём… что-нибудь. Что можно везти под брезентом размером с человека? Лучше не думать.

— Едем домой, — сказал я, усаживаясь на переднее сиденье. — Быстро, но без нарушений. Не хватало ещё, чтобы нас остановили гаишники с вопросами про содержимое багажника.

Мне хватило прошлой погони, еще на одну я не рассчитывал.

Сергей молча кивнул и завёл мотор. Умный человек. Знает, когда не нужно задавать вопросов. Таких людей я ценил больше всего — исполнительных, надежных и не лезущих не в свое дело.

Кирилл сел сзади. Всю дорогу он молчал, прижавшись лбом к холодному стеклу и глядя на проплывающие мимо огни ночной Москвы.

Шок, вероятно. Первый настоящий бой, где противник был сильнее него. Первая рана — пусть без крови, но близко. Это всегда оставляет след.

Мальчишка думал, что магия света — это про исцеление и защиту, а оказалось, что это еще и про ослепляющие вспышки и выжигание плоти.

Добро пожаловать в реальный мир, ученик.

Ничего. Привыкнет. Все привыкают. Или ломаются, но Кирилл не из тех, кто ломается. Я это чувствовал. В нём был стержень. Стержень из чистой веры в добро, который пока