Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

Я не видел смысла бегать по миру в поисках небольшого кристалла; брат не желал служить другим, будь то князь нашего или иного мира. До этого нас сплачивало обещание отцу — но когда появилась возможность выполнить его отдельно, мы с облегчением разошлись своими дорогами.

Разделив остатки наследства, от которого каждому досталось по несколько камней, мы расстались: он двинулся к востоку, а я к западу. Не верилось, что брату удастся найти камень бессмертия – мир слишком велик, а человеческая жизнь слишком коротка, и мы уже потратили по четверти, если не по трети.

Сначала было необычно, ведь с пеленок я жил в неразлучном сопровождении брата, хотя никогда не чувствовал той воспетой поэтами братской любви. Отмечая, что родился на несколько минут раньше, брат постоянно командовал, и когда я осмеливался спорить, угрожал кулаками. Я все равно не любил что биться, что потворствовать... И теперь в полной мере наслаждался одиночеством.

Князья имели множество имен, но не откликались ни на одно. Существа эти были настолько могущественны, что не склонялись перед вызовом даже опытного учителя, и приходили на эту сторону только по своей воле. Поэтому я должен был найти путь к потаймиру, их обители и убедить кого-то из плеяды дарить сделку. Я не задумывался, как воспользуюсь бесконечной жизнью — только старался исполнить давнюю мечту, хотя и не мог точно сказать, кому она принадлежала больше: мне или отцу.

Менялись страны, языки, имена. Менялись так часто, что я перестал это замечать. Дорога стала моим домом – проводник мог бы гордиться учеником. Годами я нипал дремучими лесами, охотился на огоньки-скитальцы, поднимался в горы, где не ступала нога человека, приносил жертвы древним идолам, нырял к легендарным озерам, изучал на ощупь холмы и ночевал в каменных кругах — словом, побывал всюду. Я встретил разнообразных существ, больших и малых, отвратительных и приятных, но никто не знал дороги; говорили, что некоторые создания умеют пересекать границы так легко, как пересекаются границы человеческих государств, однако найти эти создания без их желания невозможно. Уныние точило сердце, когда-то твердо убеждено, что мое дело будет проще поисков изумруда... Даже случился случай.

Тогда ярко пылали костры Инквизиции. Адепты Malleus Maleficarum были безжалостны, и многие невинные женщины погибли от их абсурдных приговоров... Старые добрые времена, да?

Одному пленнику, каталонской ведьме, мне посчастливилось помочь. После побега она выслушала историю моих бесславных поисков и отблагодарила за спасение таинством причудливого обряда, который мог отправить по ту сторону и повернуть назад.

Так я очутился в выжженной пустыне другого мира.

Несколько минут разглядывал вокруг, словно в горах, покрытых первым снегом. Сработало! После стольких лет… Но радость быстро исчезла — вокруг не было ни одного знака князей или их власти. Под вялым сиянием мертвого солнца я следовал рассохшейся землей, чье однообразие нарушали только бескиды, острые, как клыки огромного дракона, и через несколько часов не встретил ни одного живого существа, не услышал ни звука за исключением собственных шагов, — поиски в этом мире могли.

Бессмертие! У меня не было другой цели. Что-нибудь другое казалось изменой не только отцу, но и самому себе... Без него я не знал бы покоя. Этот поиск стал стержнем моей жизни, моей личности. Я подавил отчаяние и продолжил путешествие.

Не тартар, не ад, не джаганам, не ропота — ошибались мыслители и маги, считавшие это место посмертью. Просто выжжен безрадостный край, где почти не осталась жизнь... Изредка доносило звуки неизвестных существ, немедленно стихавших при моем приближении; под ногами хрустели длинные кости, которых не отличить от белых стеблей ломкой травы; иногда видным краем восставали руины тонких башен и причудливых сооружений, где никто не жил. Я часто возвращался мыслями к брату, чтобы напомнить себе, что его поиски были сложнее моих.

Годы и годы. Годы и годы. Я посетил немало мест по ту сторону, и всюду тянулась пустота. Горы, леса, даже вода в озерах – все давно умерло. Можно ли найти бессмертие среди царства смерти?

Несколько раз мне удавалось обрести редкие твари с сияющими глазами, которые не убегали при появлении чужака; те, что умели говорить, соглашались указать направление в обмен на мою кровь, и я охотно соглашался — благодаря таким встречам чувствовалось, что не блуждаю вслепую, а продвигаюсь к цели. Ни разу не задумывался, что буду делать перед князем, что предложу в обмен на бессмертие... Наверное, я не надеялся, что встреча случится действительно, и готовился погибнуть на пути к мечте.

Ноги, покрытые каменными мозолями, высушенные годами путешествий, могли шагать часами без остановки. Руки сжимали костыли, плечи держали лямки суммы. Глаза, уставшие от одиночества пейзажей, представляли яркие призраки; уши, уставшие от могильной тишины, дорисовывали буйство разнообразных звуков. Я настолько привык к этим заблуждениям, что когда посреди черной пустыни рассветла очередная оаза, то принял ее за очередной мираж. Видно не таяло в воздухе — наоборот, при приближении оно приобретало твердые линии... Забыв об усталости, я бросился вперед.

Там стояло имение, достойное османского императора. Дорогу к воротам, украшенным медными розами и виноградом, окаймляли деревья, отяжелевшие спелыми плодами. В воздухе запахло сладким инжиром, желудок отозвался голодным ворчанием, но я направился к воротам, которые стояли открытыми без всякой охраны.

Во внутреннем дворике жило высокое голубое небо, пылающее золото солнца проглядывало из-за белых туч баранов, а их стада погонял свежий ветер. На мгновение показалось, будто я вернулся в прошлое, когда нас с братом привели во дворец - так бывало во времена, когда отец служил при дворе - но даже дворец хана не был таким роскошным. Настенные фрески и драгоценные ковры; выложен голубыми изразцами бассейн, наполненный студеной водой; яркие попугаи и райские птицы шумно перелетают с жердей на ветки персиков. В тени деревьев, росших с участков пола, где не хватало мраморных плит, на подушках отдыхал вельможа: вышитый золотом халат, белый тюрбан украшенный большим рубином, красные глаза без зрачков смотрят прямо в душу.

Такие встречи застывают в памяти важнейшими воспоминаниями.

— О, князь потусторонний! Я так долго искал тебя!

Откинув костыли, я упал на колени и поклонился, коснувшись лбом холодного мрамора пола. Почувствовал, как слезы счастья катятся по щекам.

– Поднимись, – приказал глубокий голос, который мог принадлежать только властителю.

Он курил наргиле и выпускал взлетавшие в небо клубки дыма, где превращались в новые тучки.

- Садись.

Князь указал на багровый ковер, расшитый золотыми