Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

Однако, узнав о том, что знаком была вспышка в небе, жрец нахмурился. Казалось, он едва удержался от улыбки.

– Сын мой, сей свет видели многие. Сегодня старейшины дюжины деревень, где живет большая часть Племени, пришли в Храмовую деревню. Каждый видел в небесной вспышке что-то свое, и именно из-за этого я собираюсь молиться в пещере.

Жрец сел на осла, но после этого снова обернулся к Дункану:

– И все же меня не было среди избранных, узревших знак небесных богов, а ты был. Может быть, это знак для тебя и других. Не огорчайся, что он предназначался не только тебе. Исполняй свой долг богобоязненно, и знак будет тебе явлен.

Он повернул своего осла прочь.

Чувствуя себя ничтожным, Дункан медленно зашагал к отаре. Как он мог подумать, что свет, видный в половине мира, предназначался для единственного пастуха? Теперь его знак исчез, а волк остался.

После полудня показалась еще одна фигура – кто-то шагал со стороны деревни Колин. Дункан подтянул пояс шерстяной туники, пятерней вычесал травинки из шевелюры, пощупал подбородок, жалея о том, что его борода такая жидкая.

Он уже не сомневался, что это Колин, когда та была еще в полумиле от него. Но заставил себя двигаться спокойно и сделал вид, что заметил ее, когда Колин показалась на вершине холма, на расстоянии окрика. Ее каштановые волосы и одеяния развевались на ветру.

– Привет, Колин!

– Привет, пастырь Дункан. Отец послал меня спросить о своей овце.

Он с беспокойством окинул взглядом отару, узнавая овец одну за другой. Слава богам земным и небесным!

– Овца твоего отца цела и здорова.

Она подошла поближе.

– Значит, не все овцы целы?

Ах, как она прекрасна! Но за простого пастуха ее ни за что не отдадут.

– Вчера ночью волк снова зарезал одну. – Дункан замахал руками. – Я слежу, жгу костры. У меня есть копье и палица, я бросаюсь на него, когда он приближается, и отгоняю его прочь. Но рано или поздно он заходит не с той стороны, или какая-нибудь овца отбивается от стада.

– Надо, чтобы пришел кто-нибудь из деревни. Помог бы даже отрок. Если волк крупный и умный, помощь нужна любому пастуху.

Он кивнул, польщенный намеком на то, что он уже мужчина, а не отрок. Но беды его были чересчур велики, и Дункан остался безутешен.

– Ты видела вспышку в небе вчера ночью? – спросил он, с горечью припомнив собственную радость при мысли, что это знак только для него.

– Нет, но вся деревня только о ней и говорит. Я скажу им о волке, но вряд ли кто-нибудь придет тебе на помощь в ближайшие день-два. Все танцуют и говорят, не думая ни о чем, кроме небесной вспышки. – Она устремила озадаченный взгляд куда-то за Дункана. – Смотри!

Жрец, направлявшийся из пещер в Долину, к Храмовой деревне, промчался в полумиле от них, изо всех сил погоняя своего осла.

– Может, он встретил твоего волка, – предположила Колин.

– Он не оглядывается. Может, получил в пещерах важный знак от земных богов.

Они еще немного поболтали, сидя на траве, пока Дункан ел принесенные ею пироги.

– Я должна идти! – подскочила Колин. Солнце уже опускалось, и никто из них этого не заметил.

– Да, поторопись! Ночью волк может шастать по всей равнине.

Провожая взглядом заспешившую прочь Колин, Дункан ощутил дух волка в собственной крови. Наверное, она поняла это, потому что оглянулась и странно посмотрела на него с вершины холма. А потом скрылась.

Собирая на склоне холма хворост для ночных костров, Дункан мгновение помедлил, поглядев на закат.

– Небесные боги, помогите мне, – молился он. – И земные боги, ибо темный волк, видимо, подчиняется вам. Если вы не дадите мне знака, то хотя бы помогите одолеть волка.

По обычаю, он поклонился и приложил ухо к скале. День за днем просил он какого-нибудь бога о знаке, но ни разу…

И тут Дункан услышал голос. Он съежился на месте, слушая камень, не в силах поверить своим ушам. Наверное, шум водопада или бегущий скот где-нибудь неподалеку. Впрочем, нет. В камне звучал настоящий голос, грохотавший и выкрикивавший слова откуда-то из-под земли. Слов Дункан различить не мог, но это оказался настоящий голос бога из-под земли.

Он выпрямился со слезами на глазах, на мгновение забыв даже об овцах. Этот восхитительный знак предназначен не для половины мира, а только для него! А он еще сомневался, что знак будет явлен.

Главное – разобрать слова. Склонившись, Дункан снова прислушался. Приглушенный голос повторял что-то снова и снова, но Дункан ничего не понимал. Взбежав шагов на пять вверх по склону, он приложил ухо к следующей скале, выступавшей из-под земли. Здесь все звучало гораздо яснее; порой юноше удавалось различить слово-другое. «Дать», – сказал голос. Бур-бур-бур. «Оборона», – сказал голос; во всяком случае, так показалось Дункану. Но даже те слова, которые он узнавал, произносились со странным выговором.

Заметив, что наступают сумерки, он встал, охваченный испугом и нерешительностью. Он понимал, что все еще отвечает за животных и должен зажечь сторожевые костры, просто обязан – без них волки вырежут всех овец. И в то же самое время должен слушать голос.

Кто-то приближался к нему в сумерках, и Дункан схватился за палицу, но затем понял, что это Колин.

– Солнце село, – испуганно прошептала она, – а я боюсь темноты. До тебя было куда ближе, чем до деревни.

Берсеркер приближался к ночной стороне планеты, уже быстро, но все еще с осторожностью. Он извлекал из памяти во́йны против тысяч видов жизней, продолжавшиеся тысячелетиями, и вспомнил еще одну планету вроде этой, где были оборонительные спутники, но не было ни городов, ни радио. Защитники планеты затеяли войну между собой, ослабив друг друга до такой степени, что больше не могли обороняться и даже забыли, что такое планетарное оружие.

Но здешняя жизнь могла лукавить, заманивая берсеркера, чтобы тот оказался в пределах досягаемости планетарного оружия. Поэтому берсеркер послал вперед механических лазутчиков, чтобы те пробились через сеть спутников и рассыпались над поверхностью, сея смерть, пока планета не даст мощный отпор.

Они развели костры. Колин взяла копье и стала караулить овец. Несмотря на близкое присутствие волка, Дункан должен был следовать своему знаку. Он вскарабкался вверх по темному склону холма, слушая камень за камнем. И всякий раз голос земного бога становился громче.

В глубине души Дункан понимал: Колин намеренно сделала так, чтобы переночевать с ним и помочь защитить