Обратная сторона серебряной монеты - Виктор Робертович Лебедев

– Ах, вопросы, сплошные вопросы. Я просто почувствовала, что ты сейчас в каком-то темном месте, и…просто набрала номер.

– Но это не мой номер…

– Я. Просто. Набрала. Номер. Что тут непонятного?

– Не заводись. Столько странного происходит со мной, тут кукушке недолго поехать.

– Куда поехать? На чем? Она же птица, летает.

– Эээ, это просто выражение такое. Означает…

– И ты еще меня странной считаешь? – прервала его девушка.

– Могу сказать одно, с первого твоего звонка со мной начали происходить странные вещи.

Или нет? Ваня попытался вспомнить, но не смог. Точно был дождь. И суббота, начавшаяся так рано для выходного дня. И был звонок. А если задуматься, вся жизнь странная. И девушка совершенно не при чем. Все, что было у Вани – будто плохо срежиссированная копия жизни. Все как-то шло само собой, по накатанному. Школа, институт. Сходились и расходились линии, менялись кусочки паззла, сглаживались углы, будто ластиком кто-то кропотливо подчищал. Шаг влево – туман, шаг вправо – туман. Зато впереди дорожку услужливо расчистили, даром что стрелочки не нарисовали, куда двигаться, и когда поворачивать. И назад оглянуться даже не дают, слепит вовсю яркий свет со спины.

А тут приключилось то, что приключилось. И вдруг, несмотря на все страхи и опасности, задышалось по-новому, легче. Стрелочки еще остались, и туман не торопился уходить, но хоть границы раздвинулись. Не так давило, будто слез кто-то огромный и большой с плеч. Даже не слез еще до конца, а одну ногу спустил только, оперся ею о землю. Но факт – уже немного расправить плечи можно, и по-иному взглянуть на окружение. Ваня еще мало что понимал, но чем дальше он пробирался по лабиринту коллектора, диковинного мира, который иногда откровенно плюет на законы физики, и по лабиринту своего сознания, тем быстрее сомнения улетучивались. Сдюжит! Дойдет до конца, во что бы то ни стало!

– Ты чего там покрякиваешь? – ехидно сказала девушка.

– А? – Ваня и сам не заметил, как стал что-то мычать.

– С тобой все хорошо? Мне кажется, я не зря позвонила тебе. Я чувствую, как ты заплутал и в поиске выхода. А еще ты меняешь цвет, – фраза прозвучала как утверждение, а не как вопрос.

– Чего-о?

– Да я образно. Раньше мне на ум приходил теплый тон, когда я слышала тебя. А сейчас больше склоняюсь к холодному. В этом ничего плохого нет, не пугайся. Что-то мне подсказывает, ты не так прост, как кажешься на первый взгляд. И кто-то серьезный рассчитывает на тебя в большой игре.

– Какой еще игре? Ты о чем?

– Хотя нет. Я поменяла свое мнение. Ты глупый. Твое образное мышление оставляет желать лучшего.

– Еще и насмехаешься? Попробовала бы побыть в моей шкуре, поняла бы. Недавно я думал, что мир совсем по-другому устроен, что он обыден, что он понятен. Но я заблуждался.

– Мир такой, каким мы его сами себе рисуем. Мир вокруг – отражение тебя самого. Если ты обыден, то и мир такой же, потому что ты глядишь на него глазами обычного человека, не стремящегося увидеть что-то не поддающееся объяснению. Что-то прекрасное и удивительное.

– Возможно, ты права, – Ваня признал, что в словах девушки звучала истина.

– Возможно, у тебя есть шанс, – хихикнула она в трубку.

Шанс наконец-то сделать все правильно? Как надо? Как будто он должен что-то исправить, починить неработающую схему, соединить контакты в верном порядке. И именно тогда все прояснится в голове. И туман исчезнет, и тьма отступит. И ответы придут.

– У меня сейчас появилось ощущение, – тихо сказала девушка, выдержав небольшую паузу, – что мы стоим с тобой на разных берегах залива и пытаемся докричаться друг до друга. Дует легкий ветер, шевелит мои огненные волосы, развевает легкое белоснежное платье. А между нами, посередине, на небольшом скалистом островке высится маяк, своими лучами разгоняющий мрак вокруг и не позволяющую добраться до нас темноте. И идет борьба тьмы и света, смертельная, кровавая. И свет не сдается. Но стоит маяку погаснуть, выдернуть кабель из импровизированной розетки, помочь мраку…

Она не договорила. Воцарилось молчание. Пустота окутала Ваню, исчез шум в трубке, а вместе с ним и девушка.

– Не уходи, – попросил он.

Но ответить было уже некому. Телефонный аппарат навсегда умер, превратился в экспонат, музейную достопримечательность. Легкий сквозняк ворвался в комнату и заставил Ваню обернуться.

В дверях стоял пожилой мужчина. Мистер Контроль уже успел привести себя в порядок: серебристые волосы снова зализаны назад, пиджак и брюки без единого намека на пылинку, в лакированные туфли можно было смотреться словно в зеркало, ворот рубашки был белее снега на горных вершинах Альп. Единственным, что резко контрастировало со столь опрятным видом новоиспеченного гостя (или хозяина?), был наливающийся багровым свежий синяк у левого виска. Как будто джентльмен, стоявший сейчас на пороге, неудачно приложился головой об угол шкафа или двери.

– Не возражаешь? – мужчина шагнул в комнату, не дожидаясь ответа Вани. Вопрос был скорее риторическим, по всему было видно, что гость не терпел отказов.

– Разговаривал с кем-то? – мужчина указал на телефонную трубку, которую все еще сжимал в руке Ваня.

– Это личное. Кто вы?

– Меня зовут Мистер Контроль, – представился он. – Впрочем, это не столь важно. Я здесь, чтобы остановить тебя. Ибо движешься ты по ошибочному пути, собираясь совершить то, о чем не имеешь ни малейшего понятия, и иначе как глупостью назвать нельзя.

Ваня заглянул в его бесцветные глаза на морщинистом лице и не увидел там дна. Они засасывали похлеще любого омута. Тряхнул головой, прогоняя наваждение.

– Я не намерен обсуждать свои поступки. Прошлые, настоящие или будущие. И уж точно не собираюсь следовать советам чужого мне человека.

– Ты останешься тут, – Мистер Контроль развел руками. – Хотелось бы тебе этого или нет, меня совсем не волнует. И будешь слушать меня столько, сколько я скажу. Ты думал, твои защитники смогут остановить меня, Ваня?

Гор! Аксинья! Они ведь остались снаружи, чтобы выиграть время для Вани, задержать некую силу, идущую следом за ними. Значит…

– Что вы с ними сделали? – внутри Вани все сжалось.

– Ага, вижу, ты уже не прочь побеседовать. Они получили свое. Я не терплю предателей.

Ваня дернулся, рванул вперед, наивно полагая проскочить мимо мужчины – юркнуть в дверь и захлопнуть ее за собой. Но Мистер Контроль не был бы Мистером Контролем. Его глаза тут же вспыхнули смертельным пламенем, невидимая хватка