Не в этот раз - Максим Владимов

случилось! И строевым ходить не заставили. Правда, тут я запросто мог бы оказаться тем самым «ситуативным старшим» — марширую я, скорее всего, лучше всех. Как-никак, второй год уже знаменосец дружины, не баран чихнул! Во всяком случае, именно так дела обстояли в любом околовоенном коллективе, где я когда-либо оказывался.

Но тут маршировать не пришлось, потому что началась самая обыкновенная разминка, ничем не отличающаяся от, наверное, сотен таких же, проведённых мной в разных секциях в «той» жизни. Бегом по кругу, приставными, интервальные ускорения, крутим руками, ногами, головой, кувырки на матах… вообще ничего нового. Самое главное — вроде от прочих не отстаю. Надеюсь, так оно пойдёт и дальше…

* * *

На следующий день я впервые за долгое время приковылял на остановку автобуса: сил тащиться до школы пешком решительно не было. Болело всё! И дело не в том, что парни практиковали натуральное боевое самбо, нет. До этого момента банально не получилось дотянуть! Я и представить себе не мог, что я прямо вот настолько слаб… Вроде ничего особенного и не делали, совершенно обычная тренировка, но руки-ноги начали отказывать чуть ли не с самого начала. К своему стыду, до конца занятия я не дожил, сдох где-то через час и ещё вечность беззвучно бесился, расплывшись у стенки совершенно недееспособной медузой, в то время как парни отрабатывали такие нужные мне удары и приёмы, работали на самодельных брезентовых лапах и устраивали самые настоящие спарринги. Мне же было совершенно очевидно, что по окончании занятия Костя подойдёт и сочувственно скажет что-то вроде «ну, ты ж сам всё понимаешь, да?».

Всё получилось совсем не так. Очередной «старший» в какой-то момент решительно подошёл ко мне, обозначил пинок и пробасил:

— Чего разлёгся, салага? Хорош шланговать, на заминку бегом марш!

Уже на заминке мне было нехорошо, голова кружилась, к горлу поминутно подкатывал комок. А если добавить ещё и моральные страдания… я кое-как полз по кругу (тут уже про то, чтоб держаться в общей змейке и махать руками, не было и речи), механически переставляя ноги, и всё ждал Костю с вердиктом.

Костя, однако, не подошёл вовсе, как-то незаметно слиняв раньше всех. Подошёл Алексей.

— Ну что, сдох? — жизнерадостно спросил он и хлопнул меня по плечу, заставив присесть и поморщиться. — Ничего, привыкнешь ещё. До дому подвезти тебя? Я на машине.

Единственным, что с трудом сумел выдавить я, было:

— А маты?

— Нормально всё, — махнул рукой Алексей, — Сегодня парни войдут в твоё бедственное положение, соберут сами. Но ты давай, вливайся быстрее! И это, уборка перед следующей тренировкой точняк на тебе — пораньше приходи. Видишь вон ту дверь? Швабры-метёлки там. Давай, не сиди, поехали быстрее! Мне ещё в гараж возвращаться потом…

* * *

Из дум нелёгких меня выбросила какая-то особо нетерпеливая бабка — посредством нешуточного тычка локтем в бок. Полагаю, я опрометчиво расположился на её пути к автобусу, который подкрался совершенно незаметно для меня. А таких людей ничто не может сбить с пути истинного! Ну, или того, что они полагают таковым. «И откуда столько сил в таком возрасте», — бурчал я про себя, поднимаясь по ступенькам, скользким от налипшего и утрамбованного в лёд снега. Внутри было неожиданно свободно, даже получилось пробраться на заднюю площадку. А вот попрыгать — любимое детское развлечение! — уже не вышло бы никак, всё-таки, будний день, утро, никто мне столько свободного пространства не даст. Да и самые козырные места были уже заняты компанией пацанов на пару лет постарше меня — наверняка с Химмаша в путягу едут.

Надеюсь, возле ПТУ выйдет больше, чем зайдёт — ехать лишнюю остановку до Завода и чапать оттуда до школы пешком у меня точно сил не хватит. Не говоря уж о том, что опоздаю.

Глава 15

Остаток четверти пролетел незаметно. В школе меня, на удивление, не трогали, даже то, что я перестал сдавать тетради с домашкой, никакого видимого впечатления на учителей не произвело. С внезапно почуявшими математические способности второгодниками мы чаще в хоккей играли, чем занимались дробями: четыре или пять раз против двух. Я пытался их убедить, что знают они ещё маловато, но парни преисполнились уверенности, что теперь им море по колено — а кто я такой, чтоб настаивать?

Папа провернул хитрейший финт с клюшкой: показал её кому-то на работе, вроде как случайно, нагнал значительности — «да не обращай внимания, просто сыну добыл, редкость всё же», ну и развёл фаната, который поменял диковину на пластик попроще, с деревянным крюком, под левый хват, и плюс обычную «Юность» под мой правый. А мне что? Я на мастерство не претендую, мне почти всё равно, чем играть. Ну и лыжи мамины мне в итоге достались тоже. Смешно, но я их ещё и не обновил даже, столько хотел, ждал, а как получил — стоят себе тихо на балконе, шлаковой пылью из заводской трубы покрываются.

С тренировками всё ещё получалось не особо. Конечно, так, как в самый первый раз, я больше не помирал, но выжатым лимоном себя ощущаю регулярно. Даже в кои-то веки перестал ходить в выходные с родителями на лыжах! Потому как приходилось отлёживаться после пятничного занятия. Зато я хотя бы добился того, чтобы проводить всю тренировку на ногах, наравне со всеми! Ну ладно, не наравне, это я загнул, конечно… Но хотя бы на ногах! Толку от меня там было пока что довольно мало, в партнёры никому я, конечно, не годился — зашибут. Особых умельцев нет, контроль слабенький, при всём своём старании, рано или поздно кто-нибудь вломит от всей пролетарской души. В итоге, работали со мной только наш самый главный самбист Игорь и Алексей, который почему-то проникся ко мне… какой-то почти братской любовью. Вот уж не возражаю! В нашей местности иметь старшего брата — это почти нирвана, рай на земле. А тем более — брата, отслужившего в ВДВ! Это уже, считай, индульгенция, по сторонам можно не смотреть! Утрирую снова, совсем не смотреть у нас, кажется, и чемпион СССР по боксу позволить себе не может. Труба по затылку — это, знаете ли, аргумент надёжный, ультимативный, никакая шапка не поможет. А уж медали спортивные — тем паче.

Ещё случился один загадочный разговор с моим контактом среди «заводских». Миха отловил меня на перемене, прямо в классе. Зашёл уверенно — ну понятно, кто ему возразит? Нашёл