Клинок по имени Стикс - Blood_and_Tea

Григорий нахмурился.

— А теперь ответь мне, Темный, — сказал он, поднимая свой молот. — Зачем ты вылез из своей норы?

— Меня, вообще-то, на казнь твоя дочка повела, — невинно заметил Стикс.

— И ты пошел за ней. А теперь таскаешься по всему миру и убиваешь с ней Темных. Почему?

— Мне так сказал ваш главный делать…

— Не ври.

Стикс шаркнул ножкой и тут же демонически оскалился, демонстрируя отцу своего Перста нечеловеческие пугающие клыки.

— Развлеки меня, бывший палладин, и я скажу!

— Третье, — послышался голос Марии.

Тьма Григория приняла форму массивного доспеха. Но он не стал медленнее.

За один удар сердца он преодолел расстояние между ними и, держа молот одной рукой, врезал им по Стиксу. Древний Темный успел уклониться от оружия, но Григорий уже выставил свободную руку напротив его лица.

— Серро? — удивился Стикс, узнав Стигму.

А в следующий миг его голова взорвалась от луча чистейшей Тьмы, выстрелившего из пальца Григория.

Обезглавленное тело неуклюже отошло на шаг. И когда бывший Палладин уже закинул молот на свое плечо, это самое тело отрастило длинные Когти Тьмы и молниеносно вонзило их ему в грудь!

— «Коварства в тебе нет, бывший Светлый,» — ехидный голос Темного доносился будто бы с неба. — «А в остальном — молодец.»

Пинком отбросив замешкавшегося Максимуса со своих Когтей, безголовый Стикс, как ни в чем не бывало, пошел в сторону крыльца, с которого за скоротечным боем наблюдали Персты. С каждым шагом его голова отрастала все больше и больше, и когда Темный подошел к крыльцу, он уже был полностью целым.

— Я таскаюсь за прекрасной задницей именно Лаулы по одной причине, папаша, — Стикс изящно поклонился своему Персту и повернулся к ее отцу. — Она — очень интересная личность. Необычная для вашего светлого мирка.

Персты отменили активации Тьмы, и оба Клинка, смеряя друг друга взглядами, остались стоять на своих местах. Мария, на лице которой не дрогнул ни один мускул, во время столь внезапной потасовки, лишь похлопала нервную Лаулу по плечу.

— Привыкай, малышка. С Клинками всегда так…

Глава тринадцатая. История Лаулы Минастинг

«Два года назад. Поместье Минастинг. Имир.»

Омраченная бессмысленной, для Лаулы, битвой встреча омрачилась еще больше, когда Григорий и Мария заявили, что им пора уходить.

— Как? Даже не погостишь у меня? — расстроилась Перст.

— Прости, девочка, — отцу было неловко из-за сцены, устроенной им ранее, и из-за того, что приходится покидать дочь. — Я навещу тебя завтра, хорошо? Проведем день вместе, если ничто не помешает…

— Буду ждать! — снова обняла его обрадованная дочь. — Не давайте себя в обиду!

— Ты тоже, Лаула, — Григорий бросил злой взгляд на скучающего Стикса. — Ты тоже…

Проводив их, девушка расстроенно вздохнула, но тут же взяла себя в руки. Предстояло много дел.

— Прошу, прости отца, за… это, — Лаула поправила волосы и посмотрела на Стикса. — После смерти матери он… и правда немножко сошел с ума.

— И это прекрасно, Лулочка, — улыбнулся Темный. — Этот парень мне понравился. В Былые Времена он бы прекрасно вписался. Тогда было много подобных крутых ребят. А этот еще и чувствителен к Тьме.

— Чувствителен? В каком смысле?

— Ты же слышала команды той костлявой уродки. Она называла число убийств. То есть, твой папочка давил меня, с активными двумя тысячами, с помощью всего трех. Напоминает мне моего братца. Удивительный малый!

— Это потому, что он был невероятным Светлым, в прошлом. И мог быть Патриархом, если бы…

Девушка вздохнула, понимая, что ей придется все рассказать. В конце концов, они — напарники.

— Идем в дом, — предложил Темный и подал пример, заходя в прихожую. — Расскажешь все по порядку.

Они расположились в столовой. Лаула отдала несколько приказов прислуге через домоправительницу — миссис Левон — высокую женщину, служившую в доме еще во времена Света ее отца. Уже через несколько минут слуги принесли ужин для девушки и значительные запасы пива для Стикса. Темный радостно потер руки и приготовился слушать.

— Как ты заметил в бою, папа был палладином, — начала Лаула, между делом закидывая в рот фирменную, от Мисти, курицу в соусе терияки. — Это орден, базирующийся в Боевом Храме.

— Он все еще находится на Эльбрусе? — перебил Темный.

— Верно, — кивнула несколько удивленная Лаула. — Предполагалось, что тайно…

Темный насмешливо посмотрел на нее, делая несколько мощных глотков.

— Девочка, не забывай, с кем ты говоришь. Я сражался с самыми первыми палладинами этого мира. Орден и основали-то для того, чтобы противостоять мне, брату и Леви.

— Леви?

— В ваших книжках пишется, что он был вторым генералом армий Тьмы. Фигня. Он был третьим. И его полное имя — Левиафан. Его, кстати, Синим Пламенем Алагорн поджег Металлический Храм. И откуда только достали?

Лаула кивнула. Товарищ Стикса был известен в просвященном мире так же широко, как и сам ее Клинок. А в некоторых регионах даже больше. Ведь про него сочинено больше всего страшных сказок, которыми родители пугают детей, или подростки обмениваются темными ночами.

Хорошо, что, в отличии от Стикса, Левиафан, как и другой владыка Тьмы, которого Стикс все время называет братом, уже давно мертвы.

— В общем, мой папа, как ты догадываешься, был главой ордена девять лет назад, — Лаула вздохнула и отпила превосходного красного вина из бокала. — А Боевой Храм тогда содержала Мария, потому что ее семья — Хистори — потомки его основателей.

— Храм боевых искусств и орден, который его защищает, — Стикс покачал бутылкой. — И это в мире без Темных? Да на кой хрен они вам сдались?

— Не выражайся! — возмутилась девушка, но смягчилась. Уж Стикса-то она точно не исправит. — Храм и орден — дань традициям. Ко всему прочему, все Патриархи последних веков — бывшие палладины. Так что вступить в орден и служить там, хотя бы некоторое время — большая честь.

— Да как хотите, — махнул рукой Стикс. — Честь, почет и хвала! Наверное, обидно было все это потерять. Как это случилось? Твой папочка где-то нашел больше Темных, чем смог переварить? Вы же поэтому создали пары Перстов и Клинков — потому что убивая Темного Светлый очень рискует «заразиться» от него Тьмой. На самом деле, там немного другой принцип, но не буду душнилой.