Клинок по имени Стикс - Blood_and_Tea

Темный запросто смотрел каналы с детскими мультиками, легко следил за редкими политическими программами и с садистским наслаждением следил за убогостью Светлого кинематографа.

— Главный герой никогда никого не убьет, а главный злодей — даже не Темный! А если и Темный, то слабый и жалкий. И никаких сцен насилия! Чтобы не пугать глупенький народ, хе-хе-хе…

Лаула была готова с ним поспорить и даже хотела показать старомодному чудовищу настоящие произведения искусства, которые строили ее взгляды на жизнь и людей, но сегодня ей было не до этого.

Сегодня она собиралась провести время с отцом.

Григорий Минастинг, как и обещал, прибыл «в гости» к дочери около десяти утра. С неизменной надзирательницей и подругой в лице Марии.

— Проходите скорее! — скомандовала обоим Лаула, открывшая дверь в кухонном фартуке.

Сегодня она попросила свою повариху — Мисти, научить ее печь. И девушки все утро занимались выпечкой различных пирогов и блинов. Их столы ломились от различных начинок и теста, а температура на кухне была близка к критической, но предупредительная Лаула, беззастенчиво эксплуатируя свой Свет, поддерживала себя и повариху в здоровом и бодром состоянии.

Один раз на этот праздник еды и Света даже зашел Стикс. Зашел-то он, понятное дело, за очередной бутылкой, но пока шел до холодильников с запасами принюхался и оценил масштабы развернувшейся кулинарии.

Побледневшая и спрятавшаяся за Лаулу Мисти смотрела на овеваемого мистическими ветрами слухов и предрассудков Темного, и Перст не могла ее строго судить. Она и сама ожидала от своего Клинка пакостей.

— Готовите закусь, — вполне миролюбиво заметил, между тем, Стикс.

— Завтрак, — поправила его Лаула и усмехнулась. — Интересно поучиться?

Мисти за ее спиной испуганно замотала головой и зажмурила глаза. Еще молодая, она боялась страшного «подчиненного» хозяйки дома практически до смерти.

В отличии от домоправительницы — миссис Левон, которая, зная, что Лаула держит Стикса «на поводке», считала последнего кем-то вроде уличной дворняги, взятой сердобольной Минастинг под крышу. И, к удивлению той же Лаулы, Стикс признавал, что толика правды в суждениях строгой и суровой женщины была.

Но прямо сейчас открывший очередную бутылку Стикс не собирался учиться готовке. Вместо этого он самодовольно фыркнул, глянул внимательнее на разнообразие выпечки и взялся одной рукой за тесто.

— Не портить! — тут же скомандовала Лаула.

— Да ты знаешь, кто я такой?! — возмутился Стикс. — Я за жизнь дольше жопу подтирал, чем ты готовила еду! А еду готовил дольше, чем ты вообще живешь!

Ловкими движениями он слепил пирог необычной формы с фаршем внутри и бросил его на сковороду. Обжарив с двух сторон, Темный бросил получившийся «конверт» с мясом на тарелку рядом с Лаулой и гордо удалился к телевизору.

— Этот шедевр называется «чебурек»! Сделайте мне штучек двадцать.

Так что теперь, принимая отца и его Перста, Лаула угощала их не только привычной сдобой, исполненной своими руками по рецепту Мисти, но и настоящим приветом из Темных Времен — загадочными чебуреками. Которые, тем не менее, были хрустящими и вкусными.

Стикс был настроен благостно, а потому ел молча, быстро и аккуратно. Закончив трапезу, Темный просто встал из-за стола и ушел на любимый диван перед телевизором в соседней комнате.

Предусмотрительная Лаула уже разрешила ему перенести туда один из холодильников, в скором темпе забитый пивом разных сортов.

— Ты слишком ему потакаешь, — покачал головой Григорий, вполголоса пеняя дочери. — Он из тех зверей, которые, положи им палец, откусывают руку.

— Напомнить тебе о еще одном Темном, что делает так? — невинно спросила Мария и улыбнулась Лауле. — Не переживай, дорогая, пока что у тебя все идет очень хорошо. Многие боялись, что у тебя не выйдет даже привести его на казнь без происшествий.

— Хотя без происшествий не обошлось, — напомнил Григорий. — Дочка… если тебе не сложно довериться Темному… пожалуйста…

— Ну папа, — вздохнула Лаула умоляюще. — Давай, хотя бы на сегодня, ты перестанешь быть Темным? Просто побудь моим отцом.

Григорий и Мария одновременно тепло улыбнулись. Пускай бывший палладин отдавал всего себя служению Свету, став Темным, он не мог относиться к себе иначе как к чудовищу. Его напарнице было нелегко справляться с депрессией, заставляющей одного из лучших, когда-то, Светлых бороться за право жить с самим собой. И поэтому оба они были одинаково рады, что единственная семья любит Григория, не взирая ни на что.

— Тогда расскажи отцу, как шли твои дела.

И Лаула рассказала. Как ее назначили проводником Стикса, как встретили в Анубисе, и какое первое впечатление произвел на нее будущий Клинок. По мере рассказа, она сама себе удивлялась, ведь в первые дни она боялась древнего Темного, как тайфуна или землетрясения!

— Впрочем, — хмыкнула она, когда вспомнила все остальное. — Таким он и является.

Их первое дело она вспоминала с гордостью, ведь именно она поверила словам великого Стикса, и именно благодаря ее вере удалось поймать и обезвредить убийцу, в теле которой сидел Скрытник.

Неудачу на казни, новое назначение и три месяца после обсуждали недолго. Большинство из этого вторые Перст и Клинок знали из слухов и официальных рапортов, а дальше был Урал.

И причин для гордости Лаула не нашла.

— Когда Стикс выплюнул нож в лицо Александра, я чуть не разрыдалась, — честно призналась девушка, вспоминая тот злополучный игорный дом. — Я ощутила такое бессилие и такую вину… Будто это я его ранила. А потом я разозлилась.

— Он все правильно сделал, — тихо произнес Григорий.

— Да, пап, я понимаю, что… — девушка осеклась и пораженно посмотрела на отца. — Кажется, я тебя обманула. Я совсем не понимаю.

Грустно улыбнувшаяся Мария тепло посмотрела на сурового отца, приготовившегося рассказать дочери нелегкую правду. Тем не менее, Перст была рада за своего Клинка. Исполнять долг родителя в его положении — бесконечная роскошь.

— Как Клинок, я бы просто исполнил свою работу, и убил потенциального Темного на месте, — старший Минастинг постучал пальцем по столешнице. — Конечно, я бы не стал провоцировать кого бы то ни было на конфликт, но постфактум — решение было бы одно.

— Но ведь это…

— Подожди, я не договорил. Будь я в броне палладина, я бы поступил точно так же. Если бы кто-то попытался меня убить, это бы означало, что человек готов к падению. Нет ничего сложнее, чем выявить подобных. Их называют латентными Темными.

— Звучало по-гейски! — прокомментировал громко Стикс из соседней