Тяжёлая реальность-2. Клетка - Хайдарали Мирзоевич Усманов

Почему использовали не огонь, а парализатор – политическая мотивация? Парализатор оставляет жертву живой. Значит, не для позора и не для мести. Это инструмент допроса, и демонстрации силы.

“Посмотрите, мы можем поймать даже наследницу правящей семьи.” – Для чего? Для снисхождения? Или:

“Мы хотим узнать, почему она вообще выжила, какие тропы она теперь знает?” – Для науки и обеспечения более эффективной охоты. Также это позволяет выбирать, что им стоит вообще с ней сделать. Продать… Обменять… Или предъявить доказательство на политическом поле… Живой трофей – это весьма значимая валюта. Это открывает множество грешных маршрутов. Включая сюда шантаж… Обмен… И… Исследование…

Кто мог прицелиться в неё лично? Она перебирала лица, что мелькали в памяти. Эльфы с холодными взглядами… Офицеры с короткой поступью… Кто-то тронулся, услышав имя её сестры… А это прямо значило, что связь с её родным домом достаточно сильная, и ореол ответственности лежит на ней. Если у неё есть кровные узы с влиятельными, то подобный захват мог быть полноценным политическим ходом. Захват дочки одного дома – повод для претензий со стороны других. Именно поэтому кто-то мог действовать быстро. Либо чтобы получить преимущество… Либо чтобы скрыть какой-то весьма значимый проступок.

После всех этих линий мыслей Лираэль приступила к следующему этапу. Она начала просчитывать стратегию выживания, которая могла бы ей пригодиться в свете всех этих догадок.

И для начала ей было нужно не показывать слишком явной паники. Паралич после воздействия парализатора уже прошёл, но сил у неё было всё ещё мало. Паника – магнит для тех, кто ищет повод доминировать. Ей нужно казаться слабой, но не беспомощной. Таким образом она сможет скрыть знания, и не выдать признаков принадлежности, если это можно спрятать.

Затем ей нужно определить ворота контроля. Кто имеет доступ к этой медкапсуле? Кто её обслуживает? В стыках панелей она видела узор, возможно, даже в чём-то знакомый ей. Так что она должна изменить первую гипотезу и пометить для себя:

“Возможно, сюда привезли меня не только из-за парализатора… Возможно, привезли ради показа кому-то…”

Также ей нужно было понять степень вражды внутри дома, которую она ранее даже не учитывала. Если захват был демонстрацией, то в коридоре ещё долго будут спорить – и это окно. Если это был скрытый рейд – значит, охотники хотят быстро скрыть следы, и её следует бояться поздних визитов. Как и то, кто стоит на её стороне? Она попыталась вспомнить, кого она знала в доме – старых мастеров, старых советников, или мерзких молодых офицеров. Возможно, среди них есть те, кто вполне не в духе подобных политических игр. Их лица могли стать ее шансом для обращения, если она сумеет найти возможность подать голос.

Но главным было то, что ей делать с человеком – тем дикарём? Он спас её. И, вполне возможно, даже втянул в эту участь. Она ощущала в себе смесь вины и благодарности. Если его схватили из-за неё, то она должна что-то сделать. Но в данный момент разум говорил, что даже шевелиться ей теперь нужно осторожно. Лучше сначала разузнать – кто он вообще такой… Что он собой представляет… И есть ли в нём ресурсы, которые могут быть нужны её родному дому… Может, у него имеется способ, что помог бы избавиться от угрозы. Может, он – простой дикарь, которому неймётся… Такие планы нельзя основывать на голых эмоциях.

Её мысли приобретали форму разумной тетради, которую постепенно заполняли строки… Пометки, “если – то” сценарии… Она записывала их мысленно, чтобы не забыть при следующем приходе санитаров… Иногда картинка вспыхивала яснее. Молодая офицер, которую она часто видела позади, с глазами, в которых было не только задор, но и что-то больное – та, которая любит “игры”. Лираэль понимала – с такими людьми спорить бесполезно. Нужно действовать хитрее. Собрать собственных приверженцев, и ждать удобной паузы.

И, наконец, она вернулась к самой главной мысли, которая теперь лежала в центре всех рассуждений. Это точно был не просто инцидент. Это был полноценный выбор системы. Великий дом использовал её судьбу как возможную ноту в своей сложной музыке политики. Кто именно выстрелил парализатором. Может быть, это сделал и не тот, кто сейчас приказывает в коридорах их родовой резиденции. Это мог быть жесткий охотник, радикал, желавший показать власть… Это мог быть разведчик другого дома, желающий вызвать конфликт… Это мог быть даже клановый ученый, желавший живой добычи… Но все они – звенья в одной цепи. И Лираэль, проснувшись в капсуле, теперь видела клетки не только вокруг себя – она видела их в уме. Ловушка власти, где каждая душа – предмет обмена.

Она медленно сжала ожившие пальцы, почувствовав, как сила возвращается к ним чуть окрепшей. План был прост. Сначала она должна восстановиться. Услышать… Запомнить имена и голоса… А потом уже искать тех, кто сомневается в жестокости. И осторожно тянуть ниточку к человеку, которого она так неожиданно нашла в той безумном лесу. Если у него был язык, то его можно выучить выучить его. Или научить собственному. Если у него была сила, то помогать ему сохранить её, и направить её на пользу её родному Великому дому. Если у него была правда – сделать её орудием переговоров, а не мстительными играми…

В медицинской капсуле свет постепенно сменял ритм, и Лираэль поняла, что время будет её союзником, если она не поддастся спешке. Она выживет – не потому, что сильна, а потому что знает цену каждому шагу в доме, где игры маскируются под охоту, а охота – под политику.

Наконец-то крышка медицинской капсулы со щёлком ушла в сторону, выпуская наружу лёгкий пар целебных испарений. Лираэль немного нервно зажмурилась от резкого света, будто долгие часы её сознание привыкло к мягкому полумраку, и только после нескольких мгновений решилась приоткрыть глаза. Первым, что она увидела, было лицо – знакомое, но почему-то чужое в этот миг. Это был судовой медик их эскадры, тонкий, аккуратный эльф средних лет с серыми глазами, который всегда казался ей образцом спокойствия и выдержки. Его руки привычно скользнули к панелям управления капсулы, отключая подачу раствора и фиксируя показатели её состояния.

Но внимание Лираэль почти сразу переключилось на другую фигуру – стоявшую чуть позади. Её сердце болезненно дрогнуло. Ведь это была её старшая сестра,