Идеальный мир для Химеролога 5 - Олег Сапфир

Я открыл новостную ленту. На экране творился ад.

Тот самый район, где образовался провал, теперь напоминал кадры из фильма-катастрофы.

Оцепление было прорвано в трёх местах. Бронетехника горела. Улицы были заполнены тварями.

Это были не те жалкие несколько десятков монстров, что вылезли вначале. Это была неиссякаемая лавина, которая валом валила из расширившегося туннеля. Как будто кто-то там, внизу, открыл шлюзы плотины. Ну, или гнал их кнутом.

Они лезли друг по другу, давя слабых, выплёскиваясь на улицы, заполняя дворы.

Гвардейцы отступали, ведя беспорядочный огонь.

— Ситуация критическая! — орал репортёр, прижимая гарнитуру к уху. На заднем плане что-то ухнуло. — Подкрепление не может пробиться! Их слишком много! Они прут стеной!

Камера дрогнула и повернулась к небу.

Над провалом завис боевой вертолёт. Его мощный прожектор бил столбом света прямо в центр ямы, пытаясь высветить дно. Пулемёты на бортах поливали тварей свинцом.

— Смотрите! — заорал репортёр.

Из чёрной глубины провала, прямо навстречу лучу света, выстрелило нечто длинное и розовое.

Гигантский липкий язык, только толщиной с фонарный столб.

Он преодолел десятки метров за долю секунды.

ШЛЁП!

Язык обвил хвостовую балку вертолёта.

Пилот попытался рвануть машину вверх, двигатели взревели на форсаже. Вертолёт накренился, его затрясло. Но тварь внизу была гораздо сильнее.

Язык натянулся, как струна. А потом потащил вниз.

Хруст ломающегося металла был слышен даже через динамики телефона. Вертолёт клюнул носом и, вращаясь, полетел вниз, в зияющую пасть земли.

— Они катапультируются! — закричал ведущий.

Из вертолёта вылетели несколько человек. Парашюты раскрылись почти мгновенно — белые купола показались в свете прожекторов.

Трансляция прервалась помехами.

Я отложил телефон.

— Понятно, — вздохнул я. — Даже с этим они не смогли справиться. Просто залить бетоном — и то не осилили.

Я допил кофе, который вдруг показался безвкусным.

Людей там сейчас сожрут. Не только пилотов. Твари прорвут оцепление, хлынут в жилые кварталы. И тогда количество жертв пойдёт на сотни.

— Ладно, — я поднялся. — Всё равно рабочий день закончен.

Я посмотрел на часы. Пять минут шестого.

— Лера! — крикнул я. — Закрывай лавочку. Я ухожу.

— Куда? — она выглянула из коридора.

— На прогулку. Рядовая! Псих! Ко мне! Полная боевая готовность!

Через минуту моя гвардия стояла в приёмной.

Рядовая уже нацепила броник и проверяла затворы винтовок. Псих нетерпеливо перебирал лапами, чувствуя моё настроение.

— Вик, ты же не хочешь… — спросила Лера, глядя на экран моего телефона, где всё ещё горела надпись «Связь потеряна».

— Хочу. Иначе там всех сожрут.

Глава 13

Мы спустились в коллектор через дальний, почти заброшенный люк, который «навигатор» Кеша пометил на карте как «Оптимальный маршрут»

— Не отставать, — бросил я, активируя «Ночное зрение».

Рядовая, лязгнув затвором штурмовой винтовки, молча кивнула. Псих чихнул и потряс головой.

Мы прошли метров двести. Тоннель расширялся, переходя в старую дренажную систему времён основания города. Стены здесь были покрыты не просто плесенью, а какой-то пульсирующей биомассой, которая скоро станет полноценным гнездом для «споровиков». Эти твари любили тёмные влажные места, идеальные для вылупления.

Внезапно я остановился.

— Стоп.

Рядовая повела стволом, сканируя темноту. Псих вздыбил шерсть на загривке, приготовившись к столкновению с противником.

— О, а вот это уже интересно…

Там, впереди, ничего не было. Пустой тоннель, уходящий во мрак. Ни звуков, ни движения. Но я чувствовал это внутренним чутьём.

— Чувствуете? — спросил я, повернувшись к своим химерам.

Рядовая отрицательно мотнула головой. Псих вопросительно гавкнул и повёл носом, но, судя по его виду, он чуял только запах канализации и старого бетона.

— Ни хера вы не чувствуете, — констатировал я. — Понятно. А я чувствую.

Я сделал шаг вперёд, пересекая невидимую черту.

Это были феромоны. Воздух был пропитан ими. Маслянистый запах, который не улавливал обычный нос, но который бил по моим инстинктам. Это был маркер, своего рода заявка на территорию.

«Они уже здесь обжились», — понял я.

Химеры, которые захватили этот сектор, обозначили это место своим Домом.

Я прикрыл глаза, анализируя состав «аромата».

Сложный букет. Слишком сложный для дикой природы. Здесь были нотки инсектоидов, примесь рептилий и тяжёлый дух псовых.

Три разных вида. В естественной среде они бы перегрызли друг другу глотки за право контролировать этот тоннель. А здесь они объединились в одну стаю. Их феромоны были синхронизированы, сплетены в единый сигнальный код.

Кто-то им помог, очень грамотно подкрутив настройки «свой-чужой».

Но самое интересное было именно в настройке фильтра.

Этот запах… он был настроен на частоту страха.

Если бы сюда забрёл обычный человек, слабая химера или даже неподготовленный Одарённый, этот феромон ударил бы по их лимбической системе кувалдой. Паника… Животный ужас… Желание бежать без оглядки, забиться в угол и скулить.

Идеальная защита от чужаков.

Но был нюанс. «Фильтр» пропускал тех, кто сильнее, чей гормональный фон и ментальная защита были выше определённого порога. Для хищника высшего порядка этот запах был просто информацией: «Здесь занято, но если ты крутой — проходи, мы подвинемся».

— Умно, — оценил я. — Очень умно.

Кто бы их сюда ни направил — Культ, безумный одиночка или сам чёрт лысый в ступе — он знал, что делает. Он создал автономную экосистему, готовую защищать эту, казалось бы, совершенно неподходящую для жизни территорию до последней капли крови.

Зачем им канализация? Здесь нет еды в таких количествах, нет пространства. Очевидно, это плацдарм. Точка сбора перед рывком наверх.

— Ладно, — я открыл глаза. — Идём. Нас, кажется, приглашают.

Я чувствовал, как сила внутри меня отзывается на этот вызов. Часы, проведённые в лаборатории, сотни экспериментов, литры поглощённых эликсиров — всё это не прошло даром. Моё тело гудело от переполнявшей его энергии. Я был готов.

Мы двинулись дальше.

И тут началось.

Сначала это был просто шум, похожий на приближение поезда метро. Вибрация пошла по полу, отдаваясь в подошвах ботинок.

А потом из темноты впереди загорелись сотни глаз. Красные, жёлтые, зелёные…

На нас неслась волна. Живая лавина из плоти, когтей и зубов.

Рядовая вышла вперёд, вскидывая винтовки. Псих зарычал, его мышцы вздулись, готовясь к прыжку.

— Спокойно, — я положил руку на плечо обезьяне, опуская ствол её оружия.

Я вышел вперёд и улыбнулся.

— Ну, здравствуйте, детки. Папа пришёл.

Я вытянул правую руку, сосредоточился…

Кожа на ладони лопнула, но крови не было. Из плоти с влажным хрустом вырвался длинный гибкий белый шип. Он рос, удлинялся, обрастая сегментами, пока не превратился в трёхметровый подвижный хлыст, усеянный острыми шипами и лезвиями.

Моя личная разработка. Симбиоз костной ткани и эластичных связок.

Волна тварей была уже в десяти метрах.