Первая кудесница Империи - Колин Ви

Сначала всё шло более-менее по плану. Кудесница была взвинчена, избегала его взгляда, и это удручало. Он видел, как Полина строит стену из сомнений и неуверенности.

Позже, после объявления их пары, Димитрию пришлось выпустить часть своей сущности — оставить её рядом с Полиной, пока сам он занимался делами.

Как назло, у императора тоже было настроение хуже некуда.

Он отказывался прислушиваться к холодному разуму. Дмитрий пытался доказать, что с императрицей что-то не так, что, возможно, враги нашли путь к ней. Но Александр был уверен: жена просто устала от последних событий.

— И не забывай, что она мне жизнь спасла! — резко повысил голос император, переходя на повышенные тона с другом.

Такое он позволял себе редко, но сегодня все были на взводе, и генерал предпочел на время отступить.

На секунду мужчина замер в тени зала, выискивая взглядом свою невесту. Она звонко рассмеялась над шуткой Никиты — и он, к собственному удивлению, ощутил легкую зависть. Полина всё ещё не позволяла себе так же искренне смеяться рядом с ним. Эта мысль защемила где-то под рёбрами.

В тот же момент часть его сил вернулась — и принесла с собой весточку. Любопытную. Дмитрий сосредоточился, прислушался к ощущениям — и, как охотничья гончая, безошибочно взял след.

Спокойно обойдя толпу у столов с угощениями, он направился к выходу из бального зала. Там, будто случайно, наступил на подол роскошного алого платья. Материя хрустнула, как скорлупа. С искренним сожалением на лице генерал сразу же принялся извиняться.

Он галантно склонился над тонкой кистью, скрытой в перчатке того же алого оттенка. По правилам этикета нужно было лишь изобразить поцелуй — едва заметный жест вежливости. Но он всё же уловил аромат духов: сладкий, с лёгкой сиреневой нотой. И ещё… что-то неуловимое, почти призрачное — как будто рука этой женщины совсем недавно прикоснулась к чему-то необычному.

Императрица, разумеется, не обратила на это внимания. Лишь слегка натянула холодную улыбку и лёгким кивком позволила ему говорить.

— Ваше Императорское Величество, позвольте выразить искреннее восхищение вашим сегодняшним нарядом и… — Димитрий запел, как соловей, точно репетировал эту фразу заранее.

Он был готов на всё, лишь бы задержать её здесь немного дольше. Несмотря на прямые указания Александра, генерал втайне направил двух своих самых надёжных и незаметных людей — выяснить, нет ли у Императрицы связи с заговорщиками. Все нити вели именно к ней. Но Император упорно отказывался предоставить ему полные полномочия, и Димитрию приходилось действовать крайне осторожно.

— Полно вам! — слишком резко отрезала она и отвела руку, взглядом цепляясь за дверь.

Даже самому глупому стало бы ясно — она спешит. Но и у Димитрия была цель, и ему плевать как он сейчас будет выглядеть!

— Последние месяцы выдались для вас непростыми, не так ли? — мягко продолжил он. — Поверьте, наша служба делает всё возможное, чтобы довести расследование до конца и вывести врагов на чистую воду. Уверен, помощь Кудесницы окажется здесь бесценной…

— С нетерпением жду этого момента, генерал Шувалов, — с язвительной усмешкой бросила она и, не дожидаясь ответа, развернулась и вышла из зала.

Димитрию удалось уловить суть странных запахов, что витали вокруг неё. Императрица, несомненно, скрывала свою подлинную суть. Но было в этом ещё нечто — неуловимое, тревожащее. Похожий аромат он чувствовал и от кудесницы. Только если Полина пахла, как рассвет — живой, прозрачный, обнадеживающий, — то от Императрицы тянуло закатом, или даже душной, предгрозовой ночью, в которой хочется затаиться и не дышать.

Его невеста как раз в этот момент залпом осушила бокал шампанского и даже не поморщилась. Увидев, с кем она ведёт беседу, Дмитрий зашипел сквозь зубы и стремительно направился в ту сторону. Он не раз наблюдал, как лжеродители умело заставляли девушку чувствовать себя виноватой, совершать ошибки или терять контроль над силой.

Такой промах на официальном приёме — недопустим. Император лично потребует от него принять меры, вплоть до изоляции кудесницы в специальной темнице.

Но мужчина не мог этого допустить. Не с ней. Не с таким удивительным существом, как Полина из другого мира. Она была прекрасна именно в своей свободе: забывала поклониться, не всегда опускала взгляд перед высокими чинами, могла вдруг сорваться и побежать, когда все ожидали от неё степенности. И смеялась — так, что светилась вся.

Такой он и хотел видеть её. Всегда.

Да… для генерала этот вечер стал настоящим адом.

Его любимая умирала — и не оставила ему выбора. Тот самый, о котором мечтала сама.

Он провёл обряд бракосочетания по древнему обычаю — ритуал, передававшийся в их роду с незапамятных времён. Хранился он в тайнике за картиной в отцовском кабинете — как часть старинной семейной легенды.

Все Шуваловы с детства слышали одну и ту же историю. Когда-то их предок влюбился в дикую деву леса. Она пообещала даровать ему неведомую силу, если в ночь Алой Луны он соединит с ней судьбу по старому обряду.

Предок согласился. А наутро проснулся под старым дубом — один. Жены не было, словно ее ветром сдуло. По началу он искал деву. А потом решил, что ему привиделось и не было женитьбы.

Но, как оказалось — не привиделось.

Ровно через девять месяцев на пороге дома появился свёрток с младенцем. Именно с того ребёнка, рождённого сотни лет назад, и начались странности в роду Шуваловых. А древний обряд с тех пор передавался как семейная реликвия — молчаливое наследие, хранимое из поколения в поколение.

— Я больше не могу… — тусклый голос любимой ударил по перепонкам.

Не колеблясь ни секунды, Дмитрий полоснул себя по запястью и смешал их кровь — ровно в тот момент, когда Алая Луна выглянула из-за туч.

Он отдал ей всё. Всю свою силу. Всю волю. Но сердце кудесницы всё равно замерло.

И тогда он спустился за Полиной в мир душ. Его вела тонкая нить, и он, не оглядываясь, бросился вперёд — сквозь безмолвие и тишину.

Мужчина успел. Увидел, как Полина о чём-то говорит с его погибшей женой — Софией. А потом… обе растворились.

Исчезли. Оставив его одного, без моста обратно в мир живых.

— Она вернулась. Она жива, — выдохнул генерал, и на короткое мгновение позволил себе закрыть глаза.

Сейчас он немного передохнёт, наберётся сил, а потом разорвёт полотно между мирами и вернётся к своей жене. Да, грубо, не так изящно, как сделала бы сама кудесница, но он и не претендовал.

И всё же одно не давало ему покоя: почему София — после стольких