Господин следователь 9 - Евгений Васильевич Шалашов

Лакей говорил, что почту для генерала он получал сам, а потом отвозил ее в поместье. Но про письмо камердинеру старик не упоминал, а я отчего-то не спросил. Ничего, не смертельно. Мне все равно еще придется беседовать с лакеем, возможно, что не один раз. Мог ли Мещеряков устроить увольнение бывшего камердинера, чтобы занять его место? Если за деньги — несложно. А деньги и угрозы — еще проще.

Ох, ну до чего же все сложно! Устранять со своего пути прежнего слугу (ладно, что не убили), втираться в доверие, чтобы повесить отставного инженер-генерал-майора. Закручено-то как! Напоминает какой-нибудь детективный сериал. Убийство в Восточном экспрессе, блин. Попроще-то нельзя? Общеизвестно, что чем сложнее план, тем сложнее его исполнить. Выпадет какая-то деталь, пиши пропало. Но в данном случае, все удалось. Или это я сам накручиваю и закручиваю, а все было проще?

Топать пешком до почтовой станции — версты две, было в лом, поэтому нанял извозчика.

— Жди меня здесь, — приказал я извозчику, соскакивая с пролетки и оглядываясь по сторонам.

Почтовая станция — это не домик станционного смотрителя, где Самсон Вырин и живет, и принимает проезжих, а небольшой поселок: сама станция, вроде нашего автовокзала, четыре жилых дома, где обитает и начальник в чине коллежского регистратора (увы, потолок) с семьей, и те, кто обеспечивает жизнедеятельность — конюхи, сторожа, уборщики. А есть еще дом, где отдыхают ямщики, сарай, куда выгружают почту. Само-собой, что нужна конюшня, сараи для сена. А еще — постоялый двор и трактир. Бывает, что постоялый двор совмещен с трактиром, но у нас не так.

И то, что именуется постоялым двором, лучше называть гостиницей, пусть и это не по статусу. Гостиницей именуют то, что в черте города, аза чертой уже постоялый двор.

В два этажа, длинный, словно барак. По моим прикидкам, номеров на двадцать, если не больше. Когда я здесь был в последний раз, а случилось это в апреле, когда мы с Анькой нанимали карету до Питера, стоял тут довольно скромный постоялый двор. Помню, что был еще здоровенный штабель бревен, но я ему значения не придал. А тут, вишь, за лето новую гостиницу срубили. Обратно-то мы ехали напрямую, не останавливаясь, а что за окном кареты не посмотрели.

А у этого постоялого двора еще и вывеска есть. Что там над дверью?

«Принцесса с Маркса».

Та-ак… Уже сперли название нашей повести, да еще и с ошибкой. И шрифт написания мультипликационный. Он разве в эту эпоху уже есть? Не иначе, попаданец объявился.

— Здравия желаю-с, ваше высокоблагородие! Комнату-с желаете снять? — высунулся из дверей парень, судя по облику — кудревато-усатый, красная рубаха с кушаком, полосатые штаны, заправленные в сапоги — стиль аля-рюс, из прислуги. Кажется, коридорным именуют? Так ведь не горничный же. Постоянно забываю, что официант в ресторации, а в трактире половой.

— А почему Марс с ошибкой? — вместо ответа поинтересовался я.

— Так, художник-с, пока картины писал-с — трезвый был. А как до вывески дело дошло — напился, — пояснил коридорный.

Кажется, догадываюсь, что за художник. Но если не он — точно, что попаданец.

— Художнику не Прибылов фамилия? — поинтересовался я.

— Так точно-с, — подтвердил коридорный. — Он нам и вывеску сотворил-с, и картины-с.

— А что за картины? — заинтересовался я.

— А вы, ваше высокоблагородие-с дом обойдите-с, они с боков-с будут-с, — посоветовал парень.

— Сейчас обойду, — хмыкнул я, потом спросил: — Хозяин на месте?

— На месте-с, — кивнул коридорный.

— Пока я живописью стану любоваться, передай хозяину, что к нему следователь пришел. Фамилию мою знаешь?

— Да как не знать-с! Кто ж вас не знает-с?

— Вот и ладно, — кивнул я. — Да, а зачем вот это, через каждое слово — да-с, нет-с? Не надоело?

— Надоело-с, — вздохнул коридорный. — Но хозяин велел-с и посетителям-с нравится, привык-с.

С боку — это означает, с торца. Не поленившись (так любопытно же, что такое сотворил наш непризнанный гений?), прошел вдоль гостиницы и посмотрел на один бок.

Мать-честная! Почти два этажа занимал холст, на котором нечто, напоминающее ярко-красную змею на черном фоне, у которой вместо головы нарисован… золотой самовар. Вон — и краник на месте, и труба, и две ручки.

Это что, художник так змею видит? И что сия аллегория означает? Самовар из краника выдает кипяток, типа змеиный яд? Яд и противоядие?

Нет, не хватает у меня воображения, чтобы соотнести посуду, предназначенную для приготовления чая и змею. Символизм, однако.

А если нет никаких символов? А если это имеет отношение к Марсу?

Определенно, это не абстрактное изображение змеи, потому что с одной стороны изображено солнце, а с другой луна. Солнце фиолетовое, но это ладно, а вот луна отчего-то зеленая. Где-то я читал про зеленую луну, но где именно, уже и не помню.

Это что, мы так с Аней описали космический аппарат? Там же ясно было написано — ракета, с разделяющимися ступенями.

Что у нас со второго торца?

А там опять звездное небо, а на его фоне портрет девушки с распущенными волосами. Кажется, нечто подобное я видел в каком-то фантастическом фильме — командир корабля запросил диспетчера, на экран вывели картину звездного неба и девушки. Очень романтично.

Силен, живописец. Но мало того, что девушка очень красива, она мне показалась знакомой. Где-то я ее видел?

И где? В том мире? Нет, там таких девушке нет, точно помню. А если в этом?

Боже ты мой, так ведь я ее каждый день вижу. Это же моя Анька!

Ну Прибылов, ай да сукин сын! Где же он Аньку мог видеть? Краска высохла, но заметно, что свежая. Значит, изображение создали недавно.

— Иван Александрович, здравствуйте! — услышал я голос. Не иначе, сам хозяин выбежал.

— Здравствуйте, — обернулся я на голос.

Ага, дядька лет сорока, в поддевке. Ну, только у нас может быть такое сочетание — фантастическое название гостиницы (виноват, постоялого двора) и русские костюмы.

Кивнув на картину, сказал:

— Любуюсь.

— А уж как господа приезжие-то рассматривают да диву даются! — замахал руками хозяин. — Я, вначале-то думал — дурость, зачем мне какую-то девку, пусть и красивую, на стенку лепить? А Сашка — мол, не пожалеешь! Две недели висит, все время кареты останавливаются. И гостей полон двор. Тридцать нумеров — все заполнены! Но, ежели вам угодно — отыщу. Есть