Возвращение рейдера «Нибелунг» - Сергей Фомичев

гость мог выйти из гипера на окраине системы или среди внутренних планет, по одну или другую сторону от центрального светила, выше или ниже эклиптики. Системная оборона Эму, при её скромных возможностях, не заметила бы в таком случае и целый флот.

Однако и противник не знал, где расположились защитники, а значит не мог слету атаковать планету, чтобы расчистить путь для десанта. Ему следовало сперва выйти на орбиту, выдав себя работающими на торможение маршевыми двигателями.

Ровно это и произошло. Джеты кораблей вторжения засветились на мониторах, точно гирлянды на Рождество.

Один из операторов мостика по имени Мур начал проговаривать полученные данные голосом. Это позволяло не отвлекать остальную команду, занятую контролем над различными системами корабля, и в то же время держать всех в курсе событий.

— Вектор выхода с Надаля, — ровным голосом сообщал оператор. — Шестьдесят пять — семьдесят миллионов километров от Новой Австралии. Шестьдесят два миллиона километров от Эму, примерно орбита Брисбена (то есть орбита по которой вращается Брисбен вокруг Эму).

— Мостик, фиксируем источники от шестнадцати кораблей, — уточнил ОКП. — Предположительно легкие крейсера или эсминцы. Скорость около тысячи двухсот.

— Обозначить группу, как Хищник-1, — распорядилась графиня. — Никаких следов транспортных или десантных судов?

— Только если несколько корпусов окажутся рейдерами, — ответила Эвелин Форд.

— Одних рейдеров для масштабной высадки недостаточно.

— Полагаю, транспортные корабли пока находятся в тени, — предположил Лемэтр. — Им незачем зря рисковать.

— Согласна. ОКП, найдите мне транспорты, найдите второй эшелон!

— Да, мэм.

Она подумала, что возможно удар по первому эшелону заставит второй раскрыться. Но время раскрываться самой еще не пришло.

— Мистер Мур, какова дальность от Хищника-1 до ближайшей боевой станции?

— Около миллиона километров до Флиндерса, мэм, — ответил оператор.

Это был крупный астероид. Очень крупный, фактически карликовая планета, за что тело и удостоилось собственного названия. Рядом с ним как раз летала «Замарашка». Орбита массивного тела считалась более стабильной, поэтому именно эту базу отдали под управление шкипера Пейджа.

— Когда наступит максимальное сближение?

— Уже не наступит, мэм, — ответил оператор. — Эскадра вторжения удаляется от Флиндерса.

Что может быть лучше удара в спину?

— Связь. Дайте мне коммуникационный лазер на «Замарашку».

В моменте свет проходил расстояние от Новой Австралии до Флиндерса около трех минут. Но им не требовалось вести диалог. Пейджу следовало действовать по плану, сразу после получения сигнала.

— Четвертый канал, мэм.

— Старший офицер станции Эму, капитан Ада Демир шкиперу военного транспорта «Замарашка» Стивену Пейджу. Во имя короля, королевства Райдо и планеты Барти, действуйте, мистер Пейдж. Ада Демир. Конец связи.

Время пошло. Теперь остановить удар, а с ним и начало оборонительного сражения, не могли бы и сами германские боги. В которых Ада, разумеется, не верила.

* * *

Эскадра вторжения продолжала молчаливый полет. Никакого ультиматума, предупреждения, объявления войны… полное молчание в эфире. Похоже, Марбас желал попросту уничтожить вероломно нарушившего мир противника. Положа руку на сердце, графиня и сам бы разозлилась, поступи с ней кто-нибудь так. А генералу не объяснишь, что адмирал Раймонд слегка приболел головой. С другой стороны, не устрой Марбас дурацкое восстание, на месте Раймонда до сих пор сидел бы Фарнетти, человек с нормальной крышей, даже где-то бюрократ, а у Ады были бы живы родители. А теперь, что ж.

— Время, — сообщил оператор.

Это было время получения приказа «Замарашкой». И если бы даже шкипер Пейдж отреагировал мгновенно, им все равно пришлось бы ждать результата всё те же три минуты. Пятьдесят миллионов километров никуда не исчезли.

Вновь время двигалось медленно, точно сосновая смола из зарубки на дереве.

— Торпедный залп с Флиндерса! — выкрикнул, наконец, оператор.

— Боевую схему на главную проекцию! — тут же распорядилась графиня.

Теперь всякий на мостике, кто не был занят своей частью работы, мог наблюдать атаку из первого ряда. Общая тактическая схема свернулась и стекла в угол, а главная проекция начала трансляцию крупным планом конкретного участка пространства. С огромного почти круглого Флиндерса в направлении группы эсминцев разгонялась сотня торпед. Поскольку масштаб на схеме не соблюдался, часть пространства между целью и торпедами вычислитель свернул, как бы вырезал. Всё равно эту часть боеголовкам предстояло преодолевать в гиперфазе.

Вскоре одна за другой искорки вспыхнули и погасли — торпеды ушли в гипер. Тем временем под шумок залпа с орбиты Флиндерса медленно уползала «Замарашка».

Всё, что отражала проекция, уже произошло три минуты назад, но на мостике воспринималось в режиме реального времени.

— Хищник-1 начал манёвр, — продублировал увиденное оператор.

Прозевать сотню факелов ракетных двигателей не смог бы даже бездарь.

— Отключение маршевых двигателей. Похоже на экстренный уход в гипер!

Пойти на этот прием рискнули восемь из шестнадцати кораблей. Скорее всего отдельная эскадра со своим командиром, который оперативно принял решение.

На схеме подобные мелочи не отражались, но любой флотский офицер мог представить, как отстреливаются антенны и сенсоры, сбрасывается теплоноситель из радиаторов, возможно отстреливаются и сами плавники. А на место истекающих теплоносителем обрубков выдвигаются из ниш панели контура.

Конечно, у каждого боевого корабля на борту есть резервное оборудование, но запасы его не бесконечны и даже если боеголовки не нанесут противнику ущерб, кое-какого результата торпеды уже добились. А впереди их ждало главное блюдо — та половина группы, которая решила остаться в обычном пространстве.

— ОКП. Обозначьте ушедшего в гипер противника как Хищник-2. Попытайтесь прочитать варианты его повторного выхода.

— Да, мэм, работаем, — ответила Эвелин Форд.

Торпеды выскочили перед теми эсминцами, что не ушли, на расстоянии от пятисот до одиннадцати тысяч километров. Разброс получился большим, однако все торпеды легли в полосе полета эскадры. Она неслась навстречу боеголовкам на скорости больше тысячи километров в секунду и продолжала торможение.

— Надеются выхлопом помешать удару?

Прием мог сработать. Исходящие джеты двигателей могли испарить мелкую шрапнель и ослабить взрывную волну или лазерный луч. Однако в струе плазмы могла образоваться ударная волна и, распространяясь до самых дюз, нарушить устойчивость динамического режима двигателя, заставить систему безопасности отсечь факел. Своеобразный аналог помпажа, только на уровне ионов и более мелких частиц.

В любом случае, ущерб от помпажа будет меньше, чем полный удар по корпусу рентгеновским лазером, шрапнелью или электромагнитным излучением. Двигатель можно перезапустить, починить.

Боеголовки начали срабатывать одна за другой, как только корабли входила в зону их поражения или хотя бы приближались на минимальную дистанцию. Обычные ядерные