Возвращение рейдера «Нибелунг» - Сергей Фомичев

в системе Грим проходила коррекция, которая требовала несколько часов. Всё вместе получалось впритык по топливу. При минимальном четырнадцатичасовом разгоне на перелет уходило целых шесть недель. Но при таком раскладе враг гарантировано догонял и уничтожал конвой.

Таким образом, чтобы не дать преследователю опередить конвой и встретить его в системе Грим, эскадре требовалось продержаться около одиннадцати дней, а конвою следовало уходить на пределе скорости.

Даже оптимисты сомневались в возможности реализовать идеальный уход. И всё же шансы имелись. Успех зависел от целого ряда факторов. С какой скоростью выйдет противник из гиперпространства, какой у него будет запас топлива, решится ли он преследовать транспортные суда или же сперва примет бой с пикетом и высадит десант на Новую Австралию?

То есть первой задачей эскадры стало не допустить преследование конвоя сходу и продержаться в системе хотя бы несколько дней. Если враг сделает остановку, то на новый разгон и гиперпрыжок ему потребуется примерно неделя. Тогда он точно не успеет перехватить все грузовые суда.

Разделяться повстанческий флот вряд ли станет. Но вот отделить пару кораблей для преследования может вполне. В этом случае кому-то из эскадры графини придется отправиться на перехват. И это будет смертельный номер, так как разгоняться они будут почти с нуля до сумасшедших скоростей под огнем целого флота.

План «Б» предусматривал полет транспортных судов вразнобой, чтобы преследователи попросту не успели перехватить всех. Компьютерные модели оценивали потери при таком варианте ухода до срока процентов.

— Лучше такого, конечно, не допустить.

Но обо всем этом стоило подумать позже, а пока битва только начиналась.

* * *

Хотя противник мог проглядеть какие-то события в системе, за орбитой Новой Австралии он следил внимательно. Однако, траектория «Принца» и «Алькатраса» не давала твердого понимания наблюдателю, имеет ли пара кораблей они целью сближение с первым эшелоном ( Хищником-1), или вторым эшелоном (Хищником-3) — обе группы располагались фактически на одной прямой. Кроме того, повстанцам не следовало исключать возможность, что корабли графини решили искать укрытия в поясе Вомбат. Некоторые из крупных астероидов действительно могли послужить защитой кораблю хотя бы от снарядов. В их недрах могли располагаться базы, в таком случае экипажу не страшны были бы и ядерные удары.

На уход с орбиты, компенсацию природных движений (то что называлось в астрогации базовой и местной суперпозицией), а также разгон до десяти километров в секунду, у кораблей ушло около двадцати минут. Чтобы продержать вражеских адмиралов в неведении как можно дольше графиня приказала после разгона некоторое время продолжить полет по баллистике, причем «Алькатрасу» следовало убрать максимум периферии и заглушить реактор. Его мостик отныне мог полагаться только на команды «Принца».

— Посмотрим, что предпримет противник? — произнесла графиня.

Тактика Хищника-1 с попеременным отключением двигателя оправдала себя. Противник заметил и уход кораблей с орбиты, и разгон, и так как вспышек гиперперехода не последовало, легко мог вычислить траекторию полета по баллистике и местоположение.

Поэтому Хищник открыла огонь из орудий уже через несколько минут после выключения кораблями графини маршевых двигателей. Три минуты понадобилось свету чтобы долететь до сенсоров (на самом деле, наоборот, как раз прекращение потока фотонов от работающих двигателей дали понять, что они отключены), и еще минута на наведение и поворот корпуса.

Снаряды первого залпа прошли далеко. На «Принце» их даже не увидели. Только позже, по вспышкам выстрелов на корабле поняли, что по ним стреляли.

— Выпустить отражатели? — предложил Лемэтр.

— Пока не нужно. Сейчас у нас основная задача, это разведать Хищника-3. Кораблю готовиться к прыжку по основному плану. Связь, синхронизировать прыжок с «Алькатрасом».

— Да, мэм.

Даже с частично свернутой периферией «Алькатрасу» требовалось больше времени на подготовку, его системы ставили на корпус тюремного корабля, поэтому достигнуть оптимальных военных решений получалось далеко не всегда. Шнелльботу пришлось ждать консорта, несмотря на риск. А снаряды пролетали все ближе.

Тем не менее их короткий путь под огнем принес свои результаты.

— Мы срисовали их маркеры, — доложила из ОКП радостным голосом Эвелин.

Каждый снаряд имел в донной части небольшой сгораемый слой, у каждой серии снарядов свой по составу, что позволяло корректировать огонь целому флоту, так как каждый корабль различал свои снаряды от других по уникальной сигнатуре маркера. Кто-то из команды инженера Джонсона придумал, как это использовать для обороны. В случае перелета маркер становился виден и кораблю-цели. Вычислитель анализировал сигнатуру, специальный технологический модуль изготавливал имитатор с точно такими же параметрами и отстреливал их в пространство с помощью небольшой ракеты. В нужном месте имитаторы разворачивались и активировались время от времени. Это сбивало артиллерийские вычислители противника с толку. Чтобы угадать время активации, модуль ориентировался на вспышки выстрелов того или иного корабля.

Правда в реальном бою эту систему еще не испытывали.

— На испытания нет времени, — сказала графиня с сожалением. — Но хорошая работа, Эвелин. Зафиксируйте параметры маркеров в базе данных. А нам пора сваливать.

Не успели.

— Торпеда на норд-норд-вест, три градуса десять минут, дистанция около пяти тысяч километров. — сообщил ОКП.

Почти сразу же возникла вспышка ядерного взрыв и через десяток секунд корабль тряхнуло.

— Похоже шрапнель.

— Инженерный, доложите о повреждениях, — приказал Лемэтр.

— Пост борьбы за живучесть сообщает, что критических повреждений нет, раненных или убитых нет.

Доклад совпадал с тем, что графиня видела на одном из своих экранов. Огоньки всех узлов горели зеленым.

— Что у «Алькатраса»? — запросила она секцию связи.

— «Алькатрас» готов, мэм, — сообщил Тримбл.

— Торпеды на норд-норд-вест, один градус пятнадцать минут. Дистанция две тысячи.

— Свернуть периферию!

Антенны втянулись в пространство между корпусами точно макаронины в рот балующегося ребенка. Большинство сенсоров заранее установили так, что им требовалось лишь слегка сдвинуться внутрь. Дольше всех сворачивались плавники радиаторов.

Обычный корабль тратил на образование кокона уйму времени. В экстренных случаях антенное хозяйство отстреливалось, из радиаторов сливался теплоноситель. Но шнелльботы проектировались как раз с расчетом на срочный прыжок. Это была их фишка. Их предназначение. Дать залп и скрыться в гиперпространстве. Специальные приспособления мгновенно убирали периферию, а на её место выдвигались из ниш панели контура. Реактор не нуждался в сбросе теплоносителя. Некоторое время охлаждение шло за счет метанола.

Вражеские операторы, разумеется, легко вычислили трассу эсминца и вспомогательного крейсера в гипере. И в принципе противник мог подловить их на выходе. Вот только точка выхода не являлась очевидной. «Принц Эгиль» с «Алькатрасом» могли прыгнуть к самому краю системы, или к орбите одного из