Бес лести предан - Элиот Лилит

– Если командир дает два противоречащих приказа, виноват он, а не солдат. Но в следующий раз я хочу узнавать о таких вещах немедленно. Понял?

– Да, ваше высочество.

– Ступай. Да смотри, чтобы все сегодня устроилось как следует.

Алексей вышел с колотящимся сердцем. Цесаревич ему поверил. Не заподозрил худшего.

«Неужели он мне доверяет больше, чем родному сыну?»

В голове не укладывалось, но как же приятно заныло в груди… Пользоваться таким доверием, быть незаменимым – разве не об этом он всю жизнь мечтал?

Но приятное чувство улетучилось, стоило выйти во двор и увидеть мрачное усталое лицо Александра. Только на миг – потом великий князь его заметил и улыбнулся так светло, что Алексей усомнился: уж не показалось ли?

– Ты сходи переоденься. Такими визитами, как у нас планируется, гатчинский мундир лучше не марать.

Глава 29. Переговоры

План – снова – был совершенно сумасбродным. И Алексей – снова – не смог ни отговорить Александра, ни предложить идею получше. Шагая по берегу Невы и вдыхая ночь, он думал только о том, что ничему не учится.

Но чем больше черных огней зажигалось внутри, тем глуше становилась тревога. Бес размером с яблоко слетел ему в лицо, как осенний лист. Алексей поймал его губами.

Он никогда еще так себя не наполнял, Герман всегда останавливал его на безопасном расстоянии от предела. Но чего бояться, когда рядом человек, способный в один миг изгнать тьму из его вен божественным сиянием?

– Может, хватит? – Александр прищурился. – Ты и так уже кого угодно до удара доведешь.

Ночь выдалась безветренная, но плащ хлопал у ног Алексея вороньими крыльями. Он специально закатал рукава повыше, выставляя напоказ будто выпачканные в саже руки. Потемневшие вены торчали из кожи мрачными тревожными линиями. Алексей с детства ненавидел свое отражение, но в этот раз, заглянув в бегущую рябью реку, даже не признал его своим. Из глубин на него смотрел монстр.

Они обошли приземистый особняк кругом. Бледные стены будто отражали лунный свет, кованую ограду охраняли медные львы, вгрызшиеся мощными челюстями в тяжелые цепи. От задней части особняка их отделяли сад и ограда.

– Дай угадаю, – прошептал Александр, – ты впервые лезешь к кому-то ночью через забор.

Алексей покосился на него. И сейчас будет дурачиться?

– А вы – нет?

Александр улыбнулся.

– Я бы не рискнул вот так лезть к князю, если бы не был уверен, что мне поверят, когда скажу, будто собрался влезть в окно к его любовнице.

Вот тебе и женатый человек…

– А мое присутствие это как объяснит?

– Ну кто-то же должен караулить под балконом.

С его нынешним обликом – разве что под балконом, с которого кого-то скидывают на верную смерть.

Они затаили дыхание, мимо промаршировала пара караульных. Когда завернула за угол, Александр шепнул:

– Вперед.

Опыт у него, похоже, правда был – один легкий прыжок, и уже вцепился в металлическую перекладину. Подтянулся, перебросил себя через ограду, не оставив на когтистых прутьях ни клочка ткани, и мягко приземлился в траву. Алексею же никакой опыт не требовался – он истекал черной энергией, и перебраться через ограду оказалось не сложнее, чем переступить садовое ограждение.

В ушах ухало мрачное песнопение. Руки горели невыпущенным злом. Алексей привычно отодвинул все лишнее на задворки разума и последовал за Александром, прячась в тенях. Мрак вокруг них был особенно густой – этому трюку его тоже научил Герман.

До заднего хода добрались без приключений. Темный коридор встретил их сонным молчанием. Шаги тонули в мягком ворсе ковра, статуи в альковах удивленно таращились на непрошеных гостей пустыми глазами. Александр уверенно лавировал в сплетении коридоров. Внутри охраны не было, а слуги еще спали, так что Алексей рискнул спросить:

– Вы что, уже здесь были?

– Конечно. Племянник князя – мой приятель, – и Александр приложил палец к губам.

Конечно, нельзя разговаривать, но как же сложно наедине с черными голосами в голове…

«Разрушь нас», – молили статуи.

«Разорви нас», – требовали тяжелые бархатные портьеры.

«Растопчи нас», – ныли дорогие фарфоровые вазы.

И громче всего – насмешливый напев царского огня: «Давай же, потуши меня».

– Почти пришли, – шепот Александра вклинился в туманное безумие. В глазах прояснилось. – Готов к представлению?

Актер из Алексея был паршивый, но когда собственное лицо – чудовищная маска, талант и не требуется. Он кивнул.

Александр остановился перед дверьми из красного дерева и положил ладонь на позолоченную ручку. Улыбнулся, покачал головой и толкнул.

Алексей остался на пороге, привалившись к косяку. Александр прошел в глубь спальни.

Будить князя не пришлось – спал тот чутко и оторвал седую голову от подушки прежде, чем Александр вышел на середину комнаты. Луна посеребрила его улыбающиеся губы.

Безбородко растерянно захлопал глазами, силясь отличить грезы от яви. Со сна его голос был надтреснутый, как скрип старой березы:

– Ва… Ваше…

– Примите мои извинения за столь поздний визит, князь. Чрезвычайные обстоятельства не позволяли навестить вас в приличное время.

Безбородко сел. Его круглый подбородок растерянно трясся, но голос звучал почти внятно:

– Я… Я, право, не понимаю…

– Я не займу у вас много времени, – любезно заверил Александр. – Мне всего лишь нужно обсудить с вами один государственный вопрос.

– Уж не война ли началась? – беспокойство смыло с лица Безбородко сонную дрему, но заговорил он шутливо.

– Нет. То есть никаких новых, – Александр махнул рукой. – Всего лишь внутренняя политика.

– Ну раз так, и это не может подождать до утра… Давайте хоть свечи зажжем.

Безбородко заворочался было, но Александр снова выставил руку:

– Нет.

Безбородко замер – дошло: что-то не так. Темнота в комнате сгустилась. Алексей, задрапированный тенями, скользнул по не замечавшему его старику неприязненным взглядом. Он встречал князя прежде – статного, важного, обласканного расположением императрицы. И до чего же нелепо он выглядел теперь… Ну да кто угодно будет нелеп, если вытащить его посреди ночи из постели: хоть солдат, хоть богатейший вельможа. Стащи парчу, шелка и драгоценные каменья, и увидишь: все одинаковы.

– Ваше высочество, – настороженно произнес Безбородко, – я буду очень признателен, если вы объяснитесь.

– Завещание, князь, – голос Александра растекся расплавленным серебром. – Я пришел поговорить о завещании моей бабушки.

Безбородко неуверенно улыбнулся.

– Ах, ну если вы об этом, то не извольте беспокоиться. Воля ее величества ясна и будет озвучена в тот черный день, когда она нас покинет. Вас все при дворе любят, так что я уверен, что передача власти пройдет…

– Вы меня не поняли, – тон Александра стал еще мягче. – Никакой передачи власти мне не будет и