Дети Доброты - Мила Бачурова

Серый открыл было рот — возразить, но ничего не сказал. Привстал, глядя в окно.

— Потом. Мария идёт.

— Зачем?

Серый пожал плечами. Встал и открыл дверь.

— Доброй ночи. — Мария зашла к ним впервые после ухода Джека.

— Доброй.

Получилось излишне резко — Серый уже привык к тому, что хороших вестей Мария не приносит. Он и Эри смотрели на женщину настороженно. Серый поймал себя на том, что привалился плечом к косяку, как обычно это делал Джек, и так же скрестил на груди руки.

Попытался сгладить резкость:

— Мы ужинаем. Будешь?

— Нет, спасибо. Только из-за стола. — Мария огляделась по сторонам, неловко и виновато. Словно тоже чувствовала, как после ухода Джека осиротел дом. — Я... пришла поблагодарить тебя. Если бы ты не вмешался, не знаю, чем бы всё закончилось.

— Я знаю, — усмехнулся Серый. — Потому и влез. Не Георгию же об чужие морды руки марать.

Мария покачала головой. Грустно посмотрела на Серого.

— Ты такой же, как Джек. Прикрываешь злыми словами доброе сердце.

— В кардиологах не нуждаюсь, — огрызнулся Серый. Разговор начал его раздражать. — Благодарность принята. Храни тебя Мать Доброты, и всё такое. — Отошёл от двери, демонстративно освобождая проход. — Мы вообще-то спать собирались. Устали.

— Да-да, — вскинулась Мария. — Я ненадолго, скоро уйду. Просто, видишь ли... Ко мне сегодня приходила Наталья — это жена Николая...

— Заболела? — удивился Серый.

— Нет. Она спросила, правду ли ты говорил — о том, что у вас любая женщина может родить ребёнка?

— Ну... — Такого вопроса Серый не ждал. — Любая, допустим, не может. Бывает, что уже возраст не позволяет, или здоровье, там — у меня вот мачеха, к примеру, на вид здоровая, но бездетная. А если всё нормально, почему нет?

— Но так было не всегда?

Серый пожал плечами.

— При моей жизни — всегда.

— Да, ты говорил, — кивнула Мария. — А раньше? До твоего рождения?

— Раньше всё было как у вас. То есть, без того, чтобы младенцев в Круг подкидывать, — поправился Серый. — Я имею в виду, что детей не было. А потом изобрели специальный препарат, позволяющий организму адаптироваться к новым природным условиям. И детородные клетки ожили... — Мария сосредоточенно хмурила брови. — Не понимаешь?.. Окей, объясню проще. Есть специальное... скажем так, лекарство. Если его регулярно употреблять, через какое-то время забеременеешь.

— Я? — изумилась Мария.

Серый пожал плечами.

— Хоть ты, хоть Наталья, хоть ещё кто. Какая разница-то? Одна фигня... — он хмыкнул. Обсуждать такие вопросы с женщиной, которая годилась ему в матери, было странновато. — Может, удивлю, конечно, но дети — они как бы от секса получаются. Без этого, хоть облечись, ничего не выйдет.

Мария густо покраснела и отвела глаза. Пробормотала:

— Да. Я понимаю.

— Умница! — искренне обрадовался Серый. Устраивать для тётки вдвое старше себя лекцию о пестиках и тычинках он точно не был готов. Торопливо закончил: — И поэтому надо, чтобы лекарство мужик принимал. Как-то так.

— То есть, — задумчиво проговорила Мария, — если Наталья хочет, чтобы у них с Николаем были дети, лекарство нужно принимать и ей, и Николаю?

Серый качнул головой:

— Главное — ему. И ещё, предупреди: сразу не получится, минимум три месяца должно пройти. А то знаю я таких: будет ждать, что прям завтра с пузом проснётся... Так не бывает. Чтобы организм адаптировался, нужно время. То есть, получается, если сейчас у нас май, и если я, например, сегодня тебя вакцину вколю, то забеременеешь ты не раньше августа.

— Сейчас? — вскинулась Мария. — Ты хочешь сказать, что у тебя есть с собой это лекарство?

Серый развёл руками.

— Всегда было. И у отца было. Кабы вы его слушали вместо того, чтобы голодом морить, сейчас бы уже с детишками нянькались.

Мария смотрела недоверчиво. Серый вздохнул.

Пошёл в соседнюю комнату, покопался в рюкзаке. Вытащил пузырёк с порошком, вернувшись, показал Марии:

— Вот. Разовая доза — две крупинки. Вам тут на весь посёлок хватит и соседям останется.

— Это что же получается? — Серый и Эри стояли у окна, провожали взглядами уходящую Марию. — Они даже не знали, что у вас есть вакцина?

Серый пожал плечами:

— Выходит, так.

— Безумие какое-то, — обескураженно проговорила Эри. — Мы тут уже больше месяца, да перед нами Кирилл с Джеком сколько были — а они даже ни разу не спросили, как мы... то есть, вы, живёте? Откуда вообще мы с тобой взялись, если в Мать Доброты не верим?

— Чтобы спрашивать, мозги нужны, — буркнул Серый. — А у них с этим дефицит. Сперва Шаман думать не позволял, потом с непривычки не получалось. Отец говорит, что с точки зрения физиологии мозг — это точно такая же часть организма, как любая другая мышца. И если не давать ему нагрузку, он попросту атрофируется за ненадобностью. Как вот на тебя, например, когда только встретились — жуть смотреть же было. Руки как ноги, ноги как спички... Сейчас хоть маленько на человека похожа. — Эри обиженно попыталась его толкнуть, Серый увернулся. И закончил: — А у них тут с мозгами то же самое.

— Они не виноваты! И я не виновата, что такая была.

— А я никого и не виню. Хотя прибить иногда хочется... А потом, когда ты из Бункера выползла и нам с Мраком на хвост упала, тебе руками с ногами шевелить пришлось. А им, когда без Шамана остались, мозгами. Вот и зашевелили потихоньку. Вишь, додумались про детей спросить. Завтра, глядишь, ещё до чего-нибудь додумаются.

— А потом, может, даже поверят, что Матери Доброты нет, — задумчиво проговорила Эри.

Серый развёл руками:

— Доживём — увидим.

— Интересно, эта Наталья правда уговорит мужа прививаться? — так же задумчиво проговорила Эри.

Серый гыгыкнул.

— Прививаться — мало. Надо ещё на всё остальное уговорить. Укол-то я сделаю, не жалко. А дальше — только им самим пыхтеть. Я бы, конечно, и с этим помог, Наталья — баба ничего, да только вряд ли Николай обрадуется.

Эри, сообразив, о чём речь, покраснела. Проворчала:

— Только Николаю не говори. А Наталье тем более. У них от ваших с