Оракул с Уолл-стрит 6 - Алим Онербекович Тыналин

— А что с нашими операциями? — спросил я, просматривая сводки.

— Поставки алкоголя практически остановились. Водители боятся ездить по ночам. Подпольные казино закрываются одно за другим. Доходы упали на семьдесят процентов, — О’Мэлли достал блокнот с цифрами.

Ситуация становилась критической. Преступный бизнес, приносящий стабильную прибыль, превращался в источник убытков и постоянной опасности.

А вскоре О’Мэлли принес особенно тревожные новости:

— Босс, вчера в доки прибыл пароход «Палермо» из Сицилии. Мой человек в портовой администрации сообщил интересные детали.

Он развернул на столе схему причалов и указал на место разгрузки:

— Официально на борту было двадцать пассажиров — «торговцы оливковым маслом и сыром». Но Мики Флэннаган, мой парень из докеров, видел, как они сходили на берег. Он говорит, они ни слова не знают по-английски. Только сицилийский диалект. Возраст от двадцати пяти до сорока лет, все в отличной физической форме, — О’Мэлли перевернул страницу блокнота. — Забрали их на трех черных «кадиллаках».

— Сколько их всего? — спросил я.

— Тридцать человек. Плюс Флэннаган заметил деревянные ящики, которые грузили очень осторожно. Размер и вес говорят об оружии, винтовки, пистолеты, может быть, даже автоматы.

Я задумался. Марранцано не просто пытался восстановить власть, он привез армию для полномасштабной войны. Тридцать опытных сицилийских киллеров могли изменить баланс сил в пользу «старика».

— Что известно о их методах? — спросил я.

— Мои источники в полиции сообщают о странных деталях недавних убийств, — О’Мэлли достал газетные вырезки. — Жертвы найдены с отрезанными пальцами. Это старый сицилийский обычай — наказание за «неуважение» к семье.

Картина становилась все яснее. Новые люди Марранцано применяли методы, незнакомые американской мафии. Вместо быстрых расстрелов из автомобилей — ритуальные пытки и демонстративные казни.

— Босс, — продолжал О’Мэлли, — они используют совершенно другую тактику. Маленькие группы, ночные налеты, холодное оружие. Полиция в растерянности, не понимает, с кем имеет дело.

Мне стало ясно, чтобы выжить в новых условиях, требовалась собственная защита. Полагаться на традиционные связи в Синдикате больше не приходилось.

— Патрик, — сказал я, принимая решение, — пора создавать собственную службу безопасности. Мне нужны надежные люди, готовые защищать наши интересы.

О’Мэлли кивнул:

— У меня есть контакты в боксерских клубах Адской кухни. Ирландские парни, знающие улицы лучше всех. Плюс несколько ветеранов войны, люди с боевым опытом.

— Сколько человек можем собрать?

— Двадцать пять профессионалов для постоянной службы, плюс еще пятнадцать на подхвате при необходимости. Жалованье по пятьдесят долларов в неделю каждому, премии за особые задания.

Я быстро подсчитал расходы. Около двух тысяч долларов в месяц только на зарплату, плюс вооружение и экипировка. Серьезные деньги, но безопасность стоила дороже.

— Утверждаю. Начинай набор немедленно. Мне нужны результаты через день, — я достал из сейфа конверт с наличными. — Вот пять тысяч на первоначальные расходы. Оружие покупай через проверенные каналы.

О’Мэлли спрятал конверт во внутренний карман:

— А что с разведкой? Нам нужна информация о планах всех сторон.

— Правильно. Создаем информационную сеть. Люди в доках, барах, казино, даже в полицейских участках. Хочу знать о каждом шаге Марранцано и его сицилийцев.

— У меня есть парень. Томми Маккарти. Работал в разведке во время войны, знает толк в слежке и добыче информации. Можем поставить его главой разведывательного отдела.

— Отлично. Предложи ему сто долларов в неделю плюс бонусы за ценную информацию.

Через час О’Мэлли ушел формировать мою частную армию. А я остался в кабинете, размышляя о том, как быстро изменилась ситуация.

Но выбора не было. В мире, где правил закон джунглей, выживали только те, кто умел защитить себя. А я собирался не просто выжить, я планировал победить.

Глава 20

Своя армия

Больница Святого Винсента встретила меня привычной суетой медицинского учреждения. Медсестры в крахмальных белых халатах спешили по коридорам, неся подносы с лекарствами и инструментами. Запах карболовой кислоты и эфира смешивался с ароматом кофе из ординаторской, создавая неповторимую атмосферу места, где боролись за человеческие жизни.

Доктор Александр Флеминг ждал меня в импровизированной лаборатории на третьем этаже. Шотландец средних лет с проницательными серыми глазами и добродушным лицом встал из-за рабочего стола, где были разложены чашки Петри, пробирки и химические колбы. Его белый халат был заляпан красноватыми пятнами, следами экспериментов с бактериальными культурами.

— Уильям! — воскликнул он, протягивая руку для рукопожатия. — Какая удача, что вы приехали именно сегодня. У нас прорыв, но одновременно и серьезная проблема.

— Рассказывайте, Александр, — я сел в потертое кожаное кресло рядом с его столом. — В чем дело?

Флеминг достал несколько фотографий и разложил их передо мной. На черно-белых снимках были видны бактериальные культуры в чашках Петри.

— Посмотрите на эти результаты. За последний месяц нам удалось увеличить концентрацию пенициллина в десять раз! Новые методы ферментации дают невероятные результаты.

Я внимательно изучил фотографии, видя четкие зоны, где бактерии не размножались вокруг зеленоватых пятен плесени.

— Поздравляю, доктор. Это действительно впечатляет. Но вы упомянули проблему?

Лицо Флеминга помрачнело:

— Да, и очень серьезную. Пенициллин крайне нестабилен. При комнатной температуре он разлагается в течение нескольких часов. В холодильнике максимум три дня. Это делает невозможным массовое производство.

Он подошел к холодильному шкафу и достал несколько пробирок с желтоватой жидкостью:

— Видите? Этот образец мы приготовили вчера. А этот сегодня утром. Разница в активности составляет пятьдесят процентов.

Я кивнул, понимая масштаб проблемы. Нестабильное лекарство практически бесполезно для клинического применения.

— Какие есть варианты решения? — спросил я.

— Несколько направлений, — Флеминг достал блокнот с записями. — Первое — найти способ стабилизации молекулы пенициллина. Возможно, химические добавки или особые условия хранения. Второе — разработать методы сублимационной сушки для создания порошковой формы. Третье — изучить возможность синтетического производства.

— Сколько времени и ресурсов потребуется?

— При нынешних темпах работы минимум два года только на стабилизацию. А для полного решения всех проблем… — он задумался, — возможно, пять-семь лет.

Слишком долго. Я знал, что в оригинальной истории массовое производство пенициллина началось только в 1942 году, во время войны. Но если ускорить процесс…

— Александр, что потребуется для кардинального ускорения исследований?

Глаза Флеминга загорелись:

— Отдельная лаборатория с современным оборудованием. Команда химиков-органиков, специализирующихся на ферментации. Доступ к новейшим методам анализа. И, конечно, значительное финансирование.

— Будьте конкретнее с цифрами.

Флеминг открыл толстую папку с