Монтао. Легенда о монахе - Даниил Галкин

тем больше его одолевала тревога. Впереди были стражники, они отличались от тех солдат, которые бездельничали вокруг. Эти стояли на посту с серьёзными лицами и явно не пропустили бы мимо себя ни одну подозрительную персону, что означало лишь одно…

— Возьми, — Тадао остановился посреди дороги и протянул товарищу свёрток бумаги с символами, незнакомыми вормоловцу.

— Это та деревня, о которой я говорил. Там ещё есть послание кое-кому. Ну знаешь, если выдастся свободный денёк и будет желание немного прогуляться. Рин тоже может понадобиться помощь. Да и себя береги. Когда война кончится, тут станет поспокойнее жить иностранцам, — он задумчиво посмотрел на проходящую пару, а затем продолжил:

— Славное у нас вышло приключение, да? Спасибо тебе, друг!

Молчание протянул руку и вложил свою ладонь в ладонь монаха, тряся его кисть вверх-вниз. Тадао посчитал это таким их культурным жестом прощания и тоже потряс волосатую руку в ответ. Немой улыбнулся и указал вперёд на дорогу, по которой должен был продолжить свой путь только один человек.

Глава 20

Как ни странно, но стражники впереди, увидев опрятного седовласого мужчину с оружием за поясом, расступились и пропустили его, не осмелившись что-либо спросить или сказать. А Тадао, уже находясь внутри охраняемой территории, обернулся и в последний раз взглянул на хорошего вормоловца, что было редкостью в его жизни.

Несмотря на то, что две соседние улицы были разделены всего лишь лёгким ограждением, они кардинально отличались друг от друга.

Чем ближе к императорским ступеням, тем каждый следующий дом был краше и богаче предыдущего. Яркие фонари освещали указатели, расположенные на каждом углу. Солдаты дежурили посменно, а не пьянствовали в ближайших заведениях. На людях были самые дорогие и изысканные наряды.

Несмотря на продолжающийся снегопад, дорожки были чисты благодаря заслуге дворников, непрерывно следящих за тем, чтобы господа не промочили ноги и не ступили в грязь. Эти люди, каждый на своём месте, как и стража, несли дежурство посменно, круглые сутки прохаживаясь вдоль дорожек, стараясь как можно меньше попадать в поле зрения знати.

Гордо и уверенно, как это делали здесь другие, монах направился в сторону дворца.

За большинством из тех, кого он встретил по пути, следовала личная охрана, а вокруг суетились слуги.

Одинокий гость в чёрном явно выделялся на фоне толпы, как ему самому казалось. За долгие годы он совсем позабыл, каково это — быть почитаемым господином. Но, как оказалось, никому не было дела до путника без свиты, облачённого в неправильно надетое кимоно.

Для обитателей дворцовых территорий ночь ещё не означала конец дня. Кто-то спешил в большое здание, возможно, на какое-то очень важное заседание, кто-то просто прогуливался, отвлечённо общаясь, а кто-то уже возвращался домой, чтобы, проснувшись утром, повторить свой предыдущий день. Это была жизнь. Их жизнь. Тадао выдохнул клубок пара в морозный воздух и прибавил шаг.

Белые стены сменялись красными, а красные — золотыми, отгораживая дворы высокопоставленных вельмож от остальной территории. Монах видел, как один из богатеев ругает своего слугу, заставив того покорно встать на колени.

Ступени, начинавшиеся у подножия каменной возвышенности, на вершине которой красовалось великолепное здание дворца, становились ближе. Также становилась ближе и охрана, стоявшая на них.

Вскоре Тадао подступил к первой и, успокаивая своё быстро бьющееся сердце, начал подъём.

В свете многочисленных фонарей солдаты с глефами и мечами незаметно отслеживали взглядами незваного ночного гостя на протяжении всего его пути, а он им приветливо улыбался.

Ступенька за ступенькой, и вскоре монах предстал перед закрытыми воротами, украшенными фигурой дракона зелёного цвета, вдоль которых не спеша прохаживались два высокорослых гвардейца из дворцовой стражи.

Тадао развёл руками:

— Возможно, император ждёт меня?

— Не думаю, господин. Мы осведомлены о всех, кого ждёт император. Лучше возвращайтесь обратно, — ответил строгий голос.

— Ну конечно, — монах потрогал ноющее плечо. — Я точно не могу войти?

Гвардейцы насторожились, сжимая оружие в руках:

— Уходите. Время посещений согласуют заранее.

Монах осмотрелся. Затевать драку с подневольными служилыми ему совсем не хотелось.

Ещё раз бросив взгляд на открывшийся сверху вид окрестностей дворца, незваный гость поклонился и смиренно произнёс: «Да, конечно, извините. Хорошей вам службы», а затем, развернувшись, зашагал по ступеням в обратном направлении.

Главный вход для него закрыт, что на самом деле должно было быть очевидным… Хотя жница смерти упомянула о том, что монаха будут ждать.

И снова — ступенька за ступенькой.

Когда Тадао оказался внизу, в его голове уже созрела одна глупая и рискованная идея.

Убедившись, что за ним никто не наблюдает, монах сошёл с вымощенной камнем дорожки и нырнул под сень деревьев. Этот манёвр остался незамеченным благодаря позднему вечеру и его чёрному одеянию.

Прячась от света фонарей в тени высокого, аккуратно подстриженного кустарника, растущего вдоль аллеи, лазутчик направился к двухэтажному дому, расположенному ближе остальных строений к внутренней дворцовой территории.

Жилище, судя по отсутствию внутреннего освещения, в данный момент пустовало. Возможно, хозяева ещё не вернулись с вечернего променада или задержались в местах своей службы. Прислуги тоже нигде не было видно.

К задней стене дома примыкала невысокая хозяйственная пристройка, видимо, летняя кухня. Возле неё монах обнаружил аккуратно составленные друг на друга деревянные бочки. По ним он вскарабкался на пристройку, затем на черепичную крышу первого этажа, а уже оттуда перебрался на второй и тут же залёг, чтобы, оставаясь незамеченным, оценить обстановку.

Несмотря на то, что дом находился ближе других к высокой красной стене, окружавшей дворцовый парк и сам дворец, было очевидно, что перепрыгнуть с крыши на эту стену не было никаких шансов. Зато прямо над головой монаха нависали ветви деревьев, растущих между стеной и многоэтажным каменным фундаментом на внутренней дворцовой территории. Они, украшенные розовыми цветами и шапочками первого снега, тянулись к Тадао, словно дразня.

Ни других вариантов, ни времени их искать у монаха не было. Его сандалии гулко застучали по зелёной черепице, и тёмное тело со светлой головой, что есть мочи оттолкнувшись от края крыши, наугад влетело в самую гущу розовых крон.

Первая попытка зацепиться оказалась не совсем удачной. Ветка оказалась слишком тонкой и хрустнула, не выдержав обрушившегося на неё веса. Зато расположенная под ней, более толстая, легко справилась с этой задачей, жёстко остановив падение Тадао. Он опустился на неё животом и чуть не соскользнул вниз головой, но в последний момент успел схватиться за ствол дерева и обвить его