Монтао. Легенда о монахе - Даниил Галкин

В это время Тадао, которому удалось незаметно поменять положение и стать сверху на балку, пока слуга оттирал пятно, как тень проскользнул под потолком и оказался уже в следующей комнате.

Так, перемещаясь для большей устойчивости на четвереньках, монах преодолел несколько пустовавших помещений, пока балка не упёрлась в стену. Теперь под ним находилась молитвенная.

Тадао спрыгнул на ковёр и оказался перед большой статуей, украшенной драгоценными камнями. Подойдя ближе, он всмотрелся в монумент. В свете луны, пробивающемся через приоткрытое окно, перед ним возник знакомый лик. Это была статуя Сономо. Немного странно, ведь обычно ему посвящают самый скромный уголок, а не делают дорогую кумирню.

За стеной прозвучал окрик:

— Стой. Ты куда?

Женский голос ответил:

— Господин изволил чайную церемонию.

Монах заметил, как отбрасываемая через бумажную дверь тень поклонилась, держа при этом поднос с посудой, от которой шёл пар.

— Пойдём! — строго скомандовал стражник и повёл служанку.

За ними высунулась любопытная одноглазая голова, но тут же спряталась обратно, завидев свет и сразу несколько гвардейцев.

По прямой было не пройти. Тогда лазутчик выглянул в окно. Охраны внизу не было. Он вылез наружу и, используя как опору перекладины оконной рамы, через резной деревянный карниз перебрался в комнату на этаж выше. Для этого пришлось приложить некоторые усилия. Кажется, рана на плече стала кровоточить.

По удачному стечению обстоятельств, Тадао оказался в банном помещении. Тут было много благовоний, полотенец и разных трав. В середине стояла большая купальня на несколько человек. Чтобы заполнить такую, нужен, как минимум, десяток слуг с большими ведрами. Рядом как раз стояло одно, с давно остывшей водой.

Монах умылся, после чего отрезал кусок от одного из полотенец, затем промыл и перевязал рану. Он уже заканчивал процедуру, когда услышал шаги и строгий голос:

— К господину её!

Стражник, из рук в руки, передал служанку с подносом своему товарищу.

Когда шаги стали отдаляться сразу в две противоположные стороны, Тадао последовал за парой теней вдоль коридора, пройдя из банной комнаты в спальню. Но дальше тени исчезли, свернув за угол и оставив монаха в безвыходном положении. Он мог последовать за ними, только выйдя из своего укрытия. Нет, так гвардеец его заметит.

Ещё одно окно стало очередным спасением. Тадао, дотянувшись до карниза уже третьего этажа повис на нём. Его встретил свежий холодный воздух, перемешанный со снежными хлопьями. Нащупав под ногами опору в виде резной головы дракона, коими в изобилии были украшены деревянные стены дворца, лазутчик забрался на карниз и плотно прижался к оконной раме. Выше был только балкон, примыкающий к императорским покоям. Он выступал далеко за пределы стены, нависая над головой монаха. Так что попасть туда снаружи не представлялось никакой возможности.

По комнате, у окна которой оказался Тадао, прошли всё те же — служанка с подносом и стражник. Их сопровождали зоркие взгляды телохранителей императора, готовых в любую секунду пожертвовать жизнью ради своего господина.

Эти бойцы отличались от остальных гвардейцев тем, что не носили доспехов, прикрывающих всё тело, но лишь отдельные фрагменты брони, защищающие сердце, шею, запястье и пах. А также у каждого из-за пояса торчала пара коротких мечей, созданных для боя в замкнутом пространстве.

Но без сомненья, эти бывалые искусные воины филигранно владели своим оружием в любых условиях. Простых солдат среди них не было. Все принадлежали к семьям высших военных сословий, с ранних лет готовивших своих детей к службе в личной охране императора. Такие церемониться точно не станут.

Один из телохранителей отпустил стражника и сам повёл служанку в следующую комнату. Тадао ничего не оставалось, кроме как следовать в том же направлении, но снаружи стены, вжавшись в неё и аккуратно переступая по карнизу мелкими шагами.

Подобравшись к соседнему тёмному окну, монах взялся за створку, чтобы немного её приоткрыть. Но не успел этого сделать, так как в помещении внезапно загорелся свет, а створка сама отъехала в сторону. Тадао отдёрнул руку и замер.

Наружу высунулась голова, а за ней и плечи. Человек перегнулся через подоконник и посмотрел вниз, потом, не спеша, повернул голову влево, после чего, так же не спеша, вправо. На мгновенье он тоже замер, может, от испуга, а может, от неожиданности, уставившись прямо в глаз неизвестно откуда возникшего перед ним дьявола в чёрном.

Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы монах успел просунуть руку в оконное пространство и, схватив охранника сзади за пояс, резко выдернуть его из комнаты, отправив в нисходящий полёт к подножию башни. Когда остальные услышали крик своего товарища и повернули головы в сторону окна, внутри комнаты, прямо перед ними, уже стоял незнакомец.

К этому времени служанка успела скрыться в соседнем помещении, относящемся, судя по всему, к покоям самого́ императора.

Четверо телохранителей тут же оголили клинки и двинулись на монаха. Он тоже не стал выжидать и сделал шаг навстречу, одновременно принимая свою излюбленную низкую позицию.

Первая пара атаковала с двух сторон безостановочной серией ударов, после которой сразу откатилась назад, а их место мгновенно заняли другие два бойца. Они были быстры, как молнии, меняя друг друга после каждой серии, а их тактика не оставляла противнику шансов.

Но Тадао недаром когда-то слыл лучшим мастером. Меч с красной рукоятью замелькал в воздухе с ещё большей скоростью, чем короткие клинки нападавших. Монах успевал отражать атаки, но долго такого темпа выдержать не смог бы никто. Надо было что-то предпринять.

Тадао резко выдохнул и, выплеснув всю энергию, которая у него ещё оставалась, сам пошёл в наступление, тесня противников к середине комнаты. А затем, неожиданно для нападавших, сделал кувырок назад через голову, вновь оказавшись у открытого окна.

Лазутчик исчез так же внезапно, как и появился. Всё стихло.

— Я звоню в колокол! — выкрикнул один из гвардейцев, направляясь быстрым шагом к двери в коридор, чтобы оповестить весь дворец и ближайшие окрестности.

Но до двери он так и не дошёл. Через стену, разделяющую комнаты, его горло пронзил меч.

Двое бойцов ринулись к месту, где должен был находиться сам хозяин оружия, проткнувшего их товарища, и вначале изрешетили своими клинками тонкую перегородку, а затем и вовсе выломали её, проникнув в соседнее помещение. А третий в это время, чтобы не дать противнику уйти, выскочил в коридор и забежал внутрь комнаты уже через дверь. Но никого постороннего, кроме своих же обескураженных товарищей, он там не обнаружил. Один из гвардейцев пошёл к окну, створка которого была открытой.

Монах появился внезапно за спинами