Продавец игрушек - Влада Ольховская

чтобы бросить трофеи к террасе, на которой сидела Геката. Но он решил, что идея так себе: она бы шутку поняла, а остальные наверняка истолковали бы неправильно, им и так какие только отношения ни приписывали… Так что он предпочел придать этой сцене определенный драматизм, сложив флаги у символа Черного Города.

Геката потом сказала, что он был прав, поразил две цели одним выстрелом. Во-первых, не начал радостно метаться по полю и вопить о своей победе – бывало на экзаменах и такое. Во-вторых, продемонстрировал, кому он служит на самом деле.

– Кстати, собирался сначала тебе преподнести, – признал Марк.

– На кой мне эти палки с тряпками? – удивилась Геката. – Ты видел, сколько баллов тебе отсыпали? Ты пока что номер один. Это важно.

– Рейтинг?

– Послание от Черного Города. Он не сентиментален, уж поверь мне. Если он решил тебя так поощрить, значит, хочет показать: ты и дальше должен действовать в его интересах.

– Ну и что это означает – я теперь уеду с тобой?

Геката, до этого улыбавшаяся ему, резко помрачнела:

– Не знаю. Вряд ли.

– Я думал, экзамен влияет и на это.

– В иных обстоятельствах – да, и я изначально считала, что тебе все эти посиделки в школе с детишками не нужны. Но у нас кризис, и… Я думаю, здесь тебе безопасней.

– Мое мнение имеет хоть какое-то значение?

– А я знаю твое мнение, мне и спрашивать не надо. Поэтому я пока и не приняла решение. Но прямо сейчас это делать не обязательно, у меня есть время подумать… Я задержусь как минимум на праздник.

– Еще и праздник будет? – удивился Марк.

– О, да… Хотя после того позорища для Объекта, в которое ты превратил экзамен, праздновать особо нечего. Но Лендар Ридли изо всех сил делает вид, что все в порядке, так позволим же ему эту маленькую слабость. Кстати, для тебя наконец-то подготовили форму Мастера. Ну и еще один подарок лично от меня.

Она произнесла это вроде как абсолютно серьезно, да и о чем здесь шутить? Однако от Марка все равно не укрылся хитрый блеск в ее глазах. Это не означало, что подарок будет дурацким и не понравится ему. Но, вероятнее всего, он сразу поймет, что ему выдала школа, а что принесла Геката.

Естественно, он оказался прав. Форма легко узнавалась – она ничем не отличалась от военной. Плотная черная ткань, похожа на кожу, но легче по весу. Марк подозревал, что она будет подстраиваться под температуру окружающей среды, и это куда приятней, чем преть в коже в жару или поскрипывать ею на морозе. Никаких символов на одежде нет, но можно при желании обзавестись нашивками, об этом он еще от охраны Объектов слышал, когда сам работал врачом. Ботинки, похоже, обычные, без усовершенствований, но удобные – и на том спасибо.

Это все предоставила школа, Геката с другим поразвлекалась. Рядом с формой лежал плащ средней длины, из той же ткани, только белый, а главное – отдаленно напоминающий медицинский халат. Таких плащей Марк никогда не видел ни у операторов, ни у Мастеров, а значит, стилизация была выполнена под заказ. Плащ не смотрелся нелепо, он отлично сочетался с формой, и все же напоминание о прошлом оставалось очевидным.

Марк усмехнулся, накидывая плащ на плечи – и убеждаясь, что размер подходит идеально. Ну еще бы. Разве что ярко-белый цвет вызывает вопросы: на тренировках это норма, на миссиях может мешать. Однако, изучив плащ получше, Марк обнаружил, что в нем не только температуру можно регулировать, но и режим маскировки включать, и тогда белоснежное сияние сменяется зеркальной поверхностью, позволяющей укрыться где угодно.

На празднование он пришел уже в новой одежде. Остальные разглядывали его с любопытством, но без насмешки. Да оно и понятно: тут каждый сам изменяет форму так, как вздумается. Леони подвязывала ее хитрым переплетением ярких платков, Нико носила старую военную куртку, потертую, не по размеру ей – явно принадлежавшую раньше кому-то другому. Мельхор притащил с собой потрясающую коллекцию курток, рубашек и плащей, которые менял чуть ли не каждый день. Мустафа вешал на пояс небольшой тканевый мешок, расшитый вязью. Внутри, как узнал недавно Марк, хранилась какая-то религиозная книга, да еще локон волос дочери старшего оператора.

Так что теперь на их фоне Марк смотрелся даже гармоничней, чем раньше, и все равно отличался. Просто остальные действительно наслаждались праздником, это даже удивило… Изначально предполагалось, что они вернутся на арену, останутся там, будут наблюдать за игрой огней на старых, заросших зеленью рельсах. Но ближе к закату в их сторону свернули тяжелые, как грузовые транспорты, тучи, перевозящие в брюхе внушительный груз дождя. Система показывала, что дождь безопасный, так что отгонять тучи не стали, просто перенесли торжество внутрь.

Теперь в просторном зале были приглушены огни, бывшие декорации из парка аттракционов двигались в причудливом танце, откуда-то доносился непривычно свежий аромат – мед и свежескошенная трава, должно быть, тоже часть декораций, чтобы возникло чувство безопасности хотя бы на этот вечер. У стены – банкетный стол, но центром внимания он вряд ли станет, в Объекте-21 с едой как раз проблем нет. Преподаватели и высокие гостьи держатся чуть в стороне, однако грамотная игра света не делает их отдаление очевидным.

Ну а студенты расслабились, многие танцуют, кто-то, разделившись по группам, оживленно обсуждает все подряд. Некоторые уже не совсем трезвы, но никто еще не пьян по-настоящему, да и вряд ли будет. Марк наблюдал такое не раз – практически во всех Объектах, где ему доводилось жить. Люди привыкают к смертельной угрозе, однако никогда не забывают о ней. И если им дарят возможность праздника, они погружаются в нее с головой, ныряют, почти тонут… И хотя бы на время им становится легче.

Марку подобные торжества не давали ровным счетом ничего, поэтому он игнорировал их, если только друзья не уговаривали его прийти… Когда у него еще были друзья. Здесь же он не прийти не мог, он привыкал к тому, что каждый его поступок начинают анализировать и объяснять. Так что он явился, готовый отстоять несколько часов где-нибудь у стены, вон, как Мустафа делает, а потом незаметно исчезнуть.

Сначала у него получалось, и отличаться от остальных он начал не сразу. Нет, граница между ним и веселящейся толпой пролегла, когда ему вдруг стало не по себе. Так бывает, когда из теплого помещения вдруг шагаешь в сырой холод внешнего мира – и он набрасывается на тебя, пробирается под одежду и как будто под кожу…