Стажер Зеркального сыска - Юлия Борисовна Гладкая

Воспользовавшись моментом, Митя рванулся вперед. Затрещала ткань старенькой шинели, и ее ворот навсегда остался в руках молодчиков.

– Бежим! – вскрикнула Стешка и, подхватив на руки пса, понеслась прочь. Митю не нужно было просить дважды. Перепрыгнув воющего Курносого, он кинулся следом за ней.

Мелким бисером метнулись в стороны малыши, до этого глазевшие на происходящее. Нищие и оборванцы жались к стенам, не желая, чтоб и их коснулась волшба чужака или гнев местных, и маг решительно не мог сказать, чего они боятся больше. Впрочем, об этом он решил поразмышлять позже. А сейчас для него главное было не отстать от ведьмы.

Позади слышались ругань и топот. Погоня наступала на пятки. Темные переходы, куда не проникали даже лунные лучи, мешали использовать силу, и все же Мите повезло. В какой-то момент под сапогами захлюпала вода, и, хотя впотьмах ее сложно было разглядеть, маг успел поймать слабое отражение и кинул позади себя блестящую сеть. Судя по потокам ругани, ловушка достигла цели, опутав пару самых прытких босяков.

Стешка шумно дышала, начиная уставать. Догнав, ее Митя выхватил у нее из рук собаку.

– Куда дальше? – прохрипел он.

– Прямо, – выдохнула ведьма.

Митя кивнул и прибавил шагу. Почти сразу он запнулся, едва не упав, и все же не останавливался.

Коридор вывел в круглый зал. Где-то внизу журчала вода, а над головой с писком метались крылатые тени. Митя хотел было спросить, что теперь, но внезапно в глаза ударил свет, и громкий знакомый голос произнес:

– Именем закона, оставайтесь на местах!

Из-за кучи мусора вышел Егор, позади которого маячили другие полицейские с дубинами и фонарями. Увидев перед собой мага, городовой растерялся, опустил дубинку, но не успел ничего спросить. Стешка метнулась на него, прыгнула, как хищная кошка, и, сбив с ног, крикнула:

– У стены яма, прыгай! – И, не дожидаясь ответа, первая бросилась в ей одной ведомый лаз.

Решив, что все расспросы позже, Митя последовал за ней. Последнее, что он услышал, были вопли нищих, выскочивших как раз в руки полицейских.

Падение оказалось недолгим, а приземление мягким. Упав на ворох не то тряпья, не то прелой соломы, Митя завертел головой, не зная, куда дальше. Из темноты его кто-то ухватил за руку и поволок за собой.

– Сейчас. Тут чуток обожди, – шептала Стешка, пробираясь вперед. Стажер плелся следом молча. Сил не было говорить.

Когда они выбрались в очередной проулок, ведьма сперва, не хуже пса, принюхалась к воздуху и, лишь удостоверившись, что никто их тут не ждет, позволила выйти Мите. В лицо ударил холодный ветер, который после затхлых подземелий казался вкусным и животворным. Позади почти на четвереньках выбралась Стешка и, присев на снег, зачерпнула его ладонью, утирая горящее после бега лицо.

Маг стоял на морозе без шапки и не мог надышаться. Ему казалось, что он провел под землей не менее недели, хотя понимал, что едва ли больше нескольких часов.

– Как вы там живете? – произнес он в пустоту.

– Как умеем, – отозвалась Стешка. Сидя на снегу, она ворковала над Добряком, и стажер чуял ее магию, легкую, чуткую, совсем не такую, как использовал он.

– Что пес? – Митя присел рядом, осторожно коснулся серой шерсти. Точно отзываясь, кобель поднял голову и лизнул руку мага.

– Жить будет, – резюмировала Стешка и добавила: – Всем назло, но до дому давай донесем.

Митя кивнул и, подхватив пса, пошел по улочке. Ведьма устало шагала рядом.

Стажер хотел спросить, где они сейчас, но приметил знакомый дом и присвистнул:

– Это как мы поплутали, что от складов до дома Пелагеи добрались?

– Под землей все иначе, – отозвалась Стешка и потянула мага за рукав, – не пялься ты на этот дом, беду накличешь.

– Какую? – удивился Митя.

Стешка закатила глаза и зашептала:

– Пелагея эта ведьма еще та, кто ей дорогу перейдет – сильно пожалеет. Так что, даже мимо идя, надо проходить быстро. Понял?

– Ерунда какая-то, – маг взглянул на погруженный во тьму домишко, – сколько раз с ней общался, простая старушка. Уж поверь, я проверял ее на магию, все чисто.

– Тебя обдурить – что у ребенка леденец отобрать, – заявила Стешка, – но ежели ты мне не веришь, так давай подойди к воротам, постучи.

– Вот еще, буду я бабку будить, – смутился Митя, и ведьма довольно хмыкнула. Этого Митя не стерпел – передав пса хозяйке, он пересек дорогу и, остановившись у калитки, замялся, но лишь на мгновение, затем тихонько стукнул в дверь и тут же вернулся назад.

– Ну что, видала? – тут же спросил он, довольный своей проделкой.

– А, что? – Стешка казалась растерянной.

– Как что? Я к Пелагее постучал, да ты, видимо, и не смотрела даже, вот и старайся после этого. – Митя забрал Добряка и, обиженно поджав губы, двинулся дальше. Без шапки голова мерзла нещадно, а уши он вообще не чувствовал. Стешка чуть замешкалась позади, но скоро догнала его, и они молча пошли сквозь ночь.

Лукерья Ильинична не спала. Увидев, в каком состоянии вернулись Митя и Стешка, она только всплеснула руками и кинулась поить их горячим чаем с малиной, отмывать и подкладывать грелки в кровати.

– Собачку утром врачу покажем, – решила она.

– Да я сама справлюсь, – начала было Стешка, но кухарка одарила ее таким взглядом, что стало ясно: спорить бесполезно.

– Я картуз потерял, – признался Митя, принимая вторую чашку чая вприкуску с яблочным пирогом.

– Новый купишь, господин маг, все дворовому радость будет да обнова. – Лукерья Ильинична оглядела подопечных и, покачав головой, заявила: – Идите-ка спать, поутру все решим.

Но Митя не торопился в кровать. Проскользнув в свой кабинет, он растопил печурку и, устроившись за столом, задумался над неудачной вылазкой. Отчего-то маг был уверен, что там, в трущобах, они найдут незнакомца, промышляющего колдовством и воровством. Однако ж никто не видел чужаков, и получалось, что все проделано зря.

Скорее по привычке, чем для дела он достал три оставшихся рисунка и разложил перед собой, будто карты для пасьянса. Листки лежали обыденно, не желая раскрывать перед стажером своих тайн, если таковые, конечно, имелись.

Скрипнула дверь, и в комнату заглянула Стешка. В ночной рубахе с плеча Лукерьи, в кухаркиной же шали, ведьма походила на малышку, примерившую материнские вещи. Просеменив босыми ногами до стола, она с ногами забралась на стул, стоящий перед ним, и с интересом посмотрела на рисунки.

– Это что ж, ты балуешься?

– С чего ты взяла, – удивился Митя, – это так, знакомый один нарисовал.

– А,