Рекрут - Алекс Хай

Я смотрел на чашу и чувствовал, как моя Тень дрожала. Не от страха, а от… голода. Она словно узнала ту ткань, ту вязь, что создали Герцог и Доминус. Словно когда-то — очень давно — была частью этого танца. Или разрушила его. Я чувствовал отклик. Будто внутри меня была часть, которая знала, как переплетаются свет и тьма. И знала, как их разорвать.

Тень Герцога первой отделилась от чаши. За ней — Блик Доминуса. Они повернулись и пошли прочь, каждый в сторону своей башни храма.

Церемония закончилась.

Но в воздухе пахло не равенством.

Пахло грозой.

* * *

Сад за Храмом Двух Ликов был единственным местом, где можно было позволить себе немного выдохнуть. Обширный, но словно специально запущенный: тенистые аллеи, небольшие фонтаны, скульптуры и скамейки, спрятавшиеся в самых неожиданных уголках.

Элвина отдыхала у каменного фонтана в виде воина с мечом. Сидела на скамье, завернувшись в плащ, и пила что-то из изящной серебряной фляжки.

— Опаздываешь, герой, — сказала она, даже не повернув головы.

— Это не я получил когтем в бок, защищая товарища по отряду.

— Если нас с тобой что и объединяет помимо желания стать Лунным стражем так это то, что мы оба спасли задницу Лии. — Она подвинулась, освобождая мне место. — Так что эта скамейка только для героев.

Я усмехнулся и устроился рядом. Скамья была холодной. Воздух — влажным. До меня долетали легкие брызги воды из фонтана, и это даже было приятно. Элвина протянула мне фляжку:

— Будешь? Сладкая настойка на белой розе и ночном шиповнике.

— Никогда не пробовал.

— Тогда рискни. Это заглушает боль от раны получше таблеток наших лекарей.

Я сделал глоток. Пойло было легкое, но лишь на первый взгляд. Кисло-сладкая жидкость взорвалась у меня во рту пузырьками и весело защекотала горло. Я вернул фляжку Элвине.

— Интересная вещь.

— Ага. Такую в «Капле» не подают…

Мы молча сидели и наблюдали за редчайшим явлением — люди из Дневного и Ночного кланов праздновали вместе. Ну как праздновали… Магистры чинно прогуливались, воины о чем-то шутили, а молодежь робко пыталась знакомиться друг с другом. Всё это, разумеется, под неусыпным контролем старших наставников.

— Зачем ты мне рассказала? — Спросил я. — Она служит клану. Ты, по идее, тоже. Следуя логике, должна была промолчать.

Элвина наконец повернулась ко мне. В её взгляде не было вины — только упрямая честность.

— Могла. Но не захотела.

— Почему?

Она помолчала. Тень за её плечом медленно скользнула вдоль каменного основания фонтана, как будто проверяла, не подслушивает ли кто-то. И только тогда Элвина заговорила:

— Потому что я не люблю, когда меня считают идиоткой. И мне не нравится, когда другие позволяют себя обманывать.

— Считаешь, я себя обманываю? — улыбнулся я.

— Ты просто цепляешься за ту версию Лии, которая тебе удобна. Заботливая, сильная, с этим вечным «я одна, мне так сложно, но я держусь». Это всё звучит красиво. Пока не окажется, что за каждым таким «держусь» стоит пакет инструкций и артефактный маячок в кармане.

— Или ты хочешь устранить конкурентку, — улыбнулся я.

Элвина приспустила защитные очки и наградила меня красноречивым взглядом.

— Мне она не конкурентка, Ром. Я знаю себе цену. Если хочешь знать истинную причину, то она простая. Я не хочу, чтобы в Лунные стражи попадали те, кто не потянет эту службу. Даже если это баронские дети. Это не то подразделение, где следует давать поблажки.

Я мрачно усмехнулся.

— То есть это тебя не заботило, пока ты сама не оказалась на грани смерти?

— Пока она так сильно не облажалась, я не считала правильным влезать. Но когда кто-то переходит границы и это угрожает клану, молчать не стану. Я сделала это с Остеном, когда он перешел черту, делаю это и с Лией. По той же причине.

То, что Элвина стервозна, было понятно с самого начала. Осталось выяснить, действительно ли она была настолько предана клану или всё-таки вела собственную игру. От внучатой племянницы одного из влиятельнейших магистров клана можно было ожидать чего угодно.

В этот момент от небольшой группы в беседке отделились две фигуры в белых одеждах и направились к нам.

— Проклятье, — процедила Элвина, но тут же натянула любезнейшую улыбку. — Идут к нам. Ром, выпрямись.

— Кто это?

— Правая рука Доминуса. Лорд Альтен с дочерью.

— Хорошо, когда родня в клановом посольстве, да? — ухмыльнулся я. — Такие знакомства…

— Глаза б мои их не видели, — прошипела Элвина, все так же лучезарно улыбаясь.

Они подошли к нам, и мы с Элвиной поднялись в знак почтения.

— Прошу прощения, что нарушаю ваше уединение, госпожа Трейн — сказал высокий, элегантный мужчина в балом с золотом мундире. — Но я не мог не засвидетельствовать своего почтения представительнице столь древнего семейства Альбигора.

— Лорд Альтен, — Элвина протянула ему затянутую в перчатку руку, и тот поцеловал над ней воздух. Рада видеть вас в добром здравии.

Улыбка у него была светская, чуть снисходительная. Лицо — точёное, как у статуи, а взгляд… слишком живой и цепкий. Он задержался на мне дольше положенного по этикету.

— Представите мне своего спутника, госпожа Трейн?

— Конечно. — Элвина улыбнулась. — Это Ром, рекрут нашего клана.

— Просто… Ром?

Как правдоподобно он изобразил удивление. Сто лунаров на то, что старший Альтен прекрасно знал, с кем имел дело.

— Я безродный, — улыбнулся я. — Попал в клан как подающий надежды талант.

Альтен слегка улыбнулся и взял спутницу за руку.

— Что ж, приятно, когда кланы опираются не только на проверенные связи, но и пополняют свои ряды из других сословий. К слову о талантах. Позвольте представить мою дочь — Пастора Бликов, Циллию Альтен.

Она сделала шаг вперёд.

Я бы солгал, сказав, что не заметил, как Элвина напряглась. Но и сам я… задержал взгляд.

Циллия была тем типом красавицы, что портит жизнь поэтам и приносит славу дуэлянтам. Высокая, но не слишком. Стройная, с изгибами, которые прекрасно угадывались под платьем. Волосы — светлые, с лёгким золотистым отливом. Глаза — чистейшие, ледяные голубые, без намёка на наивность. Кожа — бархатная, безупречная. Настолько совершенная, что начинаешь подозревать магию или хороший косметологический кабинет.

И что-то в ней было…

Знакомое.

Я