Тайная Стража Караса. Сияние каменных звезд - Анна Велес

те самые буквы древнего алфавита, были выбиты прямо по глади менгиров, обелисков и плит неизвестными мастерами прошлых веков. Так же, предполагали Стражи, в Цветке символы тоже будут на местах. Тому, кто придет играть с богом, надо лишь активировать знаки. Чужой кровью, как любил это делать Мюррей. Но раньше он всегда использовал для своей магии оставшихся с ним своих помощников. Сейчас он почему-то изменил своим жестоким привычкам.

— Тогда как же он… — начал, было, Жако. — Чью же тогда…

Дюк знал ответ. Догадывался еще вчера, но гнал от себя такие мысли. Сейчас он был вынужден смириться. Как и Мэл.

— Роже… — еле слышным шепотом скорбно произнесла маг.

И будто в ответ, где-то справа послышался какой-то звук. Алика тут же выхватила из-за обшлага рукава один из метательных ножей, готовая атаковать. Ухватился за древко секиры обеими руками Тран, Жако положил ладонь на рукоять своего меча. Дюк и Мэл просто стояли ровно, ожидая.

Откуда-то из-за одного из домов показался человек. Он приближался к Стражам.

— О, Боги… — потрясенно прошептала Алика и чуть улыбнулась, робко, с надеждой.

Роже. Те же светлые волосы, спадающие на воротник черного камзола с золотыми пуговицами, то же лицо. Он казался усталым, шагал без привычной легкости, немного неуверенно. На белой сорочке были видны пятна грязи. Но на губах обычная веселая и чуть ироничная улыбка.

— Добрались! — произнес он с явным облегчением. — Дюк! Дружище! Ты…

Дознаватель шагнул навстречу, даже улыбнулся, а потом резко, без широкого размаха, но сильно ударил его по лицу. Сзади вскрикнула Алика, Жако издал какой-то странный звук, ухнул, будто разбуженный филин.

Ренар упал, из разбитой губы и носа шла кровь. Дюк собирался шагнуть ближе, ударить повторно, но Тран удержал командира на месте. Его Светлость как-то немного неловко взмахнул рукой. Мэл среагировала сразу. Вокруг Стражей загорелась защитная сфера, атака предателя не нанесла никому вреда. Враг наградил отрядного мага хмурым, каким-то презрительным неприязненным взглядом. Мэл лишь чуть выше задрала подбородок, будто приняла вызов.

— За это ты ответишь мне потом, — зло пообещал Мюррей Дюку. Он не спешил подниматься на ноги, сидел, зажав нос и рот рукой, над его пальцами клубилось еще заметное темное облако. Враг лечил себя магией.

— Как пойдет, — с наигранной легкостью отозвался командир отряда. — Считай, аванс. Пока вон за ту красотку.

Мюррей даже не повернул голову в сторону убитой им женщины.

— Не люблю, когда мне мешают, барон, — сказал он надменно. — Она наивно полагала, что сможет меня остановить, не хотела отдавать щенков моего братца.

Дюк понял, они напрасно считали ее предательницей. Что бы там, в городе, не говорили об этой женщине, когда предатель ворвался в дом госпожи, служанка сама отправилась с ним, надеясь дать младшему наследнику Его Светлости, и остальным детям, хоть немного защиты и тепла. Дознаватель чуть склонил голову, про себя поминая теперь женщину, с грустью и уважением.

— Даже слуги не считаются с таким мелким ничтожеством, как ты, — Алика выдала это непривычным холодным и насмешливым тоном истинной графини, наказывающей нерадивую челядь. Но тут же сорвалась, показала свое беспокойство. — Где дети? Где Роже?

— Там, — Мюррей указал себе за спину, начал подниматься с земли. — Буду рад проводить, кузина. В моих интересах, чтобы вы составили им компанию.

— Вот тебе указать надо, куда свою радость засунуть можешь? — осведомился Тран. — Командир, говорил я тебе, он от своей магии дурной, последний мозг растерял. Думает, мы его слушаться станем!

— Он один, — напомнил Жако недобро. — Умаемся, конечно, но положить его здесь можем. Не таких успокаивали. Мэл, ты что скажешь?

Мюррей усмехнулся почти весело.

— Не стоит, — сейчас его тон был так похож на легкую манеру Роже, что даже становилось как-то не по себе. — Я мог бы потратить время, сыграть в эту игру. Мог бы обменяться оскорблениями с вечно сующим свой нос, куда не надо, Жако. Мог бы с удовольствием указать тупому сыну лесника, что ему даже в деле отца нет места. И ваша золотая Мэл! Дочь шлюхи, что греет постель моего брата, наивно полагая, что моя мать и весь Дворец примут ее в роли новой Герцогини.

Дюк напрягся. Если воины воспримут подначки врага спокойно, в тех же тавернах в порту, не раз слышали что похуже в свой адрес, то маг может и сорваться. Он сам, против воли, сейчас испытал гнев от адресованных девушке обидных слов. Но Мэл лишь чуть сжала кулачки, смотрела на Мюррея все с тем же своим обычным вызовом.

— Я-то вот привыкла, — сказала она. — Что из грязи вышла. А ты? Упал, а выкарабкаться не умеешь.

Алика злорадно рассмеялась.

— Давай еще, кузен, — предложила она. — Напомнишь мне про потерянный титул? Дождешься, чтобы я указала, что отказалась сама, когда ты до сих пор не можешь смириться, что тебя вычеркнули из списков рода Ренаров?

— А что он про командира ляпнуть может? — с почти натуральным любопытством поинтересовался у воительницы Тран.

Дюк сам молчал, просто ждал. Он уже понимал, их игра раскрыта. А еще он чувствовал, как засыхает кровь врага на его костяшках и надеялся, что хоть несколько капель попали на манжету рубахи.

— Время есть, — глядя только на него, уже серьезнее заметил Мюррей. — Могу подыграть еще. После обмена любезностями, как положено по этикету, стоит перейти к угрозам? Пусть мы знаем, что это лишь формальность. Итак, если господа не желают следователь за мной, я могу оставить их здесь. Найти пятерых, кто встанет на края Цветка, мне не трудно. В деревне жили больше пяти десятков людей. Поведу за собой тех, кто покрепче. Для моих целей они сойдут лучше, покорные и вялые. А вам оставлю развлечение, избавляться от остальных.

— Мертвяков натравить хочет, — решил Жако.

— Нет, — Мэл напряглась. — Они живы.

— Пока еще, — уточнил Мюррей. — Но так же послушны, как покойники, и могут быть так же злы, вернее, голодны до вашей крови. Как вам это? Сражаться придется, да только теперь их жизни будут на ваших клинках.

Дюк знал, что чувствуют сейчас остальные. Все тот же гнев и безграничное гадливое презрение к врагу. А еще почти суеверный страх перед его магией. Стражи заранее могли представить, какой груз ляжет на их души после такого боя.

— Смысл? — задал он короткий вопрос Мюррею.

— Никакого, — все так же почти весело признал младший Ренар. И вдруг стал полностью серьезен, наверное, стал собой, пусть личина брата не сползла с его лица. — Я не счел нужным проверять то послание. Даже если моя мать решила быть излишне откровенной, рассказала подробно об игре