Жмурки 2 - Татьяна Зимина

— Шеф, может, не сейчас? — сквозь боль прорезалось раздражение. — Кажется, у нас по планам не сеанс психоанализа.

— Предупрежден — значит, вооружен, мон шер ами. Чем больше ты будешь знать о своём даре, тем лучше будешь его понимать. Давай. Это не займёт много времени. Просто отпусти себя.

Моего лба коснулась прохладная ладонь. Сначала я подумал, что это ладонь Мириам, но откуда здесь взяться Мириам, она осталась в Питере, со своим отцом…

Пощупав лоб, я понял: это всего лишь полотенце. Алекс смочил его водой из кувшина и вытирал мне лицо.

Полотенце быстро покрывалось розовыми пятнами.

Я вновь зажмурился.

И вдруг — вспышка.

Берег реки. Не помню, как она называлась, где-то в Сибири. Мы ездили туда в отпуск, отец мама и я. Мне было лет пять.

Помню много зелени — берёзы, ели, ещё какие-то деревья… И грибы — здоровенные, шляпки с мою голову.

Мы много гуляли, но в лесу нужно гулять особенным образом — этому нас научил тамошний лесник.

Когда идёшь по тайге, обязательно надо взять ветку — подлиннее, и махать ею перед собой. Зачем?

Очень просто: пауки. Крупные и толстые, тонкие и изящные, с крестами на спинках, с чёрно-полосатыми туловищами, зелёные, как трава под ногами… Они натягивают сети меж деревьев и ждут добычу. На фоне пёстрой листвы, тёмной хвои, пятен света и тени, их не видно.

Однажды я пошел гулять, а про ветку забыл. Опомнился, когда паук оказался прямо перед лицом — здоровенный, коричневый с золотом, с вычурным крестом на спинке… Я до сих пор вижу его во сне.

Я так испугался, что просто повернулся и побежал. Казалось, паук успел прыгнуть мне на спину, на капюшон вязаной кофты, и уже подбирается к шее…

Неожиданно выбежал на поляну.

Не к нашему кемпингу, а на другую. Там стоял хутор. Как мне показалось, заброшенный. В поисках помощи, заплетающимися ногами я поднялся на высокое крыльцо почерневшей избы, открыл дверь и вошел.

Сначала показалось, что внутри никого нет, только выскобленные добела доски пола, массивный буфет и ходики на стене. Тик — так, тик…

Но потом я услышал слабый шелест: в углу, на кровати с шишечками, лежал старик. Я знал: мне обязательно нужно к нему подойти.

— Ты вышел к жилищу мага, поручик. Старик умирал. Но он не мог умереть, не передав дар. Вот и приманил тебя…

— Почему меня? Я был мелкий, к тому же — городской. Не лучше ли было передать дар кому-то из своих?

— Предназначение, Сашхен. Вот ты говоришь, на хуторе никого, кроме старика, не было. Скорее всего, они ушли специально. Чтобы даже случайно не забрать его дар.

— То есть, они просто удрали?

— Или их выгнали. Ты пойми, Сашхен: не ты ищешь дар. Это ОН находит тебя.

— Об этом я уже догадался.

— Теперь вспоминай, что было дальше.

Дальше…

Я очень боялся. Но в то же время, меня ТЯНУЛО к старику — не как к Лавею, крючком за кишки. Это было… Любопытство. Жгучее, щекочущее чувство, которое шептало, что если я не пойду — буду жалеть всю жизнь.

— И как только ты подошел…

— Он схватил меня за запястье, обеими руками и сжал так, что я закричал. Но не от боли: я увидел его глаза. Старик был слеп. И в тот миг я просто испугался: а вдруг я ТОЖЕ ослепну?

— А потом?..

— Мне кажется, отпустив меня, он сразу умер. Точнее сказать не могу, я ведь был маленький. Но я точно помню: вокруг сразу запели птицы. Очень громко, словно только что наступило утро. За стеной заорал петух, где-то замычала корова… А я вышел из избы и вернулся к родителям.

— Ну?.. — Алекс стоял надо мной, уперев руки в боки. А я, оказывается, лежал на кровати — почему-то ногами на подушке. — Теперь ты понимаешь, что Дар нельзя ПРОСТО забрать — и передать другому?

— Не слишком ли всё сложно? — сев, я сразу почувствовал, насколько холоден каменный пол. — Я должен забрать дар, убив Машу, потом кто-то должен убить меня… Почему не исключить непредсказуемый фактор? Сами убили бы — и всё.

По животу словно резанули ледяными когтями.

А вдруг… Вдруг они передумают, и поступят именно так?

— Жадность, мон шер ами. Элементарная человеческая жадность, — Алекс протянул кувшин и я напился, прямо из горлышка. Вода слегка отдавала тиной. — Попав к стригою такого уровня, как ты, Дар усилится в десятки раз. И к тому же…

— К тому же, так он получит два дара по цене одного.

— В яблочко!

Хитро. Только…

— Только есть одно маленькое, просто кро-о-ошечное препятствие, шеф. Меня не так-то легко убить.

— Поверь, мон шер. За долгую, долгую жизнь лорд Бэкон скопил великое множество талантов. Наверняка среди них отыщется и такой.

Глаза Алекса погрустнели. Лицо прорезали глубокие морщины, виски запали, буйные кудри пробила седина…

Это длилось одно мгновение, но мне хватило.

— Шеф, не стоит хоронить меня раньше времени, ладно?

— И в мыслях не было, мон шер ами. Просто знай…

— Что?

— Нет, ничего. Всё путём, поручик. Выдвигаемся на позиции.

Я ушел первым.

Сэр Фрэнсис предупредил, что будет ждать в часовне — ему надо подготовиться.

Он не сомневался, что я соглашусь.

— Вечная жизнь, мастер Стрельников. Власть. Роскошь. Любые причуды, которые будут приходить в вашу голову, исполнятся мгновенно.

Я подавил зевоту.

Как же скучно живут господа Старцы… Вспомнился граф Даевский, пустьземляемупухом. Тоже вот, хотел власти и роскоши.

На их фоне Шаман выглядел даже привлекательно. У мальчишки хотя бы есть ЦЕЛЬ. Он хочет сделать мир лучше, желает людям добра… Добра — как ОН его понимает, но всё-таки.

И в конце-то концов!

Если подумать… Если представить, что никаких Старцев нет. Нет двусущих, стригоев, упырей, зомби, вендиго, баньши…

Никто не лезет нечистыми шаловливыми ручками в управление цивилизацией. Никто не пытается контролировать эволюцию, прогресс, технологии…

Я тряхнул головой.

Нет. Не надо. Пусть всё идёт, как идёт. Если у человека не будет жупела в виде сверхъестественного — он его изобретёт. Как изобрёл религию, подменив ею веру.

И когда это ты стал таким моралистом,