Конвой - Андрей Петров

— Войдём. Много нужно рассказать, а время коротко. Чувствуешь, как воздух дрожит? Что-то меняется в Мешке.

И правда — Егор ощущал странную вибрацию, словно само пространство готовилось к чему-то.

Внутри дом оказался просторным. Одна большая комната с очагом в центре, по стенам — полки с непонятными предметами. Кости, камни, засушенные растения, символы на пластинах коры.

Сторож жестом предложил сесть у очага. Сам опустился напротив, движения на удивление лёгкие для его возраста.

— Меня зовут Сторож. Не позывной — предназначение. Я слежу за границей, охраняю знание, жду тех, кто должен прийти. Ты третий за мою жизнь.

— Третий кто?

— Проводник. Меченый. Тот, кто стоит между мирами. — Сторож помешал угли в очаге. — Первого я видел ребёнком, сто лет назад. Он пришёл с востока, весь в шрамах, с безумием в глазах. Говорил, что должен найти Сердце, исправить ошибку. Ушёл на север и не вернулся. Некоторые говорят, он до сих пор там, изменённый до неузнаваемости.

— А второй?

— Второй... — Старик задумался, подбирая слова. — О втором знают все. Тот, кого прозвали Псом. Но мало кто знает правду. Он не был злодеем, каким его рисуют. Просто человек, сломленный открывшейся правдой.

— Какой правдой?

— Что в Мешке есть те, кто считает себя богами. Кто решает судьбы тысяч, играя в свои игры. — Сторож посмотрел на Егора белыми глазами. — И вот теперь ты. Третий. Возможно, последний.

В дверь постучали. Вошла женщина средних лет с подносом — хлеб, сыр, коренья, кувшин с напитком.

— Это Тихая, — представил Сторож. — Лучшая целительница поселения.

Женщина кивнула, ставя поднос. На её шее и руках виднелись странные шрамы, похожие на следы от присосок.

— Симбиоз, — пояснила она, заметив взгляд Егора. — Лечебные твари. Больно при первом внедрении, но потом привыкаешь. Они очищают кровь, залечивают раны изнутри. Мы научились жить вместе.

Она ушла так же тихо, как пришла.

— Поешь, — сказал Сторож. — А я расскажу о нас. О тех, кого называют Забытыми.

Егор взял кусок хлеба. Тот оказался необычным — с привкусом трав и чего-то незнакомого, но питательного.

— Мы потомки первых, — начал Сторож. — Тех, кто попал в Мешок до появления правил, до фортов, до всего. Наши предки не имели оружия, не знали о циклах дня и ночи. Первые недели были кошмаром — люди гибли десятками, пока не произошло чудо.

— Какое чудо?

— Понимание. Одна женщина, умирающая от ран, перестала бояться. Приняла свою судьбу. И тварь, готовая её убить, остановилась. Легла рядом, стала греть, потом принесла еду. — Старик улыбнулся. — С тех пор мы учимся жить вместе. Не подчинять, не использовать — сосуществовать.

— И все твари вас не трогают?

— Не все. Но многие. Мы научились чувствовать их эмоции, понимать потребности. Они не злые, просто... другие. Как дети с силой взрослых. — Сторож сделал паузу. — И мы храним знание о Проводниках. О тех, кто может стать мостом между мирами не через симбиоз, а от рождения.

— Почему я? Что во мне особенного?

— Этого я не знаю. Мешок выбирает по своим причинам. Может, дело в том, как ты попал сюда. Может, в твоём прошлом. А может, просто случайность. — Старик пожал плечами. — Важно не почему, а что теперь.

За окном сгущались сумерки. Егор слышал, как снаружи собираются люди — негромкие голоса, шаги, звяканье посуды.

— Есть слухи, — продолжил Сторож, понизив голос, — что в больших фортах знают о Проводниках. Что кто-то ждёт, готовится. Мы здесь, на отшибе, не знаем деталей. Но чувствуем — что-то назревает.

— Что именно?

— Если бы я знал... Но за последние годы многое изменилось. Форты стали сильнее, организованнее. Появились новые игроки — те, кто владеет старыми знаниями. Ходят слухи о машинах, способных усилить дары. О планах подчинить весь Мешок единой воле.

— И вы думаете, это связано со мной?

— Не думаю — знаю. Твоё появление — не случайность. Ты последняя фигура в чьей-то игре. Вопрос только — успеешь ли понять правила до того, как тебя используют.

Егор молча смотрел в огонь, переваривая услышанное. Угли потрескивали, отбрасывая пляшущие тени на стены. В этом доме, среди странных артефактов и запаха трав, он чувствовал себя персонажем древней сказки. Только сказка была слишком реальной.

— Как давно вы знаете обо мне? — спросил он наконец.

— Не о тебе конкретно. О том, что Проводник появится — года два как начали приходить знаки. Твари стали вести себя иначе. Некоторые приходили к границам поселения и просто... ждали. Часами стояли, глядя на юг. Потом уходили. — Сторож налил из кувшина ещё одну чашку странного напитка, протянул Егору.

— Но вы же не можете знать, что именно планируют в больших фортах.

— Не можем. Но можем видеть знаки. Караваны стали ходить иначе — больше охраны, меньше гражданских грузов. В лесах участились патрули. Дважды видели странные группы — искали что-то, кого-то. Теперь понятно — тебя искали.

Сторож встал, подошёл к окну. За мутным стеклом сгущались сумерки, превращая дома поселения в расплывчатые тени.

— И ещё... — он помолчал, словно решая, стоит ли говорить. — Две недели назад через наши земли прошла девушка. Странная. Полупрозрачная, словно не полностью в нашем мире. Остановилась попить воды, спросила про Проводников. Сказала, что ищет того, кто "изменился в Пустоши". Мы ответили, что не знаем такого. Она кивнула и ушла на юг. Но я видел её глаза — она знала, что мы знаем. Просто проверяла.

— Как она выглядела? — сердце Егора ухнуло вниз.

— Молодая. Тёмные волосы. Двигалась как хищник — мягко, опасно. И от неё шло ощущение... как бы объяснить... словно она одновременно здесь и не здесь. Твари её боялись, но не нападали. Будто признавали что-то родственное.

Химера. Не могло быть сомнений. Она выжила и искала его.

— Вы сказали, она пошла на юг?

— Да. В сторону больших фортов. — Сторож повернулся к нему. — Ты знаешь её?

— Думал, что знаю. — Егор покачал головой. — Теперь не уверен.

Снаружи послышались голоса — люди собирались на совет. Детский смех, негромкие разговоры, даже рычание тварей звучало мирно, по-домашнему.

— Расскажу тебе кое-что, прежде чем выйдем к людям, — сказал Сторож, возвращаясь к очагу. — О