Ее имя ярость - Эмили Варга

предателя моего отца уводят в ночь и как он умоляет о пощаде. Его дочь была на краю толпы на руках у матери, спрятав голову у нее на груди. Услышав крик отца, она подняла голову. На секунду наши взгляды встретились, ее глаза были светло-зелеными, а мои потемнели от жажды мести. Я задумалась: не придет ли она за мной, когда станет старше?

Нур встала рядом со мной:

– Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Я оторвала взгляд от маленькой девочки:

– Сделай так, чтобы у нее было все. – Я кивнула в сторону девочки и ее матери. – Все до последней крупицы из состояния Касильдо. Она не должна ни в чем нуждаться.

Нур кивнула и пошла прочь, но я остановила ее, взяв за руку:

– Кроме мечей. – Мой голос стал тихим. – Я должна вернуть их.

Двадцать семь

Смесь Зораата, которую приготовила Нур, обожгла мне горло, как после рвоты: острая и кислая, она покрыла язык горькой пленкой. Я зажала рот рукой. Нур стояла рядом со мной с мрачным выражением лица.

– Я не думала, что очередная доза понадобится мне так скоро.

– Помни, что для того, чтобы сохранить облик другого человека, в твоем организме постоянно должен быть зораат. Для всего остального, как правило, нужно просто взять то, что необходимо для работы, прямо как целитель магией джиннов, если ему предстоит вылечить определенный недуг. Но перевоплощение – это очень мощная сила. Оно требует сильной магии.

Я рухнула на кровать, и вышитое покрывало смялось под моим распростертым телом.

– А что с урожаем? – пробормотала я.

– Я работаю над этим. Смесь скоро должна быть готова, мне просто нужно кое-что подправить. Но это будет не так болезненно: сейчас ты меняешь саму суть своего тела, своей кожи, волос, глаз, голоса. Всего, что делает тебя тобой. Чтобы использовать конкретно эту силу джинна, требуется боль и готовность полностью открыться зораату.

Я прижала руки к стене, дрожа от силы яда, струящегося по моим венам. Я подняла на них глаза, потрясенная тем, что снова увидела черные вены, покрывающие мою кожу – на этот раз от кончиков пальцев до запястий. Вздрогнув, я села и широко развела руки перед собой, но кожа на ладонях теперь была обычного цвета и без единого пятнышка. Я моргнула. Мои руки были такими же, как прежде, и полностью моими.

Я знала, что зораат – не яд. Никто в этой империи не называл его так. Магия. Вот как его называли. Обладать силой джинна было привилегией. Но на деле это так не ощущалось. Каждый раз, когда я проглатывала очередную дозу зораата, мое тело одновременно отторгало его и просило добавки. Это было похоже на поедание огня, который сжигал тебя изнутри, когда тебе так холодно, что ты готов на все, лишь бы согреться. Я была сделана из глины и огня джиннов, и, поглощая их силу, я превращала человеческое тело во что-то другое. Нечто незримое.

Я ахнула и согнулась пополам, от этой дозы у меня перехватило дыхание.

– Раньше так плохо не было. – Слова вылетели у меня изо рта так, словно их выдернули острым крюком.

– У тебя уже было что-то в организме, так что сейчас должно быть полегче. – В голосе Нур звучала уверенность. – Но я никогда раньше не перевоплощала кого-то на такое долгое время.

Удивительно, но ее прямота и честность успокоили меня больше, чем ее сопереживание.

– Такое чувство, будто моя кровь раскалена. – Я закашлялась, и во рту появился легкий металлический привкус.

– Это значит, что зораат работает.

Я приподняла брови:

– Или убивает меня.

Она наклонила голову:

– И это тоже.

Я издала смешок, от которого мое тело содрогнулось от боли:

– Не смеши меня. – Я застонала и схватилась за живот.

Что-то холодное прижалось к моей голове, и Нур что-то тихо пробормотала. Я рухнула на пол, перед глазами потемнело.

* * *

– Ты какое-то время спала. – Голос Нур прорвался сквозь туман в моем мозгу.

Я закашлялась и открыла глаза.

Я лежала лицом вниз на своей кровати, у меня на носу запеклась кровь, а черепную коробку будто раскололи пополам. Я подняла пальцы, чтобы ощупать свое лицо: проверила переносицу, угол наклона скул. Облегченно выдохнула, хотя мне все еще было неприятно находиться в другом теле.

Посмотрела на свои руки: все еще мои, все еще покрыты шрамами и все еще успокаивают меня в этом хаосе. Осмотрела их в поисках следов черных, похожих на паутину линий, которые ранее их покрывали. Ничего.

Нур сидела на стуле рядом с кроватью и возилась с зораатом.

– Как долго я была без сознания?

– Большую часть дня.

– Как часто мне нужно это делать? – Я бы не смогла переживать нечто подобное каждый день.

Но та темная, дикая часть меня, которая ликовала от ощущения магии, разливающейся по моему телу, от ощущения силы в моих руках, вновь ожила. Это пугало меня больше всего.

Нур поморщилась:

– Это была более сильная доза. Ее должно хватить на более долгий срок. – Она внимательно посмотрела на мое лицо. – Мы можем сделать твои черты еще более выразительными. Я просто не хотела, чтобы ты оказалась в ситуации, когда неожиданно начнешь принимать свой настоящий облик. Я бы не хотела, чтобы это случилось, пока ты во дворце.

Я прикусила губу, морщась от боли при малейшем движении.

– Да уж. – Я поморщилась. – Это было бы некстати.

Я представила, какое было бы выражение лица у Мазина, если бы я вдруг превратилась в Данию у него на глазах. Он проткнул бы меня насквозь прямо на месте. Мои руки сжались, словно хватая воображаемый кинжал. Я бы с радостью дала ему попробовать.

Нур тихо рассмеялась:

– Я даже не хочу знать, о чем ты сейчас думаешь с таким лицом.

– Я думаю, что мне придется ускорить свой план мести, чтобы перестать употреблять так много зораата.

И чтобы на моих руках перестали появляться черные, похожие на паутину вены, и чтобы я больше не слышала голосов, шепчущих о мести. Это тоже было бы неплохо.

Нур принесла мне чашку свежего чая и поставила на прикроватный столик. Я села в постели.

– Я сказала слугам, что ты заболела, – пробормотала Нур.

– В этом есть доля правды.

Нур прикусила нижнюю губу:

– Количество зораата, которое тебе нужно потреблять для перевоплощения, тяжело усваивается, и я никогда еще не сталкивалась с такими последствиями. Я вижу, как тебе тяжело, но мы не обязаны этого делать. Мы можем сделать что-то другое, чтобы отомстить… или можем