Усадьба «Медвежий Ручей» - Алла Белолипецкая

– Не стану с вами спорить, милостивая государыня. Но, даже ели предположить, что господин Алтынов выжил при падении аэростата, где гарантия, что вы тоже выживете, случись такое?

И Агриппина поняла: тут ей крыть нечем. Она видела, каким образом спасся купеческий сын. Кто помог ему спастись. И отлично знала: ей самой на подобную помощь рассчитывать не приходится.

Когда давеча Агриппина Федотова увидела глазами своей внучки шишигу, то ничуть не удивилась подобной трансформации Прасковьи Назаровой. Да, Зинина бабушка до последнего не была уверена, что та сумела выжить, пройдя сквозь огненный занавес вокруг Медвежьего Ручья. Однако всегда знала: если это место позовёт Прасковью, ей придётся на зов явиться. И одновременно переменить как обличье своё, так и сущность.

Агриппина Федотова впервые попала в Медвежий Ручей много лет назад, когда некоторые ещё именовали её Грушенькой. Это место всегда притягивало таких, как она: людей с особыми дарованиями. Тогда её дочь Аглая только-только вышла замуж за Александра Тихомирова, сына Варвары Полугарской. И Агриппина Ивановна приехала в усадьбу, чтобы познакомиться со своей сватьей. Тогда же она свела знакомство и с этой самодовольной дурой – Натальей Полугарской. А также повстречалась с крестьянкой из деревеньки Левшино – Прасковьей Назаровой.

Та проживала в небольшом домике вместе с мальчиком, которого представляла всем как своего младшего брата. Но Агриппине она врать не стала, призналась сразу: Антип – её незаконнорождённый сынок. И прижила она его, будучи ещё юной девушкой, от местного помещика – Константина Новикова. Этот паскудник всегда был падок на таких.

Только вот Прасковья, вместо того чтобы забыть своего любовника или по справедливости поквитаться с ним, продолжала его любить. И, что выглядело совсем уж нелепым, не теряла надежды с ним навсегда соединиться. Потому-то она и обратилась тогда за советом к Агриппине. Ведь известно: ни одна гадалка не может получить предсказание на свой собственный счёт. А приворотное зелье, которое Прасковья бывшему любовнику ухитрилась дать, никакого толку не дало. Уже тогда следовало бы задуматься: почему это оно на здешнего помещика не подействовало?

Но в то время Агриппине такая мысль не пришла. И она задала вопрос относительно Прасковьи Назаровой. Однако ответ от своей второй души получила совершенно немыслимый: Константин Новиков навсегда соединится с Прасковьей Назаровой, если та обратится в шишигу.

Агриппина даже не хотела передавать эти слова деревенской бабе. Но та пристала, словно нищий к обозу. И пришлось ей всё выложить. А потом та сумела это требование каким-то образом исполнить. Причём заключила сделку отложенного, так сказать, действия: на условии, что она, Прасковья, безвозвратно сменит облик лишь тогда, когда Медвежий Ручей её призовёт. Ну, а в итоге не получила ничего. Константин Филиппович Новиков и не подумал жениться на какой-то там крестьянке. Даже в дом её к себе не взял. Агриппина считала: так вышло именно из-за отложенного характера преображения в шишигу. А вот Прасковья не сомневалась: во всём была виновата ведьма, допустившая непростительную ошибку со своим предсказанием.

И, если бы Грушенька стала тонуть в усадебном пруду, шишига мало что не пришла бы ей на помощь. Она, пожалуй, схватила бы её за ноги, да и утащила на дно. Инженер Свиридов, никаким даром предвидения наверняка не обладавший, попал в самую точку.

Между тем кельнер принёс фарфоровую супницу с борщом, водрузил её на их с инженером стол, и господин Свиридов, взяв льняную салфетку, стал закладывать её за ворот своей сорочки. И только тут Агриппина заметила, что находится на запястье его правой руки.

– Вы, сударь, что же – в масонской ложе состоите? – спросила она – наполовину иронически, наполовину всерьёз.

На тыльной стороне инженерова запястья красовалась маленькая татуировка, изображавшая циркуль и наугольник.

– А, это! – Свиридов подтянул манжету, так что масонский символ стал виден целиком; внимание Агриппины инженеру, похоже, польстило. – Господин Алтынов тоже эту наколку заметил. Но это так – баловство. В числе вольных каменщиков я никогда не состоял. Просто десять лет назад я решил… ну, впечатлить одну даму. И, представьте себе, тогда же мне рассказали, что именно в здешних местах проживает татуировщик – настоящий мастер своего дела. Вот я к нему и съездил. А когда Иван Митрофанович мне сказал, что шарльер он повезёт именно сюда, я тут же согласился его сопровождать. Захотелось, так сказать, вспомнить молодость. – Он издал смешок, перешедший в ностальгический вздох.

– И как же этого татуировщика звали? – спросила Агриппина.

Инженер сказал, и Зинина бабушка в первый момент опешила. Но потом подумала: а чему тут, собственно, удивляться? Всё закономерно.

5

Зина ожидала, что господин Левшин сейчас начнёт интересничать и набивать себе цену. Но тот сразу же и ответил на свой собственный вопрос:

– Хозяйка Медвежьего Ручья, Варвара Михайловна Полугарская, нередко навещала нашу маменьку и нас с сестрой, когда мы перебрались в Москву после продажи имения с молотка. И частенько говаривала – при нас с Лизой: «Сиротам нужно помогать, это святой долг!»

– Вот как! – Ванечка распрямился – встал во весь свой немаленький рост – и принялся тереть рукой лоб, пятная его плохо стёртой с пальцев сажей.

Левшин его возглас услышал.

– Да, именно так, – сказал он. – И тогда мы были так ей благодарны за деньги и гостинцы, которые она нам оставляла! А теперь я думаю: не знала ли она обо всём уже тогда? Мы-то считали, она всего лишь предполагает, что мы с Лизой остались сиротами. Только ведь это могло быть отнюдь не предположение!

– Она могла подразумевать, что вы осиротели при живом отце, – поспешила сказать Зина, отлично понявшая, к чему клонит полицейский дознаватель. – А Николай Павлович вашего батюшку не убивал, он дал мне в том слово!

– И вы, конечно, ему поверили.

Если это был вопрос, то ответить на него Зина не успела. Ванечка снова склонился к вентиляционной отдушине и быстро спросил:

– Скажите, а брак вашей сестрицы с господином Воздвиженским не Варвара ли Михайловна устроила?

– Она, она! – Левшин издал нечто похожее на смешок; теперь начав говорить, он, по-видимому, просто не мог остановиться. – Благодетельница наша Варвара Михайловна! И маменька счастлива была сбыть Лизу с рук. Не находилось почему-то желающих жениться на бесприданнице!

– Понимаю… – Выражение Ванечкиного лица сделалось таким же, какое Зина уже видела сегодня: когда они ехали от усадебных ворот к дому.

– Да, уж вы-то понимаете, сударь, – язвительно произнёс господин Левшин, – с вашими купеческими миллионами! – Он явно запомнил, что говорила позавчера вечером Наталья Полугарская о Зинином женихе.

Ванечка, впрочем, на слова титулярного советника нисколько не обиделся. Совсем наоборот.

– Хорошо, – сказал он, – что вы знаете о моём состоянии. Тогда вы