Реликты лета - Антон Аркатов

– Надо действовать! Я есть хочу! И пить. Думаю, ты тоже.

Я достал игрушечный пистолетик из кармана и внимательно осмотрел его. Казалось, что у меня в руках лежит средство нашего спасения, только вот реликт не мог сам мне рассказать, как его правильно использовать.

– Слушай! – крикнул я двойнику. – Может, хоть воды нам принесёшь? У тебя наверняка в башне есть.

– И зачем мне это? – ехидно отозвался он.

– Ну отдай тогда тот реликт, что тебя на ногах держит! Я бы физически не смог простоять столько часов без движения. Никто бы не смог. А ты сходи поспи, мы всё равно никуда не денемся.

– С чего ты взял, что это какой-то реликт?

– А что, скажешь, нет? – Хотя я уже сам начал сомневаться.

– Это пустой разговор, не имеющий отношения к делу.

– А что же, по-твоему, имеет отношение к делу? И к какому именно делу, позволь спросить? – Я начал выходить из себя.

– Ты здесь уже давненько и должен сам понимать.

– Ну вот я не понимаю, представь себе! Просветишь?

– Это всё девка рядом с тобой! Она на нас плохо влияет. – Двойник перешёл на тон выше.

– И чем же? Мне вот кажется, что на меня сейчас плохо влияет то, что я уже чёрт-те сколько часов не ел и не пил, а в перспективе вообще сдохну здесь!

– Ты сам выбрал этот путь.

– А у тебя есть другие предложения?

Он скрипнул зубами, и этот звук я расслышал даже с того расстояния, что нас разделяло.

– Если мы не можем выбраться, то должны отомстить этому месту! Отомстить его создателям! Уничтожить его! – заорал двойник. – Ты ведь всегда где-то в глубине души знал, что весь этот мир – фальшивка, а все эти пионеры – лишь куклы. Знал, но предпочёл самообман, прилежно играя роль. Ты просто выбрал путь наименьшего сопротивления – не бежать, не сражаться, а замереть и надеяться, что хищник посчитает тебя мёртвым и оставит в покое. Да, этот мир, этот чёртов «Совёнок» – хищник, а мы с тобой – его добыча! Но если ты не за меня, то ты против меня!

– То есть выходит, я против самого себя? – ухмыльнулся я.

Его рассуждения казались бредом, но, с другой стороны, в них как будто бы было какое-то рациональное зерно. Мы действительно пленники этого места. Пусть здесь нет клеток и решёток, но несвобода – это и есть тюрьма, кем бы ни были наши надзиратели. И тут я решился, вскинул пистолет и прицелился. Реликт вдруг начал ощущаться не просто игрушкой, но настоящим оружием, тяжёлым, смертоносным куском стали, готовым выпустить в противника десяток грамм свинца.

– Чего ты на самом деле боишься? – Я нажал на спуск.

Осечка. Я задержал дыхание и «выстрелил» ещё раз. Пистон хлопнул, из пистолетика пошёл дымок. Двойник тут же расслабился, осунулся, его руки безвольно повисли вдоль туловища. Затем он медленно заговорил:

– Я боюсь исчезнуть. Ведь если я – это ты и существует ещё множество копий Семёна, то кто из нас – настоящий? Если настоящий я, то ваше существование не более ценно, чем отражение в зеркале. А если нет, то я не хочу жить в таком мире, где копия обречена чувствовать и страдать.

Неужели это всё мои мысли? Не помню, чтобы задумывался о подобном. Однако двойник заперт в этом лагере куда дольше меня – у него было сколько угодно времени, чтобы начать задумываться о самой природе реальности в этом мире бесконечных повторений и дубликатов. Я почувствовал, как Славя крепко сжала мою руку, а двойник меж тем пришёл в себя.

– Твою мать! – лишь коротко выругался он.

Земля под ногами задрожала. По краям поляны начали вспыхивать странные огни, их цвет переливался от ослепительно белого до глубокого синего. Прозрачные искажения пробежали по воздуху, словно вода в бокале, стоящем на вибрирующей поверхности. Славя вскрикнула и обхватила меня.

– Что происходит?! – закричала она, пытаясь перекрыть гул, нарастающий вокруг.

Я силился что-то ответить, но слова застряли у меня в горле. Поляна начала искажаться, будто её поверхность была гигантским гибким зеркалом, которое ломала какая-то неведомая сила. Водонапорная башня, до этого казавшаяся незыблемым мегалитом в центре поляны, издала протяжный скрип. Казалось, что её собственная тень пыталась свернуть её внутрь себя.

Вдруг башня начала рушиться. Я успел заметить, как кирпичный каркас изгибается под невозможными углами, а затем с треском падает, растворяясь в ослепительных вспышках света. Осколки башни всё падали и падали, исчезая ещё до того, как достигали земли, как будто весь этот металл и камень высыпали из какого-то невидимого, бездонного мешка.

– Держись за меня! – выкрикнул я, покрепче прижав Славю к себе.

Двойник тем временем стоял неподвижно, словно прикованный к земле. Его тело медленно становилось прозрачным, размываясь в хаосе вспышек и разрывов пространства. Последний взгляд, который он бросил на меня, был наполнен смесью тоски, ужаса и чего-то неуловимого – возможно, благодарности. А затем он исчез, растворившись в вихре света.

Я внезапно почувствовал, как земля уходит у нас из-под ног. Ветер завыл, поднимая клубы пыли, листья и мелкие ветки. Пространство вокруг становилось жидким, мутным, словно мы падали вглубь гигантской воронки.

* * *

В какой-то момент всё стихло. Гул, свет, ветер – всё исчезло, словно кто-то щёлкнул выключателем. Я резко открыл глаза. Передо мной простирался густой лес. Высокие деревья вздымались над головой, и через их кроны из-за туч выглядывала Луна. Вокруг было тихо, за исключением далёкого уханья совы.

– Где мы? – тихо спросила Славя, мотая головой из стороны в сторону.

Я не ответил. Я всё ещё сжимал в руке пистолет правды, но теперь он казался лёгким, как пластиковая игрушка, каковой на самом деле и являлся. Поляна, водонапорная башня, свет, пространственные искажения – всё это исчезло. Остался только лес, спокойный, но в то же время пугающе незнакомый.

– Мы живы, – пробормотал я, сам не веря своим словам. Затем взглянул на Славю. – Ты в порядке?

Она не успела ответить. Из глубины леса послышался шорох. Я повернул голову и заметил тёмную фигуру, быстро скользнувшую меж деревьями.

– Ты это видела? – Я встревоженно вглядывался в глубину леса, пытаясь рассмотреть, что там двигалось.

– Может, это зверь?.. – Славя кивнула, но её лицо выражало скорее удивление, чем страх.

Она не успела договорить. Шорох повторился, но уже ближе, и стал чётче: лёгкие шаги, будто кто-то осторожно пробирался через подлесок, стараясь не выдать своего присутствия. Я стиснул зубы, прикрыв собой Славю.

– Если это зверь, он