Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

спускали Князь, Помещик и Пена. Непродолжительное время спустя лодка скользила по водной поверхности гавани. Весла лихо взбивали воду, ускоряя их все быстрее и быстрее. Абордажники расселись на баке, а безымянные хорошо трудились в качестве гребцов. Во время непродолжительного путешествия Князь поинтересовался у Трона:

– Ты с нами пойдешь пить? Или ты сразу домой? Мы хотим отметить, что еще живы и коптим небо!

– Дело одно появилось, а вечером можем сходить в трактир. Хулиганьте без меня парни! Гар-зар поручил продать амулеты островитян. Пристроить кожу и куклы. Все вырученные деньги ему отнести для последующего дележа. Схожу к перекупу, пока солнце не так жарит. По-моему, мне не стоит так яро высказывать свое мнение вышестоящим, дабы избежать в будущем дополнительных поручений. Потом заскочу домой, и с Принцессой к вам придем, лады?

– Да, не вопрос. – Помещик улыбался, – все-таки славное плаванье было, занятное.

– Под конец особенно весело! – Пена, попивая ром с сахарной водой, радостно закивал головой.

– Себе геморроя… Раньше было лучше… Такой улов – лишь разогрев. Поверь мне, умудренному жизнью токсику! – Трон сплюнул в воду, стерев остатки слюны с бороды. – Мы стригли всех. Да, уставали, да пахали, однако я не помню, чтоб моя мошна жаловалась на худобу!

– Решил вспомнить беседу за завтраком? На ней был нем, как рыба, и сердит, словно грозовое облако. – Помещик раскуривал сигарилу, хитро смотря на товарища-абордажника.

– Станем офицерами, вернем времена. – Князь закурил цигарку, пуская густой дым, – мы ограничены, парни, пока что, временно.

– Да, брат, вспомнил. – Трон горько улыбнулся, – тем для бесед не так уж и много. Добыча, женщины, походы и карательные операции. Постоянно только о работе и говорим: кто как кого покарал, кто сколько урвал. У нас почти все время – это служба, попытка заработать на лучшую жизнь. Колесо бесед какое-то.

– Что удивительно, – продолжал мысль абордажник, – мы же охрану путей должны осуществлять. Помогать колонизаторам, потерпевшим кораблекрушение, а по большей части занимаемся темными делами. Где же наши философские размышления, идеи? Попытки понять, чем, например, объяснить проявление некоторых особенностей, способностей людей, предметов? Ведь магия тут сильнее, чем в землях Азиопы. А у нас только работа да разбор случаев, на ней произошедших, лишь на языке крутятся. Надоедают такие беседы рано или поздно. У нас, как говорится, вся жопа в говне, а мы рукав отираем.

– Да понятно. Так уж мы устроены, ведь люди такие существа: любят о себе поговорить, о том, что хорошо получается, чем похвастаться. Следовательно, мы в таких рассуждениях сутками варимся. Я-то точно рано или поздно уйду, Туманные бухты зовут меня. Зов день ото дня все сильнее, хотя мне здесь нравится, но невозможно ему сопротивляться бесконечно. – Помещик положил подбородок на ладонь, уперев правый локоть в соответствующее колено, – такие дела.

– Эскадра его величества Лорика зовет, правильно? – Спрашивал Трон.

– Да, все верно. – Помещик улыбался, представляя счастливое будущее, которое точно не предвидется, если остаться на Вольном архипелаге, клоаке дьявола.

– Только будем за тебя рады, – гладкоголовый поджег папиросу, создав пламя на большом пальце правой руки. – Нам с Князем и Пеной зовы не слышны.

Остаток пути проделали в тишине. Каждый думал о своем. Впереди все ближе и ближе становился причал. Сколоченные из грубо обработанных досок, заметно потрепанные временем. Подплыв, закинув швартовые канаты на кнехты, стали выгружаться. Смотритель причала, седой хромоногий горбун, лицом вида печеного яблока, даже не стал к ним подходить. Сидел под тростниковым навесом, попивая из потертой кружки бурую жидкость. Горбун знал: пираты с корабля "ТАртуга" да и флибустьеры с других кораблей адмиралтейства "Дела Бога" могли швартоваться бесплатно. Следовательно, ковылять под палящим солнцем нет никакого смысла.

Покончив с швартовкой, авантюристы топали по делам. Как же приятно, безумно приятно идти по уже ставшей родной земле. Главное, сегодняшнее путешествие закончится дома.

Попрощавшись с боевыми товарищами у стен форта, трое друзей пошли в таверну "Морская блудница". Трон дождался группу безымянных с товаром, направился к перекупу. Двигаясь вдоль укреплений, абордажник размышлял: к кому из многочисленных торговцев направиться. Город Хелл буквально кишел ими.

Сухопутные искали всяческие возможности, дабы улучшить свою жизнь. Торговля отлично помогала в этой затее. Моряк подбирал в голове пригодные кандидатуры. В итоге решил убить сразу двух зайцев: направился к Красному Пятну, из расы катаджи. Его лавка дислоцировалась в одном из щупалец города. Он знал этого хитрюгу, плюс ему нужно забрать ракушки Бог-дары. Размышлять нечего. Колебаться нужно при выборе цели. Когда цель выбрана, пора действовать.

Идя между торговыми рядами, трактиров и борделей, Трон встречал людей и других разумных существ самых разнообразных мастей. Порой таких диковинных, что каждый раз удивлялся, хотя жил на Вольном архипелаге не первый год.

Негры-великаны несли в плетеных корзинках за плечами местных богатых особ. Крупные, эбенового цвета, тела, развитая мускулатура. Босые ступни оставляли большие следы на пыльной мостовой. От корней курчавых волос текли капли пота, направляясь к тверди земной. Даже если носильщика мучает жажда, солнце нестерпимо жжет кожу, а лямки корзинки стирают ее до крови, он ни в коем случае не подаст виду. Госпожа должна быть уверена в выносливости и верности раба.

Знатные особы местного разлива, облаченные в богато отделанные платья, сарафаны, в свою очередь, томно вздыхали, прячась от жаркого солнца под зонтиками, укрепленными в стенки короба, обмахиваясь украшенными веерами.

Чем крупнее и мускулистее раб, тем выше социальный статус владелицы. Большую роль играло оформление корзины. Способ плетения, материал и орнамент, на нее нанесенный, много мог рассказать о человеке.

Прогулки данного слоя общества являлись неотъемлемой части их жизни. Пробирая по жаре среди людского потока, они проверяли состояния своего имущества. Сколько посетителей подопечного трактира пьет за благо императора, какой груз отгрузили в порту, и нет ли среди него что-нибудь этакого. Экзотического.

В противовес им в придорожной пыли рядом с очистительными канавами обитали блаженные. Худые, грязные, дурно пахнущие. Редкие, в колтунах, волосы местами покрывали голову жителей социального дна. Их рты, беззубые бездны, исторгали стон, зарождавшийся в недрах чалой груди. По их виду, состоянию тела, отросшим ногтям, безумию в глазах можно легко определить, сколько времени блаженный живет под открытым небом.

Выковыривая из отбросов и нечистот себе пропитание, они, в свою очередь, кормили тропических мух гниющими, кровоточащими телами. Пойманная крыса, съеденная заживо, отличный источник белков вкупе с мехом во рту. Насекомые, составляющие конкуренцию блаженным в помойных ямах, тоже шли в пищу. Адмиралтейство с губернатором легко могло избавить улицы от такого рода людей, но зачем?

Опустившиеся служили отдушиной для жесткого, свирепого общества городка Хелла, и